Зловещий брак - Мэйдлин Брент

– Неравнодушен к тебе? – переспросил Сэм. – Да он стар даже для того, чтобы быть твоим отцом.

– И все равно это очень лестно.

– С возрастом у него развился хороший вкус, – сказала я. – Его ассистент, мистер Креджи, тоже положил на тебя глаз, Лайза, а он даже моложе Сэма.

– Что ты имеешь в виду? – с возмущением воскликнул Сэм.

Мы с Чедом шли рука об руку. Он рассмеялся.

– Можем мы вернуться к предмету обсуждения, если вы не возражаете? Согласен, Лайза может на время передать кому-то агентство, но я не могу поступить так со своим игорным домом. Доходы выше, чем я ожидал, но, если я теперь остановлюсь и закрою заведение на несколько недель, мне никогда уже не привлечь игроков обратно. Это не та публика, которой можно манипулировать по своему желанию.

– Но тебе не понадобится больше возвращать их обратно, когда мы поднимем золото, – возразил Сэм.

– Нет никакой гарантии, что мы поднимем его, – ответил Чед. – Да, у нас есть шанс, но нисколько не гарантированный, а я не желаю рисковать реальным ради призрачной мечты.

Лайза с любопытством взглянула на брата. Сэм был совершенно сбит с толку и непонимающе качал головой.

– Я ожидал, что ты ухватишься за эту возможность, Мелюзга, – сказал он. – Но, если ты мыслишь таким образом, я поеду туда вместе с Кейси и сам сделаю все, что можно.

– Не будь идиотом, Сэм, – сказала Лайза. – Кейси замужем.

Сэм сделал пренебрежительный жест:

– Конечно, но не на самом деле. Кроме того, я рассчитывал на вас.

– Я не могу уступить тебе Кейси, – проговорил Чед. – Это не подлежит обсуждению, Сэм. «Альмиранта» пролежала на дне морском более ста лет, и она никуда не убежит, если мы дождемся следующего года, так что давай отложим этот разговор. – Он сжал мою руку. – Я только надеюсь, что Кейси не обидится, подумав, что она даровала этот великолепный подарок мне, а я отверг его, не поблагодарив.

Сэм сурово на него взглянул.

– Она вполне может так и подумать.

– Нет, – быстро возразила я, – нет, я вовсе так не думаю, дорогой Чед. Я согласна с тобой, какой бы вариант ты ни предпочел. Делай, что считаешь нужным.

Да, я была удивлена осторожностью Чеда и отсутствием энтузиазма в нем, но я была ему действительно благодарна, и на сердце стало легче: по крайней мере, у меня теперь есть впереди год, прежде чем Чед расплатится с долгами и я стану ему не нужна. Я никогда не посмела бы высказать своей любви, ведь я полагала, что он почувствует ко мне только презрение, если я нарушу наше соглашение и постараюсь обратить фиктивный брак в реальный. Но теперь, по крайней мере год, я останусь его женой.

Так я говорила самой себе. Но моему счастью вскоре пришел конец.

* * *

На той же неделе, в четверг, в семь часов вечера, мы с Чедом беседовали в нашем доме на Сент-Джеймс-сквер с тремя джентльменами, которые собирались составить с Чедом партию в вист. Одним из них был полковник Браун.

Вошел Диммок и объявил о приезде сэра Грэхема Дина, одного из наших завсегдатаев. Сэр Грэхем, казалось, был чем-то смущен, и после вежливого приветствия он обратился к Чеду:

– Добрый вечер, Локхарт. Послушайте, я в некотором затруднении. В моем кэбе сидит приятель, который хотел бы перекинуться сегодня вечером у вас в покер. Я едва его знаю, вчера он был представлен мне клубе – он чей-то гость – но он уговорил меня привезти его сюда, сказав, что слышал о ваших вечерах и хотел бы их посетить.

Сэр Грэхем промокнул вспотевший лоб платком: видимо, он уже ощутил на себе неодобрительные взгляды других завсегдатаев.

– Я говорил ему, что это – не клуб, – продолжал он, оправдываясь, – а просто место, где… собираются друзья, но он очень настойчив. К тому же он сказал, что является давним вашим знакомым. Кажется, он откуда-то с Ямайки, так что я подумал – не предупредить ли вас прежде. Если он меня дурачил, я сейчас же пойду и отошлю его прочь. Его фамилия Фой.

Сердце мое сжалось до боли. Фой? Кто мог воспользоваться именем Оливера? Кто смог узнать меня здесь или выследить меня, кто догадался о моем прошлом? Глаза всех присутствующих остановились на Чеде. Я смогла воспользовалась этим, чтобы слегка оправиться от шока. Чед, как ни в чем ни бывало, сказал:

– Думаю, что и в самом деле однажды встречался с этим джентльменом, сэр Грэхем, так что я пошлю Диммока пригласить его. А тем временем, может быть, вы составите с этими джентльменами партию в вист? Вы, джентльмены, знакомы, кажется? Надеюсь, я вскоре присоединюсь к вам и войду в следующий роббер.

Ценой немыслимого усилия я улыбнулась и раскланялась. Джентльмены по одному ушли играть. Диммок отправился пригласить незнакомца, а Чед обратился ко мне. Лицо его было бесстрастным, но мне показалось, что серые глаза его темнее, чем когда-либо. Он взял мои судорожно сжатые руки.

– Неужели это возможно? – тихо спросил он.

– Оливер? Нет, нет, я же видела его мертвым, Чед. Кто-то, кто знал нас, воспользовался именем Оливера, чтобы… чтобы дать понять, что узнал меня.

– Посмотрим, – кивнул он. – Оставь все на мое усмотрение, Кейси. Мы не знаем, чего добивается этот человек, но уже сейчас ясно, что ничего хорошего нас не ждет. Приготовься ко всему. И прежде всего – не бойся. Я никому не позволю причинить тебе зло. – Голос его был холоден и бесстрастен, но слова были добрыми – и я была благодарна за них.

Чед отошел к камину, и тут же появился Диммок.

– Мистер Оливер Фой, – объявил он.

Секунду спустя в комнату вошел мой муж.

18

Я стояла будто перед вратами ада, на краю бездны, где здравомыслие обращается в безумие, истина – в ложь, а логика бессильна. Затем голос Чеда, все такой же спокойный, вернул меня к жизни:

– Диммок, мы не ожидаем больше гостей. Проследи, чтобы нас здесь не беспокоили, пожалуйста.

Я глубоко дышала, чтобы обрести равновесие, но подошла к Чеду и заставила себя взглянуть на Оливера Фоя. Он сильно постарел: казалось, прошло не три с половиной года, а гораздо больше с той ночи, когда я бежала от него. Но сомнений не было – то был Оливер Фой, человек, за которого я когда-то вышла замуж. В его глазах, которые глядели на меня, было выражение столь радостного торжества и ненависти одновременно, что я почти закричала от ужаса.

– Добрый вечер, дорогая Эмма, – сказал Оливер Фой. – Добрый вечер, мистер Локхарт.

Он положил перчатки и шляпу на кресло и двинулся было ко мне, но Чед остановил его.

– Не приближайтесь к этой леди, Фой. И не пытайтесь коснуться ее.

Это было сказано спокойно, как бы между прочим.

– Вряд ли может двоеженец приказывать мне не приближаться к моей жене, Локхарт.

Тем же спокойным тоном Чед ответил: