Последний паладин - Александр Горобец

— Итак, сколько с меня, — улыбнулся ей Тяжин.

— Тттт… Тттт… Тридцать два рубля, — промычала продавщица.

— Держи, — Китяж протянул полтинник, — сдачи не надо, — и забрав две бутылки спрайта подошёл к машине и постучал пальцем по стеклу.

Девочка кивнула головой и нажала кнопку. Щёлкнул центральный замок, и Кирилл, усевшись на сидение, протянул одну бутылку новой пассажирке

— Как зовут тебя, бедолага, — он подмигнул зарёванной девочке.

— Же. же… Женя, — всхлипнула девочка,

— А меня — Кирилл. Ну что Женечка. Поехали? — он завел машину и медленно выехал с привокзальной площади в сторону Питера…

Глава 11

— …кыш вы, летииите, воды не мутите!!! — была последняя фраза друзей, перед тем, как открылись двери Комнаты Портального Перемещения. Картина, представшая взору Китяжа и Бузони, была мрачнее, чем можно было представить. Ни о каком ярком свете как в Эдеме и речи не было. Неба видно не было. Скорее это был высокий-высокий потолок, со свисающими с него сталактитами. Даже не сталактитами, а горами, которые росли наоборот, сверху вниз. Были также и обычные горы. Правда, на их вершинах не было привычных снежных шапок. Зато были шапки огненно-красные, как камуфляж у Бузони. Это были вулканы. Только теперь Китяж оценил всю прелесть этой кровавой «берёзки». А ещё здесь, в преисподней, стоял серный смрад, мрачно бьющий молотком по носу.

— Ну, дружище, — спросил Бузони, когда убедился, что Кирилл оценил весь масштаб и мощь места, в которое он попал, — полетели?

Кирилл ничего ему не ответил. Он только, молча, кивнул и нажал кнопку на ранце на спине. Как только за спиной у него выросли крылья, Китяж повернулся к Серёге.

— Серый, ты ведущий, я прикрываю.

— ОК, дружище. Идем на бреющем, — Сергей уже разминал свои крылышки, — смотри в оба. На подходе к вратам ада возможны воздушные патрули. Валькирии и Суккубы тут, почти как в компьютерных игрушках. Только, если тебя зацепят, вряд ли, у тебя будет ещё одна жизнь. Так что, — Бузони произнес эту фразу настолько чётко, что она навечно засела Китяжу в мозг, — СМОТРИ В ОБА! Всё, дружище паладин! От винта!!! — и Серёга взлетел метров на пятнадцать над землёй. Китяж посмотрел на него и тут же оказался рядом. Бузони одобрительно кивнул и, махнув рукой, моментально набрал скорость и полетел в сторону гряды вулканов. Китяж едва за ним поспевал. Летели очень низко, между скальных нагромождений и остатков лавы. Кирилл с интересом разглядывал подступы к преисподней. Особенно его впечатлил огромный, бурый нарост застывшей породы, который, как пика, уходил высоко-высоко, и, похоже, упирался в такой же сталактит, свисающий с потолка. Рядом были наросты поменьше и пошире и пониже. И чем ближе они подлетали к вулканам, тем ниже и шире были эти бурые образования. Больше всего Кирилла поразило бурое озеро и такая же бурая лужа, рядом с ним.

— Это — вехи, — пояснил Бузони.

— В смысле? — не понял Китяж.

— Вехи событий. Вот та, — Серёга указал на высоченную пику, упиравшуюся в потолок, — это веха «инквизиции». Она длинная, но узкая. Длинна — это период. То есть, эпоха инквизиции длилась очень долго, а ширина — количество загубленных душ. Видишь вон тот широкий холм, — Бузони показал на бурую возвышенность рядом с лужей, — Это последствия Великой Войны. А лужа — Хиросима и Нагасаки.

— А озеро, стало быть — современные события? — похоже, Китяж начал понимать весь смысл этих, с первого взгляда, непонятных символов.

— Верно! — ответил Бузони, — и это ещё не предел. Озеро крови будет расти дальше. БЕРЕГИСЬ, СУККУБЫ!!! — Бузони изменился в лице и сделал резкий правый поворот с набором высоты. А в следующий миг раздался жуткий, птичий крик. Китяж же, наоборот, прижался почти, вплотную, к поверхности и услышал нарастающий свист костлявых крыльев. Похоже, сзади на него кто-то пикировал, и Тяжин выполнил простой, на его взгляд манёвр. Он остановился и завис вертикально. А буквально через секунду, перед ним влетели в кроваво-бурое озеро, две нагие, фигуристые девахи, красивые, до безобразия. Вот только кости, вместо крыльев явно портили их привлекательность.

Но разглядывать адски-красивых девиц времени не было. Китяж крутанул головой, разыскивая своего «ведущего», и вскоре, он его обнаружил. Две девы, с костлявыми крылами, пытались догнать Серёгу, но силы, приблизительно, были равны. Бузони не мог от них оторваться, а они, в свою очередь, не могли его догнать. Воздушный бой завязался под самым потолком Ада. Бузони пытался сбить преследовательниц, манёврами уклонения, то притираясь и огибая сталактиты запёкшейся крови (а Кирилл был уже стопроцентно уверен, что это была именно кровь), то отрывался от них пытаясь набрать скорость на снижении. Это было опаснее, ибо суккубы, на пикировании, набирали скорость быстрее, и пару раз чуть было не сцапали Серёгу. Но он чудом умудрялся вывернуться из цепких лап весёлых девиц. Китяж вспомнил, что ведущего бросать нельзя ни в коем случае и устремился к месту боя.

Похоже, суккубы так увлеклись погоней за Серёгой, что не заметили, как к ним в хвост пристроился Китяж. Метр за метром он приближался к ведомой девице, и вскоре он уже был метрах в десяти от неё. А Бузони, похоже, уже изрядно подустал. Виражи у него получались шире и менее резкие. Девки же, наоборот, поймали кураж и теперь пытались поймать ещё и Серёгу. Пора было, что говорится, брать быка за рога. На очередном вираже, между двумя огромными, кровяными сосульками, Кирилл прибавил скорости и, ухватив ведомую девицу за волосы, резко дёрнул в сторону и отпустил. Даже маленькой дробинки бывает достаточно, что бы изменить траекторию полета птицы. Дробинки здесь не было, и дамы были, далеко не птички. Но и Китяж был, не пальцем деланный, поэтому суккуб врезалась в свисающий сталактит со всей своей скоростью. На миг, потеряв ориентацию в пространстве, она кубарем полетела вниз и, ударившись оземь, разлетелась в пыль.

Оставалась ещё одна. Похоже, это была самая сильная и выносливая тварь и ей становился не интересен уставший Серёга. Она уже была готова закончить гонку за ангелом неизменной гибелью последнего, но её окликнул весёлый посвист сзади. Китяж всего лишь достал свой тяжёлый пистолет. Он даже не выстрелил, а девка уже округлила глаза. Забыв о том, что надо смотреть куда летишь и, переключив своё внимание на палец, не пойми от куда взявшегося сзади ангела, который медленно но верно тянул спусковой крючок пистолета, она, со всей своей дури, врезалась в очередную сосульку и медленно скользнув по кровавой, склизкой поверхности, камнем рухнула вниз, даже не попытавшись спастись.

Убедившись, что опасность миновала, Кирилл свистнул продолжающему убегать Бузони.

— Эй! Серёга, Тормози!!! — услышав голос своего товарища, Бузони пошёл на снижение и скинул скорость, до крейсерской

— А где… — непонимающе спросил Серёга, когда увидел, сто рядом с ним только Китяж.

— Улетели… — многозначительно пожал плечами Кирилл, — небось, ты их своими газами распугал.

— Ты что, Китяж, — удивился Серёга, — Какими газами?

— Особо удушливыми, — засмеялся в ответ Тяжин, — Теми, что ты меня в КПП травил. Сам говорил, что тебя от неё пучит, вот, видать и газанул ты так, что они в пыль рассыпались.

— Ну, ты, Палладин, даёшь, — похоже, Бузони не ожидал такого исхода боя и был на седьмом небе от счастья от того, что всё хорошо закончилось. Он широко улыбнулся и показал рекой вниз, — Снижаемся. Перекурить надо, а то, загоняли они меня сильно.

И друзья пошли на снижение, тем более, что вулканическая гряда была уже совсем рядом.

* * *

— Всё, брат, — Серёга выключил ранец и Тяжина и повернулся к нему спиной, чтобы товарищ сделал то же самое, — Дальше идём ногами.

— Почему? — изумился Китяж

— Потому что, нельзя дальше лететь, — пояснил Бузони.

— Почему? — не унимался Китяж.

— По кочану, и по кочерыжке! — в сердцах ответил Сергей, — Заладил, как маленький, «Почему… Почему…» Нельзя и всё. Мы… точнее, ты Асмадеевых девиц в пыль растёр, а его система ПВО, надо тебе сказать, не хуже нашей. Так что, пешочком, как-то по приятнее мне идти, чем парить под кровавым потолком. И потом, Киря. Как там сказал классик советской поэзии? Рождённый ползать, летать не может? Вот. И я долго не могу, — Бузони развёл руками в стороны, — Ходить мне, как то, приятнее. Кстати, тут до ворот, от силы, километр. Сто процентов нас выпасли и ждут с нетерпением. Так что, радушный прием нам обеспечен. Сто процентов, безумный шляпник и мартовский заяц уже заждались.

— Чего? — Кирилл посмотрел на своего товарища и друга, как на городского сумасшедшего. Точно так, Кирилл смотрел когда-то давно, на Аббата, когда тот предлагал ему остаться, — Ты чего, Серёга? Тебя благо вставило?

— Сейчас всё узнаешь, — многозначительно пробубнил себе под нос Бузони и начал рассматривать какую-то маленькую, синюю будочку, которая на фоне гор была видна довольно чётко, — ну, Паладин, попрыгали? Нам туда, — он указал на будку.