Око Мира - Роберт Джордан

— Хорошо сказано, менестрель, — произнес Лан. Страж снова посмотрел оценивающим взглядом. — Я поражен тем, что вы так обеспокоены.

Том пожал плечами:

— Всем известно, что я тоже прибыл вместе с вами. Мне не по душе мысль о том, как Вопрошающие с раскаленным железом требуют от меня раскаяться в грехах и идти во Свете.

— Вот, — резким тоном сказала Найнив, — вот еще одна причина, чтобы они утром же отправились со мною домой. Или, коли на то пошло, сегодня же. Чем скорее мы окажемся подальше от вас на обратном пути в Эмондов Луг, тем лучше!

— Мы не можем, — произнес Ранд и обрадовался, что тут же разом загомонили и его друзья. Ответом им стал рассерженный взгляд Найнив — она не обделила им никого. Но первым заговорил он, и все умолкли, оглядываясь на него. Даже Морейн откинулась на спинку стула, наблюдая за ним поверх сложенных «пирамидкой» пальцев. Ранд постарался не отводить взгляда, встретившись глазами с Мудрой. — Если в Эмондов Луг вернемся мы, то и троллоки тоже вернутся. Они... выслеживают нас. Не знаю почему, но выслеживают. В Тар Валоне нам, может, удастся выяснить почему. Может, мы разузнаем, как прекратить погоню за нами. Это единственный выход.

Найнив вскинула руки.

— Ты говоришь совсем как Тэм! Он сам заявился на деревенский сход и самолично пытался убедить всех и каждого. На Совете Деревни он уже пробовал. Свет знает, как твой... Госпожа Элис, — она вложила в это имя целый фургон издевки, — ухитрилась заставить его поверить — обычно у него бывает кроха здравого смысла, больше, чем у многих мужчин. В любом случае, большую часть времени Совет — это шайка глупцов, но он не так глуп для этого, и никто еще не оказался столь безрассудным. Они сошлись на том, что вас нужно разыскать. Потом Тэм стал настаивать, что он должен отправиться за вами, а сам на ногах едва стоял. Должно быть, безрассудство передается у вас в семье по наследству.

Мэт покашлял, затем пробормотал:

— А что там мой па? Что он сказал?

— Он опасается, что тебе взбредет в голову испробовать свои шуточки на чужеземцах и ты добьешься того, что за какую-нибудь выходку тебя хорошенько вздуют. Похоже, что это его тревожило больше, чем... сама госпожа Элис. Да что там, он никогда не отличался большим умом, чем ты.

Мэт выглядел несколько неуверенным, не зная, как принять сказанное, или как отвечать, или даже стоит ли отвечать.

— Надеюсь, — нерешительно начал Перрин. — То есть, по-моему, наверное, и мастер Лухан тоже не очень-то обрадован моим уходом.

— А что, по-твоему, должен был обрадоваться? — Найнив возмущенно покачала головой и посмотрела на Эгвейн. — Скорее всего, мне не стоит удивляться этой легкомысленной выходке — такого от вас троих можно было ждать, — но я думала, что у других найдется больше рассудительности.

Эгвейн отодвинулась назад и спряталась за Перрина.

— Я оставила записку, — едва слышно произнесла девушка. Она все натягивала капюшон плаща, словно боялась, что Мудрая заметит ее не заплетенные в косу волосы. — Я все объяснила.

Лицо Найнив потемнело.

Ранд вздохнул. С языка Мудрой уже готово было сорваться ругательство, которое, судя по всему, будет весьма злым и хлестким. Если в порыве гнева она примет решение — к примеру, если скажет, что намерена вновь увидеть их в Эмондовом Лугу, неважно, кто и что заявляет, — то сдвинуть ее с этого будет практически невозможно. Ранд открыл рот, но...

— Записку! — начала Найнив, и в то же мгновение Морейн сказала:

— Мы с вами должны спокойно побеседовать, Мудрая.

Если б Ранд мог остановиться, то он бы так и поступил, но слова уже полились, будто вместо рта он открыл затворы шлюза.

— Все это очень хорошо, но ровным счетом ничего не меняет. Вернуться мы не можем. Нам нужно идти дальше.

Он говорил все медленнее и тише и под конец чуть ли не шептал, а Мудрая и Айз Седай обе смотрели на него. Ранда одарили такими взглядами, словно бы он влез в разговор женщин, касающийся дел Круга Женщин, эти взгляды говорили, что он сунулся в дела, в которых ничего не смыслит. Юноша откинулся на спинку стула и съежился, мечтая очутиться где-нибудь в другом месте.

— Мудрая, — произнесла Морейн, — вы должны поверить, что со мной они в большей безопасности, чем будут дома, в Двуречье.

— В большей! — отметая всякие возражения, вскинула голову Найнив. — Именно вы и привели их сюда — сюда, где кругом Белоплащники. Те самые Белоплащники, от которых — если менестрель говорит правду — из-за вас могут пострадать эти несмышленыши. Скажите же мне, в какой-такой они большей безопасности, Айз Седай?

— Есть множество опасностей, от которых я не смогу их уберечь, — согласилась Морейн, — как и вы не сможете уберечь их от удара молнии, если они отправятся домой. Но не молнии нужно им опасаться, даже не Белоплащников. Темного и послушных орудий Темного. От этого я могу защитить. Эту защиту мне, как и каждой Айз Седай, дает прикосновение к Истинному Источнику, прикосновение к саидар.

Найнив скептически поджала губы. От гнева рот у Морейн тоже сжался, однако она продолжила, голос ее звенел на грани терпения.

— Даже те несчастные мужчины, которые обнаружили у себя способность к владению Силой, на короткое время обретали многое, хотя изредка прикосновение к саидин оберегало их, а иногда порча делала их более уязвимыми. Но я, как и любая Айз Седай, могу распространить свою защиту на тех, кто рядом со мною. Никакой Исчезающий не причинит им вреда — до тех пор пока они рядом со мною, как сейчас. Ни один троллок не приблизится и на четверть мили, чтоб об этом не узнал Лан, который чувствует исходящее от троллоков зло. Если ребята вернутся с вами в Эмондов Луг, сможете вы, Мудрая, дать им хотя бы половину этого?

— Сколько у вас соломенных пугал, — сказала Найнив. — У нас в Двуречье есть поговорка: «Дерет ли медведь волка или волк медведя — кролику всегда худо». Ведите свои споры где-нибудь в другом месте, а народ Эмондова Луга оставьте в покое.

— Эгвейн, — чуть помедлив, произнесла Морейн, — забирай всех и оставь ненадолго меня с Мудрой наедине.

Лицо Морейн было бесстрастным; Найнив расправила плечи, словно борец, готовящийся к схватке, в которой дозволены любые приемы.

Эгвейн вскочила на ноги, ее стремление держаться с достоинством явно вошло в противоречие с желанием избежать столкновения с Мудрой по поводу не заплетенных в косу волос. Тем не менее выполнить просьбу Морейн особого труда не составило — она лишь обвела парней взглядом. По полу заскрипели торопливо отодвигаемые стулья, послышалось вежливое бормотание Мэта и Перрина, которые изо всех сил старались не рвануть к двери бегом. Даже Лан, повинуясь жесту Морейн, направился к дверям, потянув за собой Тома.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});