Кусачая книга - Одри Альветт

этого добиваешься?

– Я им улыбаюсь и жду, когда они сами подойдут.

– И это действует?

– Если девчонки этого хотят – то действует.

– А если не хотят?

– Зачем целоваться с девчонкой, которая этого не хочет?

Панус немного помолчал.

– Ну, во всяком случае, с Мангустиной тебе придётся первому к ней подойти.

– Я жду, когда она ко мне подойдёт.

– Она уже здесь, болван! И она тебя ждёт. Если ты думаешь, что Мангустина сделает ещё один шаг, значит, ты её совершенно не знаешь!

Чарли вздрогнул. Панус прав. Мангустина очень застенчива, когда дело касается чувств. Значит, он должен… Может, завтра перед скачками?

– Расскажешь потом, ладно? – хихикнул Панус.

Чарли не ответил и мысленно потянулся к своему Спутнику мага. Бандит находился в общей спальне девочек. Мангустина взяла кота на руки, уложила рядом собой на кровать и прикрыла краем одеяла.

Чарли сразу же почувствовал себя лучше.

* * *

Солнце ещё и само не определилось, взошло оно или нет, когда Чарли поднялся с кровати. Утро выдалось тёмное, холодное и промозглое.

Ночью Чарли спал плохо, потому что никак не мог перестать думать о Мангустине. Он сказал себе, что сегодня должен во что бы то ни стало выяснить, на каком он свете, и теперь это решение довлело над ним. Он поставил ноги на холодную как лёд фарфоровую мозаику. Под одной из кроватей что-то зашуршало: очевидно, Дункель его услышал, но великодушно решил не откусывать нарушителю пальцы. Наверняка бука таким образом хотел поддержать Чарли и придать ему сил перед скачками.

Чарли водрузил на голову шапку-выручалку и подумал, что надевает её в последний раз. Через несколько часов он передаст шапку Мангустине, чтобы девочка унесла её подальше от судьи и, если всё пройдёт хорошо, уже вечером вручила учителю Лину.

Он мысленно позвал Бандита и, как только кот к нему присоединился, покинул башню Золотой ноги. Когда Чарли вышел за стены Святых Розог, рассвет осмелел и солнце осветило всё вокруг.

Ночью слегка подморозило, раскисший грунт покрылся корочкой льда – она трескалась, стоило только поставить на неё ногу. Чарли шёл к жилищу Селестена Бурпена, и ему казалось, будто он плывёт по облакам взбитых сливок, политых тонким слоем карамели. Внезапно он подумал о самом искусном мастере-кондитере из всех, кого знал – о своей бабушке, запертой по ту сторону этого мира вместе со Всадником. Старая Книга мага по-прежнему выглядела прекрасно; Чарли проверял её каждый день, стараясь не трогать сверх необходимого, но внимательно следил, не появились ли новые пятна на страницах, не стёрлись ли чернила, не замялась ли бумага…

Переходя по шлюзу канал, он поглядывал на карпов, пускающих пузыри у поверхности воды. Рыбы выглядели спокойными, и Чарли понадеялся, что это добрый знак.

Когда он добрался до дома Селестена Бурпена, уже окончательно рассвело. Однако их покровитель имел обыкновение вставать поздно, поэтому все занавески на окнах необычного особняка всё ещё оказались задёрнуты. Чарли прошёл в конюшню. Всё было в порядке. Морковка и Курица дружно роняли на землю «яблоки», а единороги возлежали на подушках, всем своим видом выражая брезгливость. Все скакуны выглядели бодрыми и полными сил.

Потом Чарли пошёл в теплицу, где ждала своего часа их ярко-красная тыквина. Они десятки раз опробовали её на земле Селестена, но сильно не разгонялись, чтобы ненароком не повредить. Тыквина катилась идеально и очень плавно. Чарли похлопал её по блестящему боку, словно хотел приласкать милое домашнее животное.

– Ты же поможешь нам победить, правда? – прошептал он.

– Серьёзно? Ты разговариваешь с тыквинами? – раздался голос у него за спиной.

Это пришла Мангустина.

– Заметь, с таким талантом, как у тебя, она могла бы тебе ответить. Ты даже тряпкам что-то шепчешь на ушко…

Чарли посмотрел на неё – и его сердце забилось как сумасшедшее.

– Селестен пообещал накормить нас завтраком, – неуверенно сказал Чарли, – но он ещё спит…

– Я так и думала, – кивнула Мангустина. – Но мне не хотелось оставаться в постели после того, как Бандит ушёл.

Последовало молчание: вначале умиротворённое, потом неловкое из-за множества повисших в воздухе несказанных слов. Чарли мысленно повторял то, что хотел сказать, потом наконец решился:

– Я обожаю Джун, но мне будет недоставать тебя во время гонки. Жаль, что не ты будешь техмагиней.

– Всё нормально, – сказала Мангустина. – Джун не хуже меня метает защитные заклинания. Пожалуй, с её напором она даже справится лучше.

– И всё же… Мы не могли бы… в последний раз? – И Чарли протянул Мангустине руку. Ничего лучшего он придумать не смог.

– Ты предлагаешь заняться магией? – спросила Мангустина. – Сейчас?

Чарли кивнул:

– Здесь мы в безопасности, этот дом защищён, согласно теореме Кербенека. – Он очень надеялся, что Мангустина согласится.

Девочка посмотрела на свой значок. В этом месяце она явно себя ограничивала, и два отблеска остались целы.

– Ты потратишь всего песчинку или две, не больше! – взмолился Чарли.

– Верно.

И Мангустина взяла его за руку. Для этого ей пришлось подойти к нему вплотную. Чарли ощутил на своей шее её дыхание, от холода превращающееся в облачка пара.

Их пальцы переплелись, и Мангустина послала Чарли невидимую искру, благодаря которой он мог начать. В тот же миг вокруг них медленно закружились разноцветные огоньки. Именно на такой эффект Чарли и рассчитывал и теперь с облегчением увидел, что всё получилось как задумано. Всю ночь он мысленно изменял и дополнял руну, с помощью которой Мангустина учила его зажигать спички несколько месяцев назад.

– Блуждающие огоньки? – удивилась девочка.

– Мне показалось, что это романтично.

– О.

Чарли затаил дыхание. Теперь или никогда… Он слегка расслабил пальцы, сжимающие ладонь Мангустины, чтобы она могла сбежать, если захочет. Она должна знать, что у неё есть выбор. Но Мангустина не шелохнулась.

Тогда Чарли решился придвинуться к ней ещё на полшага и положил руку ей на талию. Теперь они находились очень близко друг к другу, и Чарли ощущал исходящее от Мангустины тепло. К тому же она чудесно пахла. «Пожалуйста, теперь твоя очередь, – подумал Чарли. – Сделай шаг мне навстречу…»

Мангустина подняла голову и посмотрела ему в глаза. Поскольку на её лице отразилась тревога (вообще-то такое выражение лица у неё было постоянно), Чарли подождал, пока она успокоится, потом слегка наклонился и закрыл глаза, потому что обычно не он целовал девчонок, а девчонки целовали его.

Мангустина его поняла и, подавшись вперёд, поцеловала Чарли. Это был поцелуй украдкой. Она хотела отпрянуть, но прежде чем Чарли успел её отпустить, передумала. В итоге Мангустина поцеловала его снова, и на этот раз он ей ответил – сначала несмело, потом увереннее, а потом страстно.

Они