Канонир Кейд - Сирил Джадд

— А если и выживет, вряд ли кто захочет иметь с нами дело. Стоит нам раз сорвать сроки поставок, покупатели на Земле будут шарахаться от нас, как от чумных. Кому, скажите на милость, понравится, если заказанный товар придет на полгода позже обещанного?

— Они просто хотят нас задушить! — упрямо повторил О'Доннелл.

— Постойте! А сколько у нас в резерве таблеток оксиэна?

— Не пойму, какого дьявола Белл так на нас окрысился? И чего хочет от колонии Бреннер?

— Белл — подонок и взяточник! Это всем известно.

— Потому его на Марс и сослали.

— Так чего же все-таки хотят от нас эти аферисты?

Тони Хеллман был врачом до мозга костей. Он первым опомнился, что-то пробормотал насчет новорожденного и поспешно покинул Лабораторию, оставив друзей спорить и доискиваться до причин постигшего колонию несчастья. Он вышел на свежий воздух и быстро зашагал по направлению к поселку, больше не ощущая утренней бодрости и чувствуя лишь накопившуюся во всех членах усталость.

ГЛАВА 4

Тони решил пока не говорить женщинам о визите комиссара и расставленной им ловушке, да и сам старался не думать об этом, подсознательно успокаивая себя тем, что три недели — срок большой, а там, глядишь, все как-нибудь само собой образуется…

Дверь из приемной в больничный отсек была приоткрыта, но оттуда не доносилось ни звука. Хеллман решил, что Полли, должно быть, уснула, а Анна куда-то отлучилась. Он нацедил из пластикового кувшина воды в кружку, бросил туда ложку молотого «кофе», представляющего собой высушенные коричневые корешки кактусовид-i ного растения, в изобилии встречающегося в окрестностях поселка, | и поставил кипятить на электрическую плитку. Готовый напиток по вкусу напоминал недельной давности настой на однажды уже вы-| варенной гуще натурального земного кофе. Он даже содержал определенное количество аналогичного кофеину алкалоида, но каждый раз, когда Тони подносил чашку к губам, он с тоской вспоминал настоящий, уже почти мифический, кофейный аромат. Порой ему казалось, что отсутствие нормального кофе — едва ли не самое большое препятствие для успешной колонизации Марса землянами.

Он изрядно устал и сильно проголодался, но прежде чем приступить к приготовлению завтрака, решил заглянуть к своим пациентам.

— Ну, как мы себя сегодня чувствуем? — обратился он к Полли, входя в палату.

— Привет, Тони, — ответила вместо нее анна, придвинувшая люльку с младенцем вплотную к постели матери и сидевшая над ней со странным выражением на лице.

— Мы тут за малышом наблюдаем, — сообщила она, хотя никто ее ни о чем не спрашивал, после чего сразу же вернулась к этому несомненно захватывающему занятию.

— И что же вы такого интересного увидели? — с некоторым удивлением и не без ехидства поинтересовался доктор.

— Он такой… — Анна наконец отвлеклась от колыбели, беспомощно взмахнула рукой, улыбнулась своей таинственной, чарующей улыбкой и неуверенно закончила: — Он такой забавный.

— О, женщины! — взорвался Хеллман. — Подумать только — просидеть без малого шесть часов, созерцая спящего ребенка!

— Он вовсе не спит, — запротестовала Анна.

— Да-да, доктор, он почти совсем не спал все утро, — подхватила Полли, горделиво склоняясь над новорожденным. — В жизни не встречала такого бойкого малыша!

— Ну конечно! Тебе-то откуда знать, чем он занимался все утро? Насколько я помню, перед моим уходом вы, леди, спали, а Анна собиралась отправиться домой и тоже прилечь. Да, а куда подевался Джим?

— Он пошел на работу, — объяснила Анна. — Понимаешь, по-моему, ему стало стыдно, что он заснул и проспал самое главное. Я сказала, чтобы он ни о чем не волновался, а я за него подежурю. Ничего страшного, Тони, — мне и спать-то не хотелось.

— Это тебе спать не хотелось? После того, как ты двадцать шесть часов провела на ногах? Рассказывай сказки кому-нибудь другому! — Он изо всех сил старался быть суровым, но почему-то у него плохо получалось. — Значит, если я правильно понял, ты отправила Джима на работу, чтобы дать ему возможность похвалиться перед ребятами сыночком, потому что сна у тебя ни в одном глазу? Так же, кстати говоря, как у Полли и у этого мелкого огольца? Так вот, объявляю вам троим со всей ответственностью, что с этой минуты вам очень хочется спать… спать… спать… Надеюсь, вам все понятно, милые дамы?

Претворяя слова в действие, Тони решительно подхватил люльку и перенес ее в дальний угол, с удивлением попутно отметив, что женщины его не обманывали. Юный Кендро бодрствовал, вовсю дрыгал ручками и ножками и был, казалось, полностью доволен жизнью. Даже не пищал, что довольно странно для новорожденного младенца.

— Анна, давай-ка выметайся отсюда, — приказным тоном заявил Хеллман, поставил колыбель на пол и повернулся к роженице: — А тебе, Полли, даю десять минут, чтобы уснуть. Не заснешь сама, пеняй на себя — вкачу двойную дозу снотворного! Тебе никто не говорил, что после родов отдыхать надо?

— Ладно вам, доктор, — откликнулась Полли, решительно не желая воспринимать всерьез суровый вид врача. — Он такой милый… Честное слово, Тони! — С этими словами она повернулась на бочок, натянула одеяло и погрузилась в глубокий сон еще раньше, чем медицинский персонал покинул палату.

— Отправляйся домой, — сказал Тони, — а я тут себе сооружу что-нибудь на завтрак. Постой-ка, а ты вообще-то ела или так и просозерцала все утро?

— Спасибо, Тони, я перекусила немного, — с отсутствующим видом ответила Анна, но тут же встряхнулась, собралась и вновь превратилась в надежную и внимательную медсестру, которой по праву мог бы гордиться любой крупный госпиталь. — А как же Полли? Разве тебе не надо уходить? Должен же кто-то с ней остаться.

— Я позову Глэдис перед уходом. Ступай и ни о чем не беспокойся.

— Ну хорошо, уговорил, — насмешливо проговорила Анна, должно быть в отместку за его командирские замашки. — Только не надо меня подгонять. Сказала, уйду — значит, уйду. Кстати, ты не забыл о завтрашнем ужине?

— Даже смерть не сможет мне помешать прийти, — заверил он ее, улыбаясь.

Анна подошла к столу и вынула суточную продуктовую карточку из ящика, где они хранились.

— Вот, ты уже внес свою долю авансом, — сказала она, помахав кусочком пластика перед носом Тони.

— Никогда в жизни с такой радостью не расставался с наличностью, признался Хеллман.

Он проводил Анну к выходу и церемонно распахнул перед ней дверь. Он так и не сумел отучиться от этой привычки, не совсем уместной в атмосфере воинствующего равноправия полов, сложившейся в колонии. Лишь когда Анна скрылась из виду, он вернулся в комнату и только сейчас вспомнил о поставленном на плиту «кофе». Ясное дело, кофе давно выкипел! Теперь придется завтракать всухомятку. Ничего не поделаешь, сам виноват! Есть, однако, с каждой минутой хотелось все сильнее. Жаль, конечно, что вода на Mapce так дорого обходится, но и без кофе можно прекрасно набить желудок. |Порывшись в холодильнике, Тони обнаружил кастрюльку с овсянкой двухдневной давности, быстренько разогрел, не отходя далеко от плиты, и мгновенно умял прямо из кастрюли. Покончив с завтраком, он заглянул напоследок в палату к Полли, убедился, что она спит, вышел на улицу и зашагал к дому, где обитало семейство Поровски, чтобы найти Глэдис.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});