Эпоха мёртвых. Москва - Андрей Круз

— Знаем, — сказал я. — Очень хорошо знаем. Тогда ещё вопрос: мне показалось как-то, что мертвяк пытался напасть на меня с дубиной…

— Бывает, — даже не дослушав, сказал Скуратович. — Мертвецы из «ветеранов» в этом неоднократно замечены. Думаю, что это войдёт в систему.

— Камень в лобовое стекло один уже метнул, — добавил Бугаев. — Сам видел, потому как в этой машине и ехал. Вышел такой из-за угла с бульником в грабле и… получи, фашист, гранату. Хорошо, что сетка стояла, а то бы разбил.

— И вот ещё что… — вспомнилось мне по ходу разговора. — Почему они прячутся? И лезут куда-то, где потемнее.

— До конца мы этого пока не поняли, если честно, — задумчиво ответил Скуратович, наливая себе уже вторую чашку чаю. — Есть теория, что им всё же грозит обезвоживание. Испарение есть, а в том, что они пьют воду, пока не замечены. Соответственно, забираются туда, где темно и сыро.

— Но там же ещё и холодно, так? — удивился я. — Активность снижается.

— Достаточный запас энергии для того, чтобы проснуться и добраться до другого места, у них есть, аккумулирован, можно сказать. Зато затраты на сохранение своего организма в таких местах ниже. В общем, к чему это я… — Помешав сахар в чашке, он отпил, задумавшись на секунду. — К тому, что любой подвал теперь становится смертельно опасным местом, если вы собираетесь в городе шляться. Мертвецы имеют привычку в таких местах заваливаться в спячку.

— Ну ладно, мертвецы мертвецами… а вот морфы как себя ведут?

— С морфами сложнее, — кисло сморщился Скуратович. — Из наблюдений отметили, что многие из них активны, то есть ищут добычу. Для чего покидают Москву, например, и двигаются дальше, переходя в статус чуть ли не «лесных хищников». В общем, проблемы от них ожидаются.

— Случаи уже были? — спросил я.

— Были, — ответил тот. — Не у нас, но в сводке по области уже несколько случаев нападения на скот и людей в неожиданных местах.

— А почему решили, что они из Москвы? — не понял я. — Могли откуда угодно взяться.

— Могли, — согласился Скуратович. — Но откуда бы ни взялись, до этих мест они добрались специально, потому что раньше их там не было. Налицо достаточно сложное поведение. И думаю, что оно и дальше будет усложняться, так что прогнозы не радужные.

— А между собой не дерутся? — осенился я идеей.

— В смысле?

— В смысле, если морф претендует на охотничьи угодья, он должен их оборонять от конкурентов.

— Можно и в стаи сбиваться, — скептически сказала Татьяна.

— Для хорошего морфа смысла нет, как мне кажется, — запротестовал я. — Он и так не имеет естественных врагов, по способностям к нападению на десять голов впереди планеты всей. Так какой ему смысл делить пищу? Тем более что каждый съеденный человек его ещё сильнее сделает.

— Хм… не лишено смысла, — кивнул Скуратович, задумавшись. — Возможно, так и будет. Но как говорили в Одессе, будем посмотреть.

Валера Воропаев

15 апреля, воскресенье, утро

Любаню Валера всё же не застрелил. Не из жалости, а скорее из мстительности, потому что решил, что смерть слишком простой выход для неё. Вместо расстрела он низверг её с высот любимейшей из наложниц и хозяйки всего и вся на самую нижнюю ступень местной социальной лестницы, послав обслуживать клиентов в саунах. Жизнь совершила круг, и Любаня вернулась к тому, с чего и начинала. А старшей над девками Зять поставил Иру Губастую, бывшую её подружку, которая Любаню взялась скорее гнобить, чем помогать ей по старой дружбе. Глядя на них, Валера лишний раз убедился, что ждать чего-то хорошего от проституток нельзя. Если уж баба выбрала себе такой путь заработка, значит, на месте души у неё помойка смрадная, и ничто её не исправит. А если уж с кем и жить, то точно не с труженицей панели.

А вскоре представилась возможность покарать её окончательно: в гости наведалась команда пацанов из Тверской области, во главе с неким Коленом, открывавших там подобный базар под крышей какого-то Центра, и Валера продал им Любаню, взяв ещё и обещание не давать той выбираться наверх, а так и держать в дерьме.

Избавившись от жадной девки, он даже вздохнул с облегчением, потому что в последнее время её соседство стало его тяготить. Сам он по жизни отличался широтой души и полным отсутствием жадности, а у Любани этого мерзкого душевного качества хватило бы на всю их команду.

Заодно выяснил, что в соседней области какой-то толковый и серьёзный мужик, вроде как даже из бывших олигархов, успел организовать свою армию, вооружённую до зубов и подготовленную как спецназ, которая уже крышевала половину области, решая, кому давать дышать, а кому и не надо. Сопротивляться им не мог никто, не по Сеньке шапка, но и те не беспредельничали, в чужие дела не лезли, брали разумный налог, да ещё и помогали, случись такая необходимость. И глаза у новоявленной армии были аккурат под размер желудка, поэтому те, кто под их крышу идти не хотел, просто переезжали подальше, и от них отставали.

Тверская братва прибыла с интересной целью — набрать людей на торфоразработки. Жизнь там ожидалась не то что не сахар, а самая настоящая каторга, поэтому набирать планировали двумя путями — или обманом, или насильно. Брикеты прессованного торфа должны были закупаться на корню работавшей местной ТЭЦ и ещё какими-то общинами под крылом местного «князя», который ещё и узкоколейку до выработок собирался обновить, так что овчинка выделки стоила. Поэтому и приехали они к Москве, где в «Центрах спасения» оставалось ещё много неприкаянных, не знавших, куда девать себя в рухнувшем мире. Да и бабы требовались братве, потому что жизнь им светила на болотах скучная, знай себе брагу ставь да работников гоняй.

Разговор на эту тему шёл в бане, под пивко, и расслабленный Валера лениво подумал, разглядывая почти сплошную синеву партаков на торсе Колена, что как же быстро всё изменилось. Как тонок и ненадёжен был на всех налёт цивилизованности, если всего за месяц мир от «обшечеловечности» скатился к работорговле и междоусобным войнам последних выживших. И мало того что скатился мир, это половина дела — скатилось человеческое сознание, воспринимая новую реальность как нечто само собой разумеющееся, словно так и надо, так и было задумано.

В общем, приезд Колена оказался толковым. Договорились о сотрудничестве, об обмене товаром, братва купила винта местной выделки в немалом количестве, для себя и для перепродажи, а Самбист заодно приказал подготовить старый склад на берегу, подальше от базара и чтобы вообще с глаз долой, для содержания рабов — Колено обещал за голову платить патронами, и платить щедро, не чинясь. А заодно обещал прислать оборудование и специалистов для наладки бойлерной на торфе, что было бы настоящим подарком для базара. Откуда брать рабов, у Самбиста идея была.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});