Мишень - Кэтрин Коултер

– Знаешь, о чем я думаю? – прошептала Молли на следующее утро, оглядываясь на Эмму, старательно выводившую свое имя в блокноте.

– Готовишь какую-то проделку! Ты вот-вот лопнешь от смеха! Я все вижу! – шутливо погрозил пальцем Рамзи.

– Ошибаешься. Я серьезна как никогда.

– Ладно, но что у тебя на уме?

– Ничего, просто вспоминаю эту ночь. Понимаешь, то, что у нас было.., трудно даже выразить словами! Так чудесно.., что за это следовало бы брать налоги.

И тут на него нахлынула такая волна желания, что он не сразу оправился. Рамзи поспешно отхлебнул кофе и обжег язык. Он ясно припомнил, как она содрогалась под ним, и едва удержался, чтобы не повалить ее прямо на пол. В эту минуту Эмма подняла глаза от блокнота и спросила:

– Какая у меня теперь фамилия, мама?

Рамзи мгновенно забыл о своем почти преступном намерении и как истинный собственник, наконец-то заполучивший то, о чем мечтал всю жизнь, произнес:

– Я хотел бы, чтобы ты стала Эммой Хант. Как считаешь?

– Пожалуйста, напиши печатными буквами, Рамзи Он взял карандаш и старательно вывел два слова Эмма, пыхтя, принялась за работу и наконец объявила:

– Смотри, как получилось! По-моему, очень красиво!

Она протянула им блокнот, и взрослые с преувеличенным вниманием уставились на листок бумаги.

– Здорово! – восхитился Рамзи. – И даже прочитать можно. Эмма Хант. Замечательно звучит!

Эмма одарила их сияющей улыбкой и вернулась к своему занятию. Рамзи понизил голос:

– Прости, Молли, мы никогда это не обсуждали, но я очень хочу, чтобы Эмма носила мою фамилию. Стала моей дочерью по закону и фактически.

– Не знаю, что и сказать. Луи почти не видел Эммы, но он ее отец. Если сделать, как ты просишь, значит, он навсегда перестанет существовать.

– В таком случае позволь спросить: если бы Луи до сих пор был жив и ты все-таки вышла за меня, что решила бы?

Молли доела грейпфрут и взялась за тост. Немного подумав, она чуть слышно прошептала:

– Да, он негодяй, подонок и совсем не любил Эмму.

Луи не заслуживал такой чудесной девочки и не достоин дать ей свое имя. – Она сокрушенно покачала головой:

– Но он погиб, и я чувствую себя обязанной уважать мертвых. Как насчет Эмма Сантера Хант? Конечно, можно посоветоваться: с доктором Лу, но идея, по-моему, неплоха.

– Эмма и без того всегда будет помнить своего отца.

– Да, – кивнула Молли. – Кстати, ты собираешься доедать бекон, Рамзи?

– Нет, он твой. Тебе надо набираться сил. Я же здоров, как бык. Чем больше на мужчину набрасываются, тем могучее он становится. Мускулы наливаются с каждым часом. Он способен сражаться голыми руками с целыми армиями. Не могу дождаться, когда сумею тебе это доказать.

– Мам, как, по-твоему, выглядит?

Молли отвела взгляд от мужа, очень жалея, что не может дотащить его до кровати и сорвать всю одежду.

– Давай посмотрим, Эм. Да ты написала свое новое имя шесть раз! Все лучше и лучше А последняя строчка – просто класс! Пойдешь в школу и будешь подписываться Эмма Сантера Хант.

– Мисс Эмма Сантера Хант, – поправила Эмма.

Молли взглянула на Рамзи, безошибочно прочитавшего ее мысли. Он кивнул.

– А я буду миссис Молли Хант, – объявила она.

– Значит, теперь мы все Ханты. – обрадовалась Эмма, но тут же нахмурилась:

– Я даже не знала такой фамилии до того, как познакомилась с Рамзи.

Рамзи позвонил своим родителям. Они поговорили с Молли и Эммой. Все прошло гладко, хотя Молли расслышала нотки разочарования в их голосах.., после того как они оправились от потрясения. Мать и отец Рамзи пообещали дать прием в их честь в конце лета.

– Ну вот, к тому времени все образуется, – заверил Рамзи, кладя трубку. – Увидишь, как мама носится со своими невестками и пилит сыновей за то, что плохо обращаются с бедными девочками.

– Логично, – заметила Молли. – Пожалуй, позвоню-ка и я своей матери.

* * *

Назавтра они вернулись в Сан-Франциско. Несмотря на то что лето было в разгаре, город окутал холодный туман, ползущий с Тихого океана.

Эмма, в свитере и джинсах, гуляла по двору, рассматривая цветы, распустившиеся под защитой высокой ограды. Пианино осталось на стуле в кухне. На противоположной стороне улицы был припаркован полицейский автомобиль без опознавательных знаков.

– Надо купить ей качели, – заметил Рамзи, подходя к Молли сзади и обнимая за талию. – М-м-м, как сладко, – пробормотал он, прикусив ее мочку. – Может, привязать веревку к той дубовой ветке и положить на нее шину?

Молли повернулась к нему лицом.

– Мне хочется попросту изнасиловать тебя, – сообщила она и, верная своему слову, так и поступила.

Они даже не разделись, помня о присутствии Эммы, и едва оторвались друг от друга, все еще тяжело дыша, как услышали звонкий голосок:

– Мама, а у Рамзи есть комната, набитая разными банками.

Молли закатила глаза.

– Банками? Извращенец!

– Мама, ты смеешься? Опять шутишь?

– О да, – тихо сказала Молли. – О да.

* * *

После роскошного обеда, состоявшего из говядины по-китайски и лапши с чесноком и баклажанами, любимых блюд Рамзи, Молли объявила:

– Нам пора поговорить, Эмма. Довольно мы откладывали эту беседу. Только не волнуйся. – Эмма настороженно приподняла голову. – Буду откровенна. девочка. Рамзи тревожится за тебя, потому что этот ужасный человек все еще на свободе. Мы надеялись, что его поймают к нашему возвращению, но ничего не вышло.

А посему, Эм, ты должна быть сверхосторожна. И когда мы выходим из дома, держись рядом со мной или Рамзи. Если один из нас уйдет вперед, сразу же догоняй и хватай за руку. Понятно? Тебе все понятно?

Рамзи никогда не осмелился бы заговорить об этом.

Он чувствовал себя так, словно стоит на краю кратера пробуждающегося вулкана. Горло перехватило, и он не мог сделать ни глотка кофе, только что сваренного им собственноручно.

– Да, мама, ты права, – согласилась Эмма. – Доктор Лу сказала, что этот человек думает, что я могу спасти его от ада, и если такая мысль застряла в его мозгу, значит, ничего не поделаешь.

Она еще рассуждает! Поразительно, до чего этот маленький ребенок способен мыслить четко и логически!

– Наверное, доктор Лу знает, что говорит. – кивнула Молли.

– Но если он думает, что я спасу его от ада, то почему так меня мучил?

– Мистер Савич объяснил Рамзи, что врачи и агенты ФБР решили, будто он делал тебе больно, считая, что ты понесешь наказание за него. Что, терзая тебя, свою спасительницу, он очистится от грехов и попадет в лоно Господне.

– Не понимаю, мама.

– И никто не поймет, – заверил Рамзи. – Он болен и поэтому очень опасен. Его надо остерегаться.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});