Родная Чужбина - Максим Бугаёв

И теперь рождалась легенда о первом повелителе големов — гноме.

Самым обычным делом в Колизее было, это тотализатор. Однако тут был не просто тотализатор, где многие теряли свои деньги, кто наоборот сказочно обогащался, а тут был тот тотализатор, где политики, главы кланов и прочие высшие мира сего решали спорные вопросы, которые урегулировались именно с помощью големов своих сообществ, кланов, лиг, поместий и т. д. К этим битвам притягивало всегда много охочих зевак, здесь были слишком большие ставки, здесь можно было стать свидетелем творящейся истории.

Поэтому со временем все осознали, для того, чтобы добиться признания, необходимо было иметь в своей ячейке опытного и умелого повелителя големов. И чем сильнее голем и его повелитель, тем больше шансов, что дела будут успешнее идти на территории.

Гладиаторские бои големов приобрели необычайный статус высшей степени. Практически из простого азартного развлекалова, Колизей превратился в политическую арену. Это всех устраивало, практически всех, кто не желал решать проблемы большой кровью.

Сегодня было заявлено шестнадцать боёв, сегодня будет вырисована картина завтрашнего полуфинала.

Гаш стоял в ложе клана Баршак, он чувствовал на себе чужие оценивающие взгляды, но он на них не обращал никакого внимания. Молодому повелителю огненного голема было по большой степени плевать на всех тех, кто просто собрался посмотреть его дебют, сейчас Гаш налаживал связь со своим големом. Тот пока что находился в изнанке, и гном каждый раз проверял поводок, через который можно было вызвать голема в этот мир. Гаш только сегодня ночью его сотворил и пока что никак не мог привыкнуть к несносному характеру своего творения. Огненные големы были наверное самыми капризными среди всех, единственное, гаш не мог сравнить огненного с ветреным. Надо обязательно попытаться раскрыть секрет создания ветреного голема и управления им. Надо будет в будующем сделать это обязательно, каждую минуту повторял для себя Гаш.

Через пару минут будут открывать гладиаторские бои, через пару минут взревут арены, взгромыхнёт возгласом приветствия големов Колизей.

23

Что такое ассенизаторство, кто знает? Нет, даже не так, что такое ассенизатор в славном городе Оршем?

Знаете? Да, это проклятый фрол всеми богами бездны, это безвольный дерьмовоз, чей срок и страданье может облегчить лишь один фэльфво всём городе, подписав ему геловые отпускные. Однако всё не так просто, фэльф этот не из тех, в чьём сердце живёт доброта и сострадание, отнюдь. Гласный король нечистот лье Глоскар, славного и могучего города Оршем ещё ни разу не подписал такой бумаги, правда обещал многим, но так его перо и не дошло до столь презренной бумаги. Ни разу, повторюсь. Все три года фрол, который по року судьбы попал к лье Глоскару, будет служить своему хозяину, все три года, три года наполненные испражнениями и глухими тёмными подземными туннелями города. Три проклятых года!

Варлох сегодня опять был не в духе. Сегодняшнее утро для него снова началось с мордобоя, да не в том печаль, что с мордобоя, подумаешь, обычная утренняя процедура, а в том, что сломали его комнату. И кто, мерзкий челак, причём своей хлюпкой головой. Да так сломал, что не построить уже такого же столь приятного уголка больше Варлоху. Подумаешь один раз кинул этого тошнотика головой вперед, так эта пакостная скотина не нашла ничего лучше, как полететь своей башкой в комнатку гоблина. Вот скот тупой, а не челак пошёл! Так и норовят поломать красоту возведённую, всё им гадам неймётся.

Ну как комнату, импровизированную в общем бараке комнатушку, которую Варлох выстроил собственными руками. Ну не то, чтобы совсем собственными руками, а руками этих чумазых шнырей челаков, но ведь он же своими руками им давал затрещины, своими же ногами под зад ногой подгонял этих ленивых тварей. А вы думаете это легко? Ха! Ошибаетесь. Все руки и ноги свои о их костлявые тела сбил, а горло как сорвал на этих тупых ублюдков, до сих пор связки болят. Тоска.

Печаль. Обида. Что тут сказать, когда нечего говорить, да и если говорить красиво, то это к ушастым эльфам, те три часа без разбору готовы трындеть про лютики-цветочки, так и ни сказав конкретно по делу ничего. Но ушастые то хрен с ними…

А во всём виновны эти бородатые коротышки, три качена им в зад, нет, лучше три держака от лопат каждому с разбегу в их жирные зады. Вот твари бородатые, продали его на рынке невольников этому мелкому, ушастому проныре Гроскару. Чтобы их боги их толстозадые три дня любили в одни и теже дыры без перерыва.

Варлох как узнал тогда, кому его продали, так чуть собственные башмаки от досады не сгрыз. Если кто с родичей, или соплеменников узнает, что ему выпала участь дерьмо за всеми вывозить, да ещё где, в Оршеме, куда каждый уважаемый гоблин своих пойманных невольников свозит, так засмеют до смерти. Да что там засмеют, ни одна даже самая последняя гоблинша не пустит его к себе под юбку, а это тоска полная. Как же славному воину и без толстых, зелёных ножек гоблинши?

Какой же он после этого воин, если только мечом будет способен махать, оно порой для уважения надо и в кровати чем-то помахать, перед той, кому на ночь он достанется, той кому так несказанно повезёт.

Ох и бесновался тогда Хафрум, ох и кричал и одежду на себе рвал, когда его силой волокли к карете Гроскара. Никак тогда Варлох не хотел принять этой участи, никак не желал. Даже когда волокли его за каретой на привязи гоблин и тогда успевал ругаться и проклинать всё на своём пути и каждого.

Забили палками его тогда чуть не до смерти, пока привязали к карете, этого гнусного фэльфа. Гоблин даже попытался в отчаянье прыгнуть пузом на меч охранника, но тот, шустрый гад оказался, не пожелал, сволочь, немного проткнуть пузо зелёному здоровяку, да списать на вольные хлеба.

Гниды эти охранники, что ещё тут сказать, ни грамма в их тупых бошках сострадания.

Поэтому, когда гоблина привели в «царство» Гроскара, тот и там немного побуянил. Так как руки были тогда у него связанны, так Варлох напомнил одному слишком ретивому бедолаге охраннику, что не стоит недооценивать гоблина, хоть и связанного. Варлох тогда откусил ухо одному охраннику, который ему пытался сделать массаж на спине стальной палкой, дабы Варлох не сильно буйствовал. А когда к охраннику подоспела подмога, из точно таких же тварей, как и первый охранник, то гоблин не растерялся и прокусил первому попавшемуся зазевавшемуся зубами ногу. Как приятно тогда верещал тот бедняга, для ушей гоблина это была сладостная музыка, хоть что-то легло отдушиной на израненное сознание Варлоха.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});