Детективное агентство Дирка Джентли (сборник) - Дуглас Адамс

Из распахнувшейся и опасно повисшей на одной петле дверцы машины показалась пара ножек, из тех, которые музыкальные редакторы — по причинам, известным только самим музыкальным редакторам, — не могут видеть на экране, не врубив соло на саксофоне и не напустив дыму. В данном конкретном случае звуки саксофона заглушил бы свист, который сами музыкальные редакторы и подняли бы, наблюдая за движением транспортного средства.

Следом за ножками показалась их хозяйка. Она бережно закрыла дверцу и прошла в здание лечебницы.

Машина осталась у входа.

Спустя несколько минут вынырнул санитар, неодобрительно ее осмотрел и, не обнаружив ничего достойного применения его сил, вновь удалился.

Вскоре в офисе мистера Ральфа Стендиша, главного психолога-консультанта и одного из директоров Вудшедской лечебницы, который как раз заканчивал беседовать по телефону, появилась Кейт.

— Да, действительно, — говорил он, — порой очень смышленые и впечатлительные дети кажутся глупыми. Но, миссис Бенсон, и глупые дети вполне могут иногда производить впечатление глупых. Думаю, вам это следует учесть. Да, знаю, это больно. Всего доброго, миссис Бенсон.

Он убрал телефон в ящик стола и несколько секунд собирался с мыслями, прежде чем поднять на Кейт глаза.

— Вам следовало бы предупредить меня пораньше о своем визите, мисс… э-э-э… Шехтер, — наконец произнес он.

Вообще-то на самом деле он сказал: «Вам следовало бы предупредить меня пораньше о своем визите, мисс… э-э-э…», а затем замолчал и скосил глаза в ящик стола, прежде чем добавить «Шехтер».

Кейт показалась очень странной привычка хранить записки с именами посетителей в ящике, но хозяин кабинета, по всей видимости, испытывал сильную неприязнь ко всему, что захламляло его превосходный, выдержанный в безупречно строгом стиле стол из ясеня, потому что на нем не лежало абсолютно ничего. Как и на всех остальных поверхностях в кабинете — на маленьком, аккуратном журнальном столике из стекла и металла, устроившемся строго посередине между двумя стульями «Барселона», и на явно недешевых картотечных шкафчиках в глубине комнаты…

Книжных полок в кабинете не наблюдалось. Если они здесь и были, то скорее всего хранились за белыми дверцами больших встроенных шкафов, и хотя на стене висела картинная рама, она, видимо, представляла собой временное отклонение от правил, поскольку картины в ней не было.

Кейт озадаченно разглядывала обстановку.

— У вас не предусмотрено совсем никаких декоративных украшений, да, мистер Стендиш?

На мгновение он задумался, обескураженный прямотой американки, но в конце концов ответил:

— Вообще-то предусмотрено.

Он выдвинул очередной ящик, достал играющего с мячиком фарфорового котенка и решительно водрузил на стол перед собой.

— Будучи психологом, я знаю, как сильно влияет декор на настроение человека, — торжественно произнес он и вновь спрятал статуэтку.

Ящик закрылся плавно, с мягким щелчком.

— Итак?..

Он сложил руки на столе перед собой и вопросительно посмотрел на Кейт.

— Вы очень любезны, мистер Стендиш, что не отказались принять меня, хотя я и явилась, можно сказать, без предупреждения…

— Да-да, это мы уже выяснили.

— …но, я полагаю, вы знаете, как важно для газеты сдать материал в срок.

— Газеты интересуют меня постольку поскольку, мисс… э-э… — Он вновь выдвинул ящик. — Мисс Шехтер.

— В какой-то мере именно это и заставило меня обратиться к вам, — солгала Кейт. — По моим сведениям, вы незаслуженно пострадали от, скажем так, неуместной рекламы, и я подумала, что возможность рассказать о некоторых просветительских аспектах работы Вудшедской лечебницы будет для вас весьма кстати. — Она очаровательно улыбнулась.

— Лишь из уважения к моему очень хорошему другу и коллеге мистеру… э-э…

— Франклину. Алану Франклину, — торопливо подсказала Кейт, чтобы психологу не пришлось в очередной раз выдвигать ящик.

Алан Франклин был психотерапевтом, который провел с Кейт несколько сеансов после смерти ее мужа Люка. Алан предупредил, что Стендиш, несмотря на выдающийся ум, отличается некой специфичностью поведения, даже если закрыть глаза на его профессию.

— …Франклину, — кивнул Стендиш, — я согласился вас принять. Предупреждаю сразу, что если после этого интервью в газетах появятся лживые сообщения о том, что «в Вудшеде происходит нечто ужасное», я… я… Я так вам отомщу… Еще не знаю сам, чем отомщу, но это будет нечто…

— …Кошмарнее всего, что видел свет, — завершила Кейт.

Стендиш сощурил глаза.

— «Король Лир», действие второе, сцена четвертая, — произнес он. — По-моему, там было «ужаснее», а не «кошмарнее».

— Знаете, мне кажется, вы правы, — откликнулась Кейт.

Кейт мысленно поблагодарила Алана и улыбнулась Стендишу, который явно почувствовал свое превосходство, а потому расслабился и подобрел. Удивительно, думала она, как иногда бывает легко утихомирить задиру.

— Итак, что же именно вы хотите узнать, мисс Шехтер?

— Предположим, что я вообще ничего не знаю.

Стендиш улыбнулся, словно давая понять: ничто не доставит ему большего удовольствия, чем такое предположение.

— Отлично, — сказал он. — Вудшед — это исследовательская лечебница. Мы специализируемся на уходе за пациентами и изучении необычных или неизвестных ранее клинических случаев, в основном в области психологии и психиатрии. Финансовые ресурсы привлекаются из различных источников. Как правило, мы просто устанавливаем заоблачную цену для пациентов, которые счастливы ее заплатить или хотя бы иметь возможность выражать недовольство по этому поводу. Впрочем, жаловаться тут не на что, поскольку те, кто поступает к нам в частном порядке, вполне понимают, почему у нас такие высокие расценки. Но разумеется, за те деньги, которые они выкладывают, у них есть полное право жаловаться — собственно, это и есть одна из получаемых ими привилегий. Иногда мы приходим к особому соглашению: в обмен на право быть единственным бенефициаром недвижимости пациента лечебница гарантирует ему или ей пожизненный уход.

— Значит, по существу, вы занимаетесь тем, что выдаете гранты на лечение людям с экстраординарными болезнями?

— Именно. Вам удалось подобрать очень точное выражение. Мы выдаем гранты на лечение людям с экстраординарными болезнями. Нужно это записать. Мисс Мейхью!

Он выдвинул ящик, где, судя по всему, лежало переговорное устройство. Тотчас отворился один из шкафов, оказавшийся вовсе не шкафом, а соседним кабинетом, — к такому конструктивному решению архитектора, по-видимому, подтолкнула некая идеологическая неприязнь к дверям. Из этого кабинета послушно возникла худощавая женщина лет сорока с довольно невзрачным лицом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});