Волшебный компас Колумба. Неизвестный шедевр Рембрандта - Наталья Александрова

– Не подходи! – прошипел он. – Это ты! Это из-за тебя! Если бы не ты… если бы не ты…

Галина попятилась в испуге – так поразило ее выражение его лица, так поразил его голос.

– Олег, Олежка! – произнесла она растерянно. – Что ты говоришь? Ведь это я!

– Уйди! – глухо сказал он. – Уйди, чтобы я тебя никогда больше не видел. Ох, как же я вас ненавижу!

«Если ненавидишь, то какого черта приперся к нам в дом, – думала Галина, уходя, – мы тебя не звали. Все очень просто, деньги тебе были нужны. В конце концов, мог бы честно все рассказать, мама бы помогла своей старой подруге в память о прежних временах. Впрочем, не знаю, ничего я не знаю!»

Ее затрясло крупной дрожью. На улице холодно, а она выскочила в одном тоненьком свитерке. По дороге ей встретился охранник Виктор.

– Что там? – деловито спросил он. – Насмерть?

– Сам посмотри! – зло бросила ему Галина. – Если интересно!

Анфиса бросилась к ней, вся в слезах.

– Убилась! – причитала она. – Как же так? Кто бы мог подумать? Убилась насмерть!

– Замолчи! – Галина сильно тряхнула ее за плечи. – Чаю принеси! – приказала она непослушными губами.

Хотелось завыть в голос и кататься по полу или биться головой о стену. Никто не поможет, теперь все пропало.

Без стука она вошла к матери. Та, увидев ее, спрятала мобильный телефон.

– Я звонила Сергею Михайловичу, сказала, что у нас несчастье, просила приехать…

– И что? – равнодушно спросила Галина.

– Он сказал, что приехать никак не может, велел вызывать полицию и «Скорую».

– Уж как-нибудь сами бы догадались, без его поучений, – буркнула Галина.

– Это ужасно, просто ужасно! – Мать дрожащими руками шарила в тумбочке. – А я так хотела сегодня отпраздновать. Мне ничего не надо, только немножко тепла и радости… Неужели я не заслужила этого? Я столько страдала…

Галину невольно резанул тот факт, что мать говорит только о себе, а ведь Полина все же была когда-то ее близкой подругой. И она не знает, что та ее предала, и вот, похоже, что ее смерть маму нисколько не трогает.

Мать между тем нашла в тумбочке какие-то таблетки и выпила сразу две. Гале не понравилось, с какой жадностью она их схватила, девушка тронула упаковку, мать не хотела отдавать, тогда она вырвала коробочку силой.

– Но это же… такое сильное средство, – удивилась она. – Откуда ты его взяла?

– Откуда? – зло ощерилась на нее мать. – Не твое дело! Ты понятия не имеешь, каково мне было одной, после смерти мужа. Он не имел права умирать так! Он обещал мне все на свете, а сам! Отдай немедленно!

– Не кричи! – Галина отдала матери коробочку. – В доме покойник, полиция скоро приедет, возьми себя в руки!

– Я не буду с ними разговаривать, сама разбирайся! Ты с ней ругалась, вот и… – Мать прилегла на подушку и утомленно прикрыла глаза. – Господи, я так хотела быть счастливой! Но, видно, не судьба, нас преследует злой рок. Он умер, и мы все умрем, вся семья, он призовет нас к себе…

Галина хотела прикрикнуть на мать, чтобы не болтала чуши, но поняла, что та ее уже не слышит, мать погрузилась в забытье.

Да, вот, значит, откуда эта порывистость, смех без причины, рассеянность и многое другое. И где она достает такие сильные таблетки? Не иначе, Сергей Михайлович и тут посодействовал. А что, человеком в таком состоянии очень легко управлять.

Снизу послышался шум подъезжающих машин и громкие голоса. Галина вздохнула и спустилась вниз.

Первым, кого она увидела, был старый знакомый. Как же зовут этого полицейского? Что-то педагогическое… Она наморщила лоб, глядя на высокого крупного человека в длинном черном пальто. Ах да, капитан Ушинский.

От капитана не укрылась ее гримаса, только он понял ее по-своему. Вот, дескать, шляются тут разные-всякие, мешают в собственном доме в богатстве купаться и время проводить, как хочется. Однако и развлечения у них, людей с балкона в море кидают…

– Что у вас? – отрывисто спросил капитан, нарочно не стал здороваться – не в гости явился чаи распивать, и вообще, он этой стерве богатой здоровья не желал.

Галина же, увидев со стороны капитана такое откровенное хамство, неожиданно успокоилась и приняла его тон. Раз он делает вид, что они незнакомы и не беседовали, как нормальные люди, да ради бога, так еще и лучше.

– Несчастный случай, – отчеканила она, – женщина сорвалась с балкона и упала.

Капитан мигнул кому-то из своих подчиненных, и тот устремился наверх.

– Место покажите! – бросил капитан вытаращившей на него глаза Анфисе.

– Но я… – Она попятилась.

– Я сама покажу! – Галина прошла вперед.

– Свидетели были? – бросил капитан ей в спину, когда они поднимались по лестнице.

– Были, – не оборачиваясь, ответила Галя, – мы с мамой. Только ее вы не сможете допросить, она лекарство приняла и спит. Вот тут все было. – Галина вышла из своей комнаты на террасу и зябко поежилась.

Парень, который успел первым, уже возился возле перил. Капитан Ушинский огляделся. От глаз его не ускользнуло ничего, он нахмурился и бросил:

– Расскажите подробно.

Галина с ненавистью покосилась на его длинное пальто. Ему-то что, а вот ей стоять тут в тонком свитерочке на пронизывающем ветру. Но просить его она ни за что не будет.

– Мы разговаривали… – начала она, и тут появился на террасе еще один полицейский.

Глаза его возбужденно горели, он мигнул капитану обоими глазами. Все ясно, подсуетился уже, расспросил охранников, а те небось слышали скандал.

Она обхватила себя за плечи, потому что снова вернулась дрожь. Черт, на таком холоде она воспаление легких схватит!

Капитан осознал наконец, что на улице сильный ветер и собирается дождь, а на свидетельнице тонюсенький свитерок и джинсы. Вид у нее был не слишком преуспевающий – нос красный, сама вся бледная. Что ж, богатые тоже плачут.

Капитан слегка устыдился и сказал, что допрос можно провести в более теплом месте. И снова Галина привела его в нижний салон. Нельзя сказать, что там было намного теплее, но по дороге она прихватила из спальни мамину шаль.

– Потерпевшая кем вам приходится? – спросил капитан, усевшись в неудобное кресло.

– Подруга моей мамы, она вообще-то у нас бывала…

– А сегодня зачем приехала?

Галина на мгновение задумалась – и правда, зачем приезжала Полина? То есть понятно, что по приказу Сергея Михайловича, чтобы следить за ними, но вот какая у нее была официальная причина?

– Не знаю, я ее не приглашала, может быть, мама… – осторожно проговорила она. – Мы даже не знали, что они приехали. Сидим с мамой в комнате, разговариваем, вдруг я слышу – кто-то в окно скребется. Я открыла – а она там, на террасе. Я от неожиданности как заору! А она отступила, на перила навалилась и упала…

Галина снова обхватила себя за плечи – мамина шаль не помогла, ее била дрожь. В глазах капитана мелькнуло что-то, похожее на сочувствие, но Галина этого не заметила.

Полиция долго еще возилась в доме, допрашивала охранников и даже Анфису. Противной горничной сегодня не было – не то у нее выходной, не то мама ее все-таки уволила. На прощание капитан Ушинский сказал, что их всех обязательно вызовет следователь, причем буквально на днях. Гале было уже все равно. Она добилась-таки от Анфисы горячего чая и повалилась на диван в малой гостиной, потому что у нее в спальне было грязно, холодно и пахло дешевыми сигаретами.

Управляющий Сергей Михайлович нажал кнопку лифта с надписью: «Минус один» и спустился на подземную парковку. Он подошел к своей черной «Ауди», нажал кнопку брелока. Машина приветливо подмигнула ему фарами. Он хотел было открыть дверцу, но в это время из темной ниши к нему метнулся человек. Оттолкнув Сергея к стене, он схватил его левой рукой за воротник, замахнулся кулаком правой и прорычал:

– Это все из-за тебя! Ты втянул нас с матерью в эту авантюру! Если бы не ты, мать была бы жива! Это твоя, только твоя вина! Ты мне за все ответишь, подонок!

– Олег, это ты? – прохрипел Сергей Михайлович, узнав нападавшего. – Надо же, ты меня напугал! Не дури! Отпусти мой воротник, мне же тяжело дышать! И не маши кулаками! Что за ребячество!

– Тяжело дышать? – переспросил Олег. – Радуйся тому, что ты еще дышишь! Моя мать в отличие от тебя…

– Кому сказал – убери руки! – Сергей Михайлович резко рванулся и оттолкнул Олега, так что тот отлетел к стене. – Вот так гораздо лучше, так уже можно разговаривать! Мне жаль, что так вышло с твоей матерью, я тебе сочувствую, но…

– Сочувствуешь? – Олег смотрел на него исподлобья. – На черта мне сдалось твое сочувствие? Оно не поможет мне вернуть мать! Ты мне заплатишь! Ты мне за все заплатишь!

– Вот теперь я слышу слова взрослого человека! – насмешливо проговорил Сергей Михайлович. – Ты заговорил о плате! Теперь я тебя узнаю!

– Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю! Деньги здесь ни при чем! Я говорю не о деньгах!

– Деньги ни при чем? Да что ты? Не смеши меня! – Управляющий засмеялся противным скрипучим смехом. – Деньги всегда и везде играют главную роль! Из-за чего вы с матерью согласились на мое предложение? Потому что вам – точнее, тебе – очень были нужны деньги! Ты был готов на все!