Русь и Литва - Александр Широкорад

Между прочим, русский шрифт, которым Иван Федоров начал печатать книги в Москве, не был его изобретением. В 1491 г. немецкий студент Рудольф Борсдорф изготовил по заказу краковского печатника Швайпольта Филя «русский шрифт». В том же 1491 г. и вышли две первые печатные книги на русском языке — «Осмогласник» и «Часослов». Они распространялись как в Великом княжестве Литовском, так и в Великом княжестве Московском.

В 1574 г. в Львове Иван Федоров печатает «Азбуку». Чью азбуку? Понятно, что русскую! Заметим, что якобы украинское слово «друкария» тогда равно использовалось в Москве, Минске и Львове. А чуждым русскому языку словом «типография» мы обязаны Петру I и любимым им немцам.

В 1561 г. монах Исайя из города Каменец Польский отправился в Москву за оригиналами книг на русском языке, чтобы печатать их «слово в слово»: «…в нашем государстве христианском руском Великом княжестве Литовском выдати тиснением печатным нашему народу христианскому, да и русскому московскому»{216}.

Не я, а монах Исайя, князья, шляхтичи и попы XVI века твердят нам одно и тоже: в Великом княжестве Литовском и в Великом княжестве Московском был один народ — русский.

Первопечатник Иван Федоров, князь Андрей Курбский и сотни других людей, приехав из Москвы в Великое княжество Литовское, оказывались в кругу православных людей, говоривших на одном языке, короче — в кругу своих. Это были Николай Радзивилл, Григорий Ходкевич, Константин Острожский и другие. Эти фамилии эрудированный читатель привык встречать среди польских магнатов, но с XVI по XVIII век это были русские люди, а не ляхи. Точно так же, как дети и внуки эмигрантов первой волны (1917–1922 гг.) — уже не русские, а французы, немцы и американцы русского происхождения.

Другой вопрос, что во Львове и на Волыни в русский язык в конце XVI века начинают проникать полонизмы, и князь Андрей Курбский решительно выступил против использования «польской барбарии».

Еще в конце XIV — начале XV веков в русском языке Великого княжества Литовского появляются термины «паны», «рада» и т. д. Причем, панами называли и литовцев-католиков, и православных князей и дворян.

Точно также язык москвичей обогащался десятками татарских слов. Замечу, что в XV веке речь москвичей гораздо больше отличалась от языка новгородцев, чем, скажем, от языка жителей Смоленска — подданных Великого княжества Литовского.

Увеличение различий в языке Великого княжества Литовского и Московской Руси в XIV–XVII веках — вещь вполне естественная и никак не связанная с формированием двух или трех наций. Возьмем, к примеру, Южную и Северную Корею. Там что, два народа, две нации? А между тем в 2002 г. был издан словарь для перевода с северокорейского на южнокорейский языки, насчитывающий 50 тысяч значений, имеющих различные наименования на севере и на юге Кореи.

Увы, сейчас националисты всеми силами пытаются доказать, что еще до Рюрика на территориях современных Украины и Белоруссии жили какие-то народы, не имеющие ничего общего с русскими (москалями). На Украине в исторической науке что ни год, происходят все новые открытия! То ее коренное население происходит от каких-то «рутенов», то от племени «укров».

Особую ненависть самостийников вызывают русские былины. Вот пирует в гридне своей в стольном граде Киеве князь Владимир Красное Солнышко: угощает свою дружину и богатырей, «стоятелей и сберегателей святорусской земли». Кто эти богатыри? Южные ли только они уроженцы или съехались со всех краев Руси? Сидит за столом Ставёр из Новгорода, Дюк Степаныч из Галиции, Добрыня Никитич, сын богатого рязанского гостя, боярин Пермята из Перми, Алеша Попович, сын ростовского протопопа, и Чурила Пленкович, щеголь и богач из-под Киева. Со всеми ласков князь, всех потчует медом, для всех у него доброе слово. Но кого встречает он с особым почетом, ведет за руку и сажает в красный угол? Илью Муромца, скромного крестьянина, богатыря из-под Мурома.

Конечно, часть этих богатырей вымышлена, Пермь в то время была еще далеко от русского рубежа, а Ставёр — современник Владимира Мономаха, а не его прадеда. Важно то, что в народном представлении киевские богатыри — общерусские, что жизнь их (особенно Ильи Муромца) посвящена идее служения русской земле. Нигде в былинах вы не найдете выражения неприязни к северным областям. Народ этого чувства не знает и «честь» лелеять его предоставил самостийникам.

Но теперь в Киеве срочно былины переписывают. Так, Илье Муромцу придумали новое место рождения — где-то на Западной Украине. И стал он щирым хохлом, как адмирал Нахимов — Нахименкой, а матрос Кошка — Кишкой.

Только сейчас «выяснилось», что в 1410 г. на поле у Грюнвальда вышли украинские полки под «жевто-блокитным» стягом. Они, понятно, и битву выиграли. Надо ли говорить, что и запорожцы ходили в походы только с «жевто-блокитными» стягами, и ни как иначе. Они-де даже свои чайки красили исключительно в желтый и голубой цвета.

Все верно. Только знаменем галицких королей был Золотой Лев на голубом поле. А в 1410 г. киевский полк шел на крестоносцев под красным (червленым) стягом. У запорожцев же знамена были различных оттенков красного цвета: под красным флагом воевал Северин Наливайко, под малиновым — гетманы Хмельницкий и Дорошенко.

Сторонникам желто-голубого сочетания цветов приходится прибегать к всевозможным логическим ухищрениям, чтобы доказать, что именно эти цвета были основными. Впервые же желто-голубой флаг, похожий на самостийный, появился в 1848 г. во Львове на территории Австрийской империи, когда в разгар венгерского восстания имперское правительство создало в Галиции Головну Руську раду, чтобы иметь в тылу у восставших верные себе войска.

По одной версии этот флаг был сконструирован из цветов галицкого флага — вверху золотой цвет льва, внизу — голубой цвет фона. По другой версии некогда у галичан было красно-синее знамя (это подтверждается документами), а мать императора Франца-Иосифа заменила красный цвет желтым, чтобы в галицком флаге было что-то от желто-черного знамени Габсбургов. И австрийский наместник торжественно вручил его «руським галичанам».

В 1911 г. украинского национального флага еще не существовало. Тогда лишь развернулась дискуссия на эту тему. Известный украинский историк И. Крипьякевич предложил считать национальным цветом красный — цвет запорожского казачества. В ответ историк С. Томашивский предложил сочетание желтого и голубого цветов, сославшись, в частности, на то, что красный цвет означает рабочую солидарность.

Когда в начале 1918 г. Центральная Рада осознала свое банкротство, для наведения «порядка» она пригласила на украинскую землю немецкие войска. Чтобы с нею считались как с суверенным правительством, был в спешном порядке задним числом принят IV Универсал о независимости Украинской народной республики. В то время и был утвержден государственный флаг — желто-голубое знамя.

После завоевания Украины немцы скинули Центральную Раду за ненадобностью, утвердив вместо нее своего ставленника — гетмана Скоропадского. Именно он «перевернул» цвета флага, чтобы доступней объяснять народу их значение: вверху синий — цвет неба, внизу желтый — цвет пшеницы. Именно в этом виде флаг использовался впоследствии и Петлюрой, и Бандерой. И именно в этом «немецком» варианте флаг реет сейчас над площадями Украины.

Не менее забавные истории происходят и в современной Белоруссии. Там кое-кому не понравилось быть… белорусами, и они объявили себя литвинами. Нет, не литовцами, а литвинами. Будто бы между этими двумя терминами еще с X века была большая разница. Литвины — это славяне, а литовцы — современные этнические литовцы. А цари и комиссары приказали историкам молчать, и разница исчезла.

Тем не менее, движение «литвинов» в Белоруссии ширится. При этом возникают различные течения. Так, некоторые считают литвинами всех этнических белорусов, зато другие полагают, что «литвины» проживают лишь в западных областях Белоруссии, а на востоке живут замаскированные москали, а главный атаман у них — батька Лукашенко. Эти лица слово «белорус» воспринимают не иначе как «неполноценный рус».

В 2000 г. в городке Новогрудке 25 «литвинских комиссаров» в местной пивной подписали «Акт объявления существования литвинской нации»{217}. «Комиссары» решили создать литвинский язык, естественно, с использованием латиницы, а не кириллицы, и требовать национальной независимости Литвинского государства.

Вместо заключения

Историки создали весьма устойчивые и живучие системы исторических штампов. Штамп первый: единое и процветающее Киевское государство. Штамп второй: распад Киевского государства на удельные княжества привел к упадку военной и экономической мощи Руси, которая не смогла из-за этого противостоять татаро-монгольскому нашествию. Далее вся отечественная история сводилась к истории Великого княжества Владимирского, а затем — к истории Московского государства. А о западных и южных русских княжествах говорилось мало и невнятно, мол, воспользовавшись татарским разорением, их захватили польско-литовские феодалы.