Женщина без мужчины - Джастин Скотт

Натали сунула метрдотелю несколько долларовых бумажек, и он тут же указал ей на свободный спрятанный за колоннадой столик подальше от оркестра и площадки для танцев. Отсюда был виден весь зал. Над танцующими кружился многогранный зеркальный шар. Он вертелся, освещенный разноцветными прожекторами, отбрасывая блики на стены, украшенные лепниной в стиле «рококо» и огромными, до потолка зеркалами. На каждом столе из серебряных ведерок торчали бутылки шампанского — неизменные спутницы русского ресторанного веселья. Все вокруг шумело, мелькало, крутилось. Можно было представить, какая круговерть творилась в головах подвыпивших гостей, но в этом хаосе Натали, привыкшей к тысячам ресторанных залов во время бесчисленных деловых поездок, думалось легче, чем в тиши кабинета.

Она достала из сумочки блокнот и карандаш и начала, как всегда поступала, выстраивать на бумаге различные факты в стройную схему, находить последовательность и логическую связь между ними. Листки постепенно покрывались буквами, аббревиатурами, цифрами. Это был ее собственный, только ей понятный код.

Пункт первый. Вполне вероятно, что заговорщики проникли в высшие структуры КГБ, иначе бы органы давно стерли их в порошок. Валерий Кириченко не тот человек, с кем Дина могла бы связаться по велению чувств. Значит, она действовала с определенной целью.

Пункт второй. Уоллес не обманывался. Действительно, он натолкнулся на нечто важное в политической жизни, и это нечто связано с так называемыми Миллионерами.

Пункт третий. Дина убила Уоллеса. Она действовала в интересах Миллионеров. Значит, им было важно убрать Уоллеса, причем очень спешно.

Пункт четвертый. Что мне делать?

Здесь Натали поставила только вопросительный знак и перешла сразу к пункту пятому.

Если Грег и Джервис недооценивали Миллионеров, не верили в серьезность их намерений, то это происходило потому, что они не верили Уоллесу Невски, считали его информацию ложной. Их можно было понять, но нельзя простить. Натали и себя не могла простить за то, что сомневалась в Уоллесе… Она совершала одну ошибку за другой. Сначала упорно отметала всякую мысль о его причастности к смертельно опасным секретам, а потом приняла таких заблудших детей, как Люба и Елена, за главных действующих лиц драмы. Паутина, сплетенная Уоллесом, должна была охватывать не только их. Его реальные агенты сохранили себя, но только пока не дают о себе знать. Много лет Уоллес плел свою сеть, и, наверное, он делал это не для забавы. Ему попалась крупная рыба. Этим он засветил себя, заставил врага действовать поспешно и безжалостно. Так кто же тот всезнающий и осторожный, ничем не выдавший себя информатор Уоллеса?

Вероятно, он следит за Натали. Ведь то, что Уоллес вывез из России, еще не найдено и не дошло до адресата. Смерть Уоллеса не поставила точку в этом деле.

Она мысленно вернулась к разговору с Кириченко. На его месте она, вероятно, поступила бы точно так же. Даже если для него было новостью, что убийство Уоллеса совершено русской преступницей, ему незачем открыто проявлять к этому интерес. Он действовал по правилам той организации, в которой служит: хранить все секреты при себе. Будет ли он расследовать убийство, выйдет ли он на Дину? И здесь знак вопроса, как и в четвертом пункте.

Что делать? Или поставить вопрос по-иному: что она, Натали, хочет сделать? Рискнет ли она взять на себя неоконченную миссию Уоллеса? Совершить то, ради чего он подставил себя под удар? Сорок лет он собирал и передавал сведения о России президентам США. Он не предпринимал никаких активных действий, и поэтому риск был минимален. Что-то заставило его пренебречь правилами игры, установленными им самим.

Взрыв еще не произошел, часовой механизм еще тикает, но уже пролилась кровь, есть первые жертвы. Сам Уоллес, Марго Крейн, Люба. По всей вероятности, Натали следующая в списке. Грег вовремя дал совет: бежать без оглядки, все забыть, окунуться в текущие дела. Забыть о мести, когда убийца разгуливает на свободе и продолжает убивать? Забыть, что Уоллес отдал жизнь за дело, которое он считал важным, даже святым своим долгом? Заткнуть уши, закрыть глаза, пренебречь его жертвой? Даже не узнать, что это был за сизифов труд? Да, она вправе очистить мозг от тягостных дум, наутро очаровать министра Ростова, подписать с ним деловое соглашение и улететь домой! И все! Все будет забыто и похоронено вместе с памятью об Уоллесе Невски. Никто ее в этом не упрекнет, никто ничего не узнает. Никто, кроме десяти поколений Стюартов — дипломатов и миссионеров, взирающих на нее с небес. Если не Натали, то кто? Если не сейчас, то когда?

Свидание за ленчем с Ростовым было назначено на следующий день. Потом чай с Иваном Старковым в Институте Америки. «Неохваченным» из старых знакомых Уоллеса оставался только Федор Шелпин. Она позвонила ему от стойки администратора. Он с восторгом принял ее приглашение на послеобеденную рюмочку бренди, но попросил разрешения явиться с супругой.

Неопределенного возраста и бесцветной внешности, жена Шелпина пила только минеральную воду и со страхом поглядывала на Натали, принимая ее, видимо, за содержательницу этого ночного притона для иностранцев, где спаивают ее мужа неведомыми ей напитками. Федор водил ее для страховки, в качестве щита, за которым можно укрыться от возможных обвинений в слишком тесных контактах с иностранными гостями. Он в этот вечер сменил свой итальянский костюм плейбоя на строгий двубортный пиджак с такими широкими плечами, что его головка почти утонула в них. Поначалу он вел себя нервно, его прежняя живость куда-то испарилась. Он с отсутствующим видом рассматривал свою почти нетронутую рюмку и молчал, целиком отдав инициативу в руки Натали. Надеясь, что жена Шелпина когда-нибудь удалится в дамскую комнату, Натали без устали работала языком. Она сообщила о том, что снимок фасада «Союзпушнины» появится в скором времени на обложке «Пипл» и что это будет великое событие.

Муж и жена согласно кивнули и продолжали скучать. Он цедил по капле коньяк, она от смущения глотала стакан за стаканом боржоми. Натали сменила тему. Она теперь распространялась о любви Уоллеса к России.

— Вам это известно, мистер Шелпин. Ради России он был готов на все! Вы понимаете, о чем я говорю?

Шелпин с опаской взглянул на супругу и произнес:

— Да. Он был большим другом Советского Союза и «Союзпушнины».

— И вашим?

— И моим, — поколебавшись, подтвердил Шелпин.

— Ему все в России было интересно. — Натали «вела» Шелпина, как рыбу на крючке. — И природа, и промышленность, и культура, и даже конфликты и противоречия в обществе.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});