Лютый (2 книга серии Берсерки) - Елена Синякова

7 глава

 

Когда я была маленькая, я часто представляла, что я умру.

Мне было пять, когда впервые родители взяли меня с собой на чьи-то похороны…я не помнила лиц, не помнила того, что происходило в доме, помнила лишь ту деревянную коробку, что стояла посреди комнаты, вокруг которой было много цветов, а еще все подходили и плакали.

Тогда мне не казалось это страшным.

Вроде даже это было мило – искренние слезы и море цветов.

Вот только вся милость момента испарилась в тот миг, когда папа объяснил мне, что среди цветов в этой самой коробке лежит человек, который больше никогда не проснется.

….а потом коробку закрыли, увезли куда-то загород…и закопали в землю.

Я не могла спать ночью, задыхаясь.

Я боялась, что если усну слишком крепко, то родители тоже поплачут, а потом закроют меня в маленький ящик и закопают, и когда я проснусь, то буду совершенно одна глубоко под землей.

Этот детский панический страх преследовал меня еще очень долго, даже когда я выросла и стала понимать смысл этих манипуляций…а еще то, что человек в ящичке не проснется.

Почему я подумала об этом снова?

Я испытывала тот же страх. Жуткий. Липкий. Огромный. Удушливый.

И пусть я не лежала в тесной деревянной коробке, все слышала и понимала, от мертвого человека я отличалась только тем, что могла мыслить и дышать, утопая в собственной панике.

Я не могла пошевелить даже веками, чтобы открыть глаза и увидеть, что происходит вокруг меня. Было страшное, убивающее чувство, что у меня забрали тело, оставив лишь душу и эмоции, которые кричали и захлебывались, но не могли вырваться наружу.

Я слышала, как колотится мое сердце, не в силах даже пошевелить кончиком пальца.

И словно не было уверенности, что у меня все еще были пальцы, руки и ноги…

Казалось, что у меня больше нет ничего, кроме этой сжигающей изнутри истерики, когда я кричала и вопила во все горло…внутри, но не слыша мой надломленный голос.

-Злата!

Если бы я в эту секунду могла хоть как-то пошевелиться, то, наверное, я бы уже лежала с глазами-блюдцами и открытым ртом.

Нет, я не забыла своё имя, но впервые я услышала его из уст Лютого.

Мы знали друг друга почти месяц.

Целый месяц!

Целый месяц я была – лгуньей, занудой, в лучшем случае Золотинкой, но никогда до этой секунды я не была Златой. Ну если только пару раз по чистой случайности!

Неужто все было настолько плохо и опасно, что голос Лютого дрогнул и охрип?...

Я не знаю, касался ли он меня, понимая, лишь по морозному дыханию, что он очень близко….

Так близко, что я бы хотела коснуться его. Обвить руками за мощную шею и прижаться крепко-крепко, чтобы ощутить его каждой клеточкой, и не бояться больше ничего…но я не могла.

Господи, что со мной происходит?!

Не могла же я так перевозбудиться, что отказали не только сразу все конечности, но и тело?!

Или резко замерзнуть до такой степени, что все отказало вплоть до ресниц?!...

За одно только можно было не волноваться – меня не похоронят, потому что Беры чувствуют эмоции и определенно знают, что я жива…но явно не совсем здорова. Еще бы только понять, нездорова от чего именно, и как долго это продлится?....

Я бы вздрогнула, если бы могла, когда раздался грохот, но даже глаз открывать не надо было, чтобы понять, кто именно влетел в комнату с раскатистым воплем:

- Какого лысого тюленя тут творится?!....

И я даже знала, отчего бедные тюлени полысели и с визгом расползались по сторонам за пределами ледяного дома, потому что мало кто мог вынести оглушительный, вибрирующий под потолком рык Ледяного.

- Сын!

- Со Златой что-то не так!

Ого, я и подумать не могла, что голос Лютого способен быть каким-либо иным, как не язвительным, надменным или усмехающимся. Вот только это пугало меня еще сильнее.

- И без тебя вижу, что на одну сосульку в нашем доме стало больше.

- ПАП! - голос Свирепого тоже едва ли можно было спутать с кем-либо еще, как и яростное рычание Лютого прямо надо мной.

- Ну-ка, убрал от меня свои клыки и засунул их куда надо! Не смей рычать на отца! Иначе вырву и подарю Фантику на сережки!

Даже находясь в своем ужасном пугающем состоянии, в душе я хихикнула, желая увидеть выражение лица Лютого в тот момент и слыша, что реплику своего отца он не принял к сведению совершенно, на что Ледяной рыкнул где-то очень близко со мной, обращаясь к младшему сыну:

- Свирепый, держи его, мне нужна ее кровь…

ЧТО?!!

Мою кровь?! Ну не вампиры же они ей-богу?!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍