Очерки времён и событий из истории российских евреев [том 6] (1945 – 1970 гг.) - Феликс Кандель

В 1957 году были подписаны советско-польское и советско-румынское соглашения, и началась вторая волна легального выезда поляков, румын и евреев, обладавших польским или румынским гражданством до 1939–1940 годов. Уезжали также граждане Венгрии и Чехословакии, во время войны оказавшиеся на территории СССР; поток был велик и продолжался до весны 1959 года. Польские и румынские власти открыли ворота для выезда в Израиль, а потому для многих евреев, покидавших легально Советский Союз, Польша и Румыния оказались промежуточной станцией.

Десятки тысяч репатриантов пересекли советскую границу, имея на руках официальные разрешения; среди них оказались сотни евреев, которые устраивали фиктивные браки с польскими и румынскими гражданами или подкупали сотрудников государственных учреждений, чтобы получить фальшивые метрики. Одним удавалось это сделать, а других отправляли в лагеря за попытки нелегально уйти из Советского Союза.

Рижский фотограф Иосиф Шнайдер организовал уроки иврита, создал отряд самообороны, чтобы охранять синагогу во время праздников, в витрине фотоателье, где он работал, выставил портрет президента Израиля Х. Вейцмана. В 1957 году Шнайдера арестовали и осудили на 4 года – за связи с израильским посольством и намерение захватить корабль, чтобы уплыть в Израиль (Шнайдер – по его утверждению – задумывал покушение на президента Египта во время визита Г. А. Насера в СССР, но в обвинительное заключение это не попало).

В 1957 году осудили на 2 года рижанина Дова Шперлинга – за сионистскую пропаганду среди молодежи. Затем отправили в лагерь ленинградцев Юрия Меклера, Адольфа Рафаловича, Натана Цирульникова, рижанина Ицхака Энгельберга; аресты сионистов прошли в Минске, Кишиневе и Бендерах.

В 1957 году в Киеве проходили по одному делу Барух Вайсман, Меир Дразнин, Гирш Ременик и Яков Фридман, обвиненные в "антигосударственной подрывной сионистской деятельности". Из лагерных воспоминаний о М. Дразнине:

"Его внешность запомнилась: среднего роста, старый, болезненный, со спокойным и добрым взглядом… Меир Дразнин обладал широкими познаниями в еврейской истории… Вечерами мы встречались с ним и вели долгие беседы… Его знание иврита было безупречным, он давал нам уроки иврита и побуждал говорить на этом языке…

На празднике Ханука, по его настоянию, мы спели ханукальные песни, а потом запели Га-Тикву, стоя навытяжку, напряженные, взволнованные, тихими голосами; у нас текли слезы, но мы не стеснялись их и не вытирали…"

Меир Дразнин освободился из лагеря, вернулся в Киев и вскоре умер, не попав в Израиль.

7

Власти желали погасить интерес к Израилю, сбить волну заявлений с просьбой о выезде, а потому ЦК партии рекомендовал в 1958 году: "Поручить редакциям газет… опубликовать… подлинные письма, полученные местными жителями от своих родственников – еврейских переселенцев, о их тяжелом материальном положении… Подготовить и провести в Москве, Киеве и Минске… пресс-конференции возвращающихся из Израиля евреев – бывших советских граждан…"

Так оно и происходило. Евреи, вернувшиеся из Израиля, выступали по радио и на собраниях. Сотрудники КГБ просматривали письма израильских граждан, выбирали из них сведения о трудностях жизни на новом месте и передавали для публикации. Газеты печатали статьи, заголовки которых говорили сами за себя: "Еще раз о баснях израильских брехунов", "Ад в израильском "раю", "Жертвы сионистской пропаганды", "Стон из рая", "Трагедия обманутых людей", "Земля обетованная без прикрас" и прочее.

Секретные сотрудники следили за иностранцами, посещавшими синагоги, и регулярно докладывали начальству: в Виннице побывали четыре туриста из Израиля, подарили верующим евреям два таллеса и три молитвенника; синагогу в Москве посетили участники Всемирного фестиваля молодежи и студентов, расспрашивали о положении евреев Советского Союза и их отношении к сионизму. В архивах сохранился отчет 1958 года – "информация председателя Московской религиозной еврейской общины Левина Л. И. о посещении Хоральной синагоги тремя членами израильской делегации на Всемирный съезд архитекторов".

Руководители страны старались пресекать эти нежелательные контакты, приняли даже решение – принимать лишь такие делегации, чье присутствие "действительно полезно государственным интересам СССР". В 1961 году в Московской синагоге соорудили отдельную ложу для иностранцев, чтобы усложнить контакты с прихожанами. В том же году осудили на 3 года несколько активистов московской общины.

В 1961 году арестовали Г. Печерского, председателя религиозной общины Ленинграда, неоднократно просившего разрешение на открытие курсов по изучению языка идиш, иврита и еврейской истории. Гдалию Печерского, Наума Каганова и Евсея Дынкина обвинили в "преступных связях с сотрудниками посольства капиталистического государства" (имелся в виду Израиль), а также в распространении "антисоветской литературы", полученной у этих дипломатов.

Печерского приговорили к 12 годам, Каганова – к 7, восьмидесятилетнего Дынкина – к 4 годам лагерей (его обвинили также в сочинении сионистских стихотворений и их распространении).

***

В августе 1953 года раскрыли в Николаеве "подпольную группу еврейских буржуазных националистов, возглавляемых Вайнштоком… Все эти лица… продолжительное время вели враждебную сионистскую пропаганду" и собирались передавать "шпионские данные разведке государства Израиль". Владимира Вайнштока и Мирона Краинского арестовали, и вскоре Вайншток умер в тюрьме.

На территории лагерей висели лозунги: "Человек – это звучит гордо. М. Горький", "Кто не работает, тот не ест", "Запомни сам, скажи другому, что честный труд – дорога к дому".

***

Из таблицы, составленной в КГБ, следует, что с 1956 по 1987 год "за антисоветскую агитацию и пропаганду" осудили 8152 человек. На 1957–1958 годы пришлось более 40% осужденных – 3380 рабочих, служащих, колхозников. Шофер из Алтайского края бросил бутылку водки в бюст Ленина. Житель Москвы кинул в мавзолей Ленина бутылку с чернилами. Женщина из Ставрополя "во время посещения мавзолея" выхватила из-под пальто ракетницу "и пыталась произвести из нее выстрел в саркофаг".

Известны и другие случаи: бросил в саркофаг кувалду; "прыгнул на барьер и ударом ноги разбил стекло саркофага"; с криком: "На тебе, паскуда!" бросила камень и разбила саркофаг.

***

К 1939 году, по окончании Гражданской войны в Испании, в СССР оказались испанские дети, вывезенные во время войны. В 1956 году им разрешили вернуться на родину; из СССР выехало более 2500 человек – почти 400 из них вскоре вернулись обратно. ЦК партии рекомендовал: "Практиковать выступления вернувшихся в СССР испанцев о тяжелых материальных условиях жизни трудящихся в Испании в беседах на предприятиях, в колхозах и учреждениях".

***

Меир Каневский был арестован в 1938 году, осужден на 10 лет за сионистскую деятельность. В 1948 году вернулся в Москву, установил связи с израильскими дипломатами; в начале 1953 года его вновь арестовали и приговорили к расстрелу, заменив на 25 лет лагерей. После освобождения Каневский распространял материалы "самиздата" по городам Советского Союза, в 1968 году приехал в Израиль.

В 1950 году З. Ришаль был осужден на 10 лет за сионистскую деятельность. В 1956 году – после освобождения – вернулся в Москву, получал от сотрудников израильского посольства книги, газеты, журналы и распространял их. В 1961 году его снова арестовали и приговорили к 7 годам заключения. В 1968 году Зеев Ришаль вновь вернулся в Москву, продолжил сионистскую деятельность, в 1973 году выехал в Израиль.

ОЧЕРК ДЕВЯНОСТО ТРЕТИЙ 

Преследования сионистов. Еврейский "самиздат"

1

Летом 1957 года проходил в Москве Всемирный фестиваль молодежи и студентов; приехало около 30 000 делегатов из разных стран, и секретные службы не могли уследить за всеми. Подобного явления не было прежде в Советском Союзе: на улицах столицы разговаривали друг с другом местные и приезжие, пели, танцевали, гуляли до глубокой ночи, обменивались сувенирами. Не случайно сразу после фестиваля "Комсомольская правда" призвала советскую молодежь бороться с нравами и моральными принципами западной молодежи, "которые наносят нам вред".

В фестивале участвовали две делегации израильской молодежи, по 100 человек каждая; одну из них прислала Коммунистическая партия, другую – социалистические партии Израиля. После пересечения румынской границы израильские делегаты устраивали небольшие концерты во время остановок на железнодорожных станциях, беседовали с местными евреями, раздавали им сувениры; так происходило в Кишиневе, Тирасполе, Жмеринке и других городах по пути в Москву.

Евреи Советского Союза приезжали на фестиваль из Сибири и Средней Азии, с Кавказа, Украины, Белоруссии и Молдавии. Власти предпринимали всяческие меры, чтобы предотвратить встречи с израильскими делегатами; осторожные люди предупреждали: "Кто знает, не придется ли заплатить за это…", но евреи встречались с израильтянами, расспрашивали о их жизни, получали флаги, значки, словари и календари, патефонные пластинки с записями израильских песен, открытки и почтовые марки, брошюру на русском языке "Молодежь Израиля".