Судья Королевского дома - Инна Сударева

На это барон промолчал. Он никогда не кривил душой и, надо сказать, теперь в чем-то был доволен выходкой Скивана.

Фредерика же оттянула на пару слов Роксана:

— Вы с ума сошли! Он вас раздавит!

— Ошибаетесь, — возразил Фредерик, непринужденно взяв со стола еще бокал вина. — Такие большие всего лишь громче падают — вот и вся разница.

— А ваши раны?

— Ерунда по сравнению с тем, что он оскорбил меня. И не мешайтесь в рыцарские дела, леди. — Это он сказал уже довольно резко.

— Еще раз прошу вас примириться! — обратился к обоим противникам Криспин.

— Я надеюсь, барон, ваши слова — всего лишь формальность, — отозвался Фредерик.

Скиван просто отрицательно покачал головой.

Когда их вели в соседний зал, где предполагалось устроить бой, капитан все кидал на южанина страшные взгляды, не обещавшие ничего хорошего. А на входе прошипел:

— В порошок сотру!

— Обещаю то же самое, — ответил Фредерик.

Ему было весело. Впервые за долгое время. Может, виновато в этом было крепкое вино, но молодой человек не без удовольствия чувствовал, как веселей бежала кровь по жилам, а предстоящий поединок воспринимал как развлечение.

Скивану подали ужасающих размеров двуручный тяжелый меч. Капитан легко поиграл с ним, рассекая лезвием воздух. Фредерик оценивающе покивал, наблюдая манипуляции противника, принял из рук Дарона перчатки и свой меч. Он казался булавкой на фоне оружия Скивана.

Скиван снял куртку, поиграл мышцами, которые вздувались под тонким полотном рубашки, Фредерик же, пожав плечами, расслабил пояс на своей куртке.

Само собой, что смотреть на поединок, который обещал быть захватывающим, в зал перебрались все участники ужина. Исключая тех, кто по причине захмеления не мог уже встать из-за стола.

— Неужели нельзя их остановить? — шепнула Роксана отцу. — Скиван убьет его.

— Господа! — тут же произнес барон. — Деретесь до первой крови! Это мое требование хозяина! — А дочке сказал тихо: — Это все, что я могу сделать.

— До первой так до первой, — буркнул капитан, недобро щурясь: первой кровью, в его понимании, мог быть и фонтан крови из перерезанного горла.

Фредерик вновь пожал плечами.

Скиван, не долго думая (он не склонен был предаваться долгим размышлениям), с лихим «иэх!» обрушил на противника свой страшный клинок. Фредерик отскочил, держа оружие опущенным, и меч капитана застрял в досках пола. И застрял довольно сильно, потому что как капитан ни старался его выдернуть обратно, у него не получалось.

— Мда, впечатляет, — заметил Фредерик. — Это хитрый ход. — И с этими словами он без промедления приставил свой меч к горлу Скивана.

Тому пришлось выпрямиться и замереть.

Не понравился капитану взгляд южанина: он смотрел на него, как художник на картину, словно выбирал место, где лишний раз мазнуть кистью. Так оно и было, только кистью послужил меч. Фредерик коротко взмахнул им, и на скуле капитала набрякла кровью длинная царапина.

— Вот и первая кровь, — объявил молодой человек. — Думаю, на этом мы закончим.

Чуть поклонившись, он отвернулся от противника, но тот, наклонив голову по-бычьи вперед, ринулся за ним, стиснув кулаки.

Не услышать топот тяжелых сапог за спиной было невозможно, и Фредерик быстро среагировал. Присев для того, чтобы кулак Скивана свистнул над головой, он, крутнувшись волчком, сделал подсечку ногой и, когда капитан опрокинулся с грохотом на пол, выбив из-под досок тучу пыли, оседлал его грудь и схватил за горло.

— Тихо, а то горло передавлю, — предупредил он. — Вам лучше принести свои извинения.

— Лучше дави, — просипел в ответ Скиван.

Фредерик понял: падение капитана видели его рыцари, его солдаты. Для Скивана это было позором. Он отпустил его и встал.

— Я не стану убивать в доме того, кто приветил меня как гостя... И вообще, то, что произошло, было глупо. Барон прав: с хмельной головой дела не делают... Прошу меня извинить. — С этими словами подошел к сэру Криспину. — Думаю, злоупотреблю гостеприимством, если останусь дольше в вашем замке. На рассвете я уеду...

Он коротко поклонился и направился к выходу из залы, за колонной заметил Орни:

— Пойдем — ты мне нужна.

Все было сказано и сделано быстро, и никто не успел его остановить.

В своей комнате Фредерик первым делом зажег свечу и начал стягивать куртку. Орни непонимающе ставилась на него.

— Помоги же, что стоишь, — прокряхтел он.

Только теперь она увидала, что правый рукав его рубашки в крови. «Рана открылась», — мелькнуло в голове.

После перевязки Фредерик встал со стула, подошел к окну.

— Солнце на закате красное. Завтра будет неплохой день, — заметил он. — Отлично.

— Вы завтра уедете? — спросила девушка.

— Разве я об этом не сказал?

— С такой рукой я бы не советовала...

— Я не спрашиваю твоего совета, — оборвал ее Фредерик.

— Позвольте тогда мне ехать с вами — вам нужен кто-то, кто лечил бы ваши раны, — не смутившись его резкого тона, предложила Орни.

— Кажется, мы это уже обсуждали.

— Я прошу вас! Вы не представляете, как это тяжело — быть одной. Я для всех здесь чужая...

Фредерик красноречиво глянул на нее, словно сказал «И это ты мне говоришь?», и Орни замолкла.

Какое-то время он молча смотрел в темноту за окном, на его лоб в межбровье то набегала, то вновь пропадала легкая складка. В какое другое время слова девушки ничуть бы не тронули его, но теперь где-то внутри он размягчился и отметил это за собой уже давно.

Орни ждала. Она понимала, видела, что не просто так Фредерик молчит.

— Ладно. Вот ты поедешь со мной. А как насчет барона? Он будет доволен, когда узнает, что ты уходишь из замка?

— Мне все равно. Я не его собственность, я — наемный работник. Мне платят жалованье. Я могу уйти, — так сказала девушка, но в голосе ее послышалась неуверенность.

— Смотри сама, — кивнул Фредерик. — Но если что, я за тебя драться не стану.

Этого было достаточно, чтобы Орни взвизгнула от радости и бросилась к нему на шею. Молодому человеку досталось по поцелую в обе щеки. После, отступив и смущенно покраснев, Орни выбежала из комнаты со словами: «Я — собираться».

— Опять я в няньках, — сказал сам себе Фредерик.

Его собственные сборы заняли всего пару минут. Положив готовые сумки у кровати, он опустился в подушки и закрыл глаза: надо было отдохнуть.

«Теперь есть определенное место, куда надо двигаться, — так побежали мысли. — Полночный храм, где молитвы творят чудеса... Чудеса... Березовый городок достоин чуда». И вдруг захотелось верить в чудеса. Ему самому было нужно чудо, только одно: чтобы она вернулась. Тогда бы и он вернулся. И не от чего было бы бежать...

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});