Ветер над островами - Андрей Круз

Возможно, что прогресс выше какого-то уровня стал жупелом. Пусть здесь внешне все выглядит как век девятнадцатый, вторая его половина, но многое действительно нужное пришло и из времени позднего. Например антибиотики. И пенициллин я видел, и само слово той же Вере знакомо. И такого тоже много, очень. Как будто кто-то сидит и над каждым предметом думает: «Так, это нужно, без этого не обойдемся… а вот это в помойку, это уже лишнее…»

Хотя, почему «как будто»? Может быть так и есть? Ведь вся-вся местная наука тоже на Дарованных островах квартирует, как раз в самых церковных владениях. Я ведь интересовался ненавязчиво и ответ получил конкретный: кто в науках силен, получает приглашение продолжить обучение там же. А потом там и работать, поближе к производству. Единственному, как я понимаю, по-настоящему высокотехнологичному производству Христианской территории. Двигатели, оружие, фармацевтика, взрывчатка – все идет оттуда. Что-то целиком, что-то в виде самых сложных узлов и деталей. Этот как с карабином моим: все железо пришло с Большого острова, а деревянную ложу сделали уже не там, а, оказывается, в Новой Фактории, отец Веры этот «левер» как раз там купил.

А вот, скажем, двуколку Веры сделали уже на Большом Скате, ничего сложного в ней нет, для простейшей литейки, слесарки и столярки работа. И суда строят тоже там. А сизалевые тросы вертят на других островах. И доски для корпусов тоже на других пилят. И краску делают. И даже резину. А вот двигатели на них везут из Кузнецка. И станки для верфи.

Хм… инструмент воздействия безукоризненный. Если не давать заводить «хай-тек» где попало, действуя путем изъятия специалистов и «нераспространением технологий», то так дозировать прогресс можно бесконечно. Остаются конкуренты, католики и мусульмане. Как договорились с ними, как те могут отказаться от соблазна обогнать своих конкурентов?

А они вообще конкуренты, если появились из одного Проекта? А вот что-то сомневаюсь. Хотя… на единомышленников они тоже не похожи, между турками и христианами отношения не слишком радужные вообще-то… а уровень развития все равно одинаковый. Это как понять? Нет, тут я пока не разобрался.

А кроме этих, из Проекта, больше никого и не осталось. Если не появилось силы, обладающей каким-то промышленным потенциалом в первые сто лет, то она уже и не появится. Была бы – давно бы проявилась. Все остальные выжившие – исключительно «негры», от которых чего-то серьезного ожидать уже не приходится. Это ведь аксиома, что люди утрачивают знания за три поколения, если вынуждены просто выживать. Приоритет знаний меняется. Не то что теоретическая физика, даже грамота не всегда нужна, а знать надо когда сеять и когда урожай собирать. И уметь охотится. И все такое прочее. А здесь века уже прошли, здесь даже следы знаний должны были испариться. Везде, кроем тех мест, где их сохраняли целенаправленно.

В общем, инструмент остановки зловещего «прогресса» создан и работает безукоризненно. Теперь вопрос: хорошо это или плохо? Если бы я был совсем молодым, пылким, и язык бы работал быстрей мозгов, то я сказал бы что плохо. Но я не уверен в этом. Очень может быть, что и хорошо. Почему? Да потому, например, что мне здесь нравится. А там где плохо, нравится не будет. Чего мне здесь не хватает? Мобильного? Интернета с онлайн-играми? «Аськи»? Без чего там новое поколение еще жить не может? Под парусами идем, а могли бы на большом теплоходе? А на хрена? Безопасней.

Это верно, безопасней. Это аргумент. С другой стороны, это еще объяснить надо, почему «безопасней» – синоним «лучше». И насколько безопасней? Вот эта наша «Чайка» размером с самую большую и роскошную океанскую яхту. Парусную, я имею ввиду. Люди тратят большие миллионы для того, чтобы иметь что-то подобное и на нем ходить по морям-окиянам, и не боятся особо при этом. И вроде как и не тонут шибко. То есть, «норма безопасности» для подобного судна вполне достаточна?

А не слово ли «достаточно» тут является ключевым? Вот живем мы здесь все на островах, и лошадь достаточный ли транспорт? А почему бы и нет? Для лошади не надо бурить землю и качать нефть, не надо портить воздух и землю. Сена накосил, овса нарастил, вот лошадь тебе и служит верой и правдой. А по городу кататься – так можно у велика педали покрутить, чистое здоровье.

Опять на оружие собьюсь. Почему все здесь такое примитивное? А встречный вопрос: а что, недостаточно? Мой револьвер не убивает, что ли? Или винтовка? Да, были бы автоматы с пулеметами, глядишь – и отец Веры жив бы остался. Жалко ведь девочку, пятнадцать лет, и уже вот так. А с другой… кощунственно звучит, может быть, но он знал, куда идет и кто живет у этой дороги. Не зря с обозом шел весь экипаж, да еще и дополнительную охрану нанимать принято. То есть, у него был выбор, идти за прибылью или не подвергаться опасности. Он выбрал сам и пошел. И вот так вышло. А теперь люди в Новой Фактории и на Большом Скате объединяются в отряды, чтобы пойти и наказать «негров». А вот это хорошо? Слова «люди объединяются» – это всегда хорошо, без всякого сомнения. Вот там, откуда я, люди вообще не объединяются. Их грабят, убивают, продажная милиция не защищает их,а они все равно не объединяются, да и защитить себя им не дают ни законы, ни власти… Можно только жаловаться, а на тебя все равно всем плевать. Власть не грабят, грабит власть.

А здесь… здесь я иду в лавку и покупаю револьвер. Или винтовку. Или ружье. И никто не мешает мне использовать все это для защиты, для того и продано. Кто-то прозрачно намекает этим самым, что не плачься, а иди и купи ружье. И защити себя сам, нянек на всех не хватит. Не можешь сам – договорись с соседями. Не хватает соседей – организуйтесь городом, островом, не маленькие. А священник с кафедры говорит прямо: если прощаешь смерть друзей и соседей, то ты… сам знаешь кто. Бог таких не создавал, ты сам себя не обманывай, он вас всех силой и волей наделил, так что вы тут сидите и плачетесь? Хотя никто и не плакался. А вот это хорошо или плохо? Мне кажется, что хорошо.

Как-то уснулось все же, несмотря на то, что в голове мысли хороводы водили. Легкое покачивание гамака под тихий плеск воды за бортом убаюкивает как младенца в колыбели. Разбудил уже боцман Глеб, потрепав за плечо.

– Вставай, Алексий, твоя вахта.

Интересно, что он меня Алексием звал, хотя произношение имени как Алексей здесь встречалось не реже.

Я подхватился с койки, быстро оделся, подпоясался кобурой и схватил карабин. Ночной караул, надо быть во всеоружии. На палубе быстро ополоснулся возле умывальника, вытираться же не стал, пусть свежий ночной ветерок лицо осушит, проснусь лучше.

Солнце уже зашло, но луна над морем висела полная, круглая как блин и яркая как фара, так что света хватало. Луна отражалась в мелкой волне миллионами бликов, видны были даже острова в нескольких километрах от судна – они сгустками непроглядной тьмы лежали на искрящейся воде, и только острова населённые посверкивали маяками у гаваней. Ко мне подошла Вера, встала рядом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});