Я еду домой! - Андрей Круз

— Пошли, Марк. Только разгрузку подбери и вытащи магазин из винтовки Тима. И затвор дёрнуть не забудь.

Марк что-то проворчал, но в драку не полез и спорить не стал. Кажется, понял, что я замыслил. Собрал всё, что я сказал, и я погнал его перед собой к ангару. Бежать там было всего метров двадцать, но он умудрился запыхаться. М-да, худеть ему надо, равно как и сыночке: отожрали окорока.

В ангаре я Марка радостно поиспользовал, заставив перекидать мне в кузов ещё три десятка коробок с рационами. Больше всё равно не влезет — и пикап небольшой, и закрепить нечем, да и времени уже нет: мало ли до чего они тут додумаются? Я даже стоять вынужден был так, чтобы и Марка контролировать, и этих четверых видеть. Кроме Тима, кстати, все вели себя смирно, присев на погрузочный пандус и свесив ноги, один порося метался там от одного к другому, размахивая руками, но те лишь отмахивались от него. Мокрое пятно на его серых штанах было хорошо видно. Постеснялся бы мельтешить.

Я занервничал, когда вспомнил, что не сообразил отобрать у всех рации и мобильные телефоны. Как бы подмогу не вызвали.

Когда Марк загрузил коробки, я заставил его содрать толстый полиэтилен с поддона с какими-то непонятными коробками, а затем в этот полиэтиленовый лист он повыщёлкивал все патроны из своих магазинов — и к карабину, и к пистолету: я ведь заметил, что «зиг» у него сорок пятого калибра. Затем он освободил от патронов пистолетные магазины Тима, и я честно вернул пустые магазины ему. А вот магазины к карабину из разгрузки, равно как и саму разгрузку, возвращать не стал. Это и будет компенсацией, почти сто патронов сорок пятого и двести семьдесят к карабину. Правда, потом я подумал и отобрал у Марка ещё и тактический фонарь для М-4 с зарядным устройством. Хотел изъять и оптику, но всё же постеснялся, а прицел у него с собой был. Кстати, на карабине Тима что-то было наверчено — надо бы глянуть, когда мимо поеду. На прощание изъял у Марка его «уоки-токи», такой же, какой торчал из сыниной разгрузки. Вот у меня и связь появилась, а я мучился.

— Зарядники где? — спросил.

— Дома, — с заметным злорадством ответил Марк. Твою мать, второй раз отбираю рацию у его сыночки, и второй раз она за бесполезный хлам. Надо что-то с этим делать. Например, проверить «хаммер» на предмет автомобильной зарядки.

Когда Марк справился со всеми задачами, молча и злобно сопя, я загнал его в дальний конец склада, дав вволю нанюхаться мертвечины, а сам уселся за руль пикапа да и дал по газам, быстро набирая скорость. Уже выбравшись из ворот, я разглядел через зеркало заднего вида, что толстяк довольно шустро бежит по проходу между штабелями коробок к выходу. Чего это он?

Я притормозил у «хаммера» и прострелил ему переднее колесо, шарахнув из «тауруса». Машина гражданская, без автоподкачки колёс — менять придётся. Ещё киношных погонь мне здесь не хватало. За пальбой забыл заглянуть в салон, на предмет зарядник поискать, а вместо этого поехал дальше, резво разгоняясь, и, когда Марк выбежал на улицу, я уже подъехал к воротам. Про брошенный на асфальт карабин порося тоже позорно забыл, хоть и собирался его приватизировать: всё равно ему от него никакой пользы, а, наоборот, вред один. Но как-то я занервничал при виде бегущего Марка, вот и забыл. Не верилось, что он просто вслед мне посмотреть решил и для этого пробежался со всем своим салом на боках.

Ворота оставили открытыми, я это заранее разглядел, так что задержать меня ничто не должно было. И лишь когда Марк бросился к грузовику, я окончательно осознал свою ошибку — в кузове лежала винтовка Боба! Хорошая, мощная, почти что снайперская самозарядная винтовка с присоединённым магазином, а насколько я слышал, толстый Марк Эшли хороший стрелок.

Такая мысль меня как ведром холодной воды обдала, даже волосы на голове зашевелились. Да ещё мне пришлось сбросить скорость, сворачивая из ворот направо, и, когда я снова начал ускоряться, по машине часто забарабанили пули. По колёсам попасть было нельзя — обочина прикрывала со стороны складов почти до середины двери, — но в кузов они колотились часто, как горох из мешка.

Лопнув облаком брызг, высыпалось стекло в правом окне, пуля ударила прямо в козырёк приборной панели, распахав её пластиковыми лохмами, выбив облако пыли и пробив левую переднюю стойку, отчего я с перепугу чуть руль не выпустил, затем отлетело зеркало заднего вида с правого борта. Что-то зазвенело сзади — кажись, мотоциклу досталось. Машина мелко вздрагивала под ударами пуль, но, к счастью, не остановилась и продолжала разгоняться.

После десяти выстрелов стрельба замолкла. Я вспомнил, что у Боба магазины уменьшенной ёмкости — «запретные»[51], не двадцатизарядные. Это хорошо, запасные-то он все с собой унёс. И я, продолжая увеличивать скорость, гнал дальше по шоссе номер восемь, стараясь сообразить, как же мне теперь попасть на север округа, в пустыню.

Мосты все взорваны. Есть другой вариант — пилить дальше по восьмому шоссе, но тогда появляется перспектива поближе познакомиться с «трейлерщиками». Съезд с дороги всего один — как раз в Уэлтон или в Койотову Купальню.

«Мы с тобой два берега у одной реки», так сказать. Та ещё перспективка. И понял, что, если я не хочу проезжать снова мимо озверевшего папы Марка с сыном Тимой, обратно мне придётся ехать через город, чтобы потом опять выехать к «Юма Палмс», откуда я смогу прорваться в пустыню.

В общем, я ещё притопил педаль газа, вознамерившись свернуть направо на Эйрэби-роуд, улицу, пересекавшую шоссе сразу за недавно разграбленным нами «RV World», но вспомнил, что там съезд только через хитрую, не просматриваемую издалека развязку, а дальше дорога виляет сразу между четырьмя трейлерными парками. Не такими «помойными», как те, что произвели банды, с которыми довелось столкнуться, но и не пионерскими лагерями. Поэтому я решил гнать дальше — до пересечения старого восьмидесятого шоссе с новым восьмым, решив, что если и осталась какая-то власть в этом городе, забитом мертвецами и мародёрами, то уж не взять под контроль эту развязку они не могли.

Я глянул в зеркало заднего вида, убедившись, что меня никто не преследует. Затем повернул зеркало вниз, посмотревшись в него сам. И обнаружил на правой скуле глубокое рассечение — как бы не до кости, полукруглое и похожее на укус. Как раз от ребра приклада. Болело сильно, дёргающей болью, похожей на зубную, видать, ещё и какому-то нерву досталось. Вокруг наливалась здоровой краснотой неслабая опухоль, а кровь ещё вполне бодро текла по лицу, заляпав разгрузку и рубашку. Как бы меня самого за мертвяка не приняли с такой мордой. А заодно поди докажи, что это не укус, а Тим мне прикладом приложил. Тьфу, час от часу не легче. Да и голова болит: всё же без лёгкого сотрясения не обошлось наверняка.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});