Вторжение в Ойкумену (СИ) - Виктор Алексеевич Козырев

не стал миндальничать с руководством сопротивлявшегося города, а приказал казнить тех, из его правителей, что не успели сбежать. На самом деле, и курфюрст, и епископ, члены их семьи успели смыться, с помощью колдунов, которые их эвакуировали в безопасное место, но кто-то из мелких чиновников был повешен на площади. После этого испуганные правители, по старой феодальной привычке единовластные в своих землях, бледные и перепуганные рванули к эрцгерцогу, требуя охранить их земли и защитить их от вторжения нейстрийских варваров.

Иоганну фон Фальксбургу все эти просьбы были до известного места. Он не собирался носиться по всему Риволланду, распыляя свои силы на защиту того или иного владения. Вместо этого он готовил оборону в Цвайбурге.

— Каким бы умелым ни был генерал Тома, — говорил он фон Шиффу, своему верному помощнику. — Но наши укрепления его задержат.

— Однако не остановят, — заметил Герхард фон Шифф, дымя трубкой.

— И не должны, — хмыкнул Иоганн. — Эжен Тома должен быть уверен, что нашей армии не существует, когда он войдёт в город. А мы, тем временем, навяжем ему городской бой, нанесём значительный ущерб и только после этого отступим на север, где нас будут ждать свежие силы склавинов, под командованием всё того же Осташкова.

Да, к большому сожалению Эжена Тома, так впечатлившего его Богдана Колкхауна, хоть и повысили, но перевели в Агис-Петросполь. Склавинская империя, ведя войну с Алурией, не забывала о других своих интересах, собираясь решить один спорный вопрос с Нордлигеландом. Позже, когда война закончится, но готовиться к этому следовало начинать уже сейчас. А у Осташкова были хорошие покровители в столице, поэтому его было решено оставить, до конца военной кампании. Правда, этого не понял никто, даже сам император удивился, но возражать не стал. Чтобы не обижать некоторых влиятельных людей империи.

Подобные связи бывают разными и приводят к самых различным результатам. Например, Луи де Кавелье, возглавив оборону Гевершахта от альбийских и нордлигеландских десантов, стал думать, чем бы помочь своему старому другу Эжену Тома. Выходило одно — ему следует освободить какое-то количество сил, которые выделили для обороны, а поэтому надо что-то делать с противостоящими войсками.

С проблемами он решил разбираться по очереди. Не в силах противостоять на море, он сосредоточился на суше. Дождавшись, когда нордлигеландцы, сражающиеся в составе альбийской армии, оккупируют Кнехт, Кавелье незамедлительно выдвинулся к городу и вышиб вражескую армию из города. Для Нордлигеланда это был самый страшный разгром со времён не то что Полувековой войны, когда их громила, армия Миллерштайна, а Первой Северной, которая раз и навсегда покончила с притязаниями островных жителей на континент. Часть войск погибла при обороне, но большая часть попала в плен. Таким образом, армия Нордлигеланда на континенте перестала существовать.

А с попавшими в его руки офицерами и солдатами нордлигеландской армии он неожиданно обошёлся очень хорошо. В плену они были условно, находясь на постое в городских квартирах, а сам Кавелье вёл с ними долгие беседы, прежде всего о политике, уверяя, что у Нейстрии и императрицы Алурии нет планов вторгаться на острова Нордлигеланда и конкретно им ничего не угрожает. И дело не в том, что флот Нейстрии считался ещё до революции одним из слабых на континенте…

— Войны, которые мы ведём — оборонительные, — вещал свежеиспечённый маршал. — Не мы первые напали. Ещё будучи республикой, сразу после революции нас атаковали альбийцы и Святая империя Запада, со своими союзниками. Естественно, мы вынуждены были обороняться, причём активно. Иначе бы нас смяли, усилиями нескольких государств. Поэтому мы атаковали Латинию, откуда к нам приходили войска завоевателей, и организовали подконтрольное нам королевство. Западный Гевершахт так вообще был неиссякаемым источником проблем, постоянные вторжения альбийцев. Только захват городов Аквилонского моря, помог нам решить эту проблему. Если Нордлигеланд прекратит постоянные атаки, то у Нейстрии не будет никаких причин воевать с вами.

Офицеры слушали его, кто-то соглашался, а кто-то спорил. Возражения Кавелье всегда выслушивал благожелательно, но аргументировано возражал. Не сказать, что ему удалось убедить всех, но в большинстве своём нордлигеландские офицеры решили: Луи де Кавелье, вполне себе приличный человек, а воевать с Нейстрией у них и правда нет никаких причин.

Финальной точкой стало возвращение офицеров и солдат старому королю Нордлигеланда Оскару IV и торжественный бал данный Кавелье в Кнехте, по этому поводу. Король был, конечно, стар, но зато не выжил из ума, и всё прекрасно понял. Поэтому на дальнейшие предложения правительства Магнаальбии, помочь им военной силой, всячески юлил, ссылаясь на то, что у него есть проблемы со склавинами, и армия нужна для войны с ними, и вообще сейчас нет никакой возможности и так далее и тому подобное, по тексту.

Альбийцы были в ярости, но ничего поделать не могли. В конце концов, решили мелко напакостить напоследок. Альбийский посол в Агис-Петросполе сообщил министру иностранных дел графу Вениамину Бонифатьевичу Плещееву, что Кабинет его королевского величества отнесётся к войне с Нордлигеландом за южный остров без всякого интереса и не будет помогать своим былым северным союзникам. Склавины только хмыкнули себе в усы, на такие заходы, но министр передал сердечную благодарность главе Кабинета Уильяму Дарреллу-младшему.

Алурия со своими сторонниками была в полном недоумении. Но только первое время. А когда Нордлигеланд благодаря такому жесту Кавелье вышел из войны, то отправила Луи де Кавелье благодарность, к которой приложила недавно учреждённый ей орден Верного Легионера. И хотя у Луи были некоторые разногласия с Алурией по поводу государственного устройства, он был польщён подобной наградой.

— А не сделать ли его военным министром, Альстаф? — спросила она своего друга и советника. — Очень он деятельный человек и воюет, получше многих наших. Нет, если ты хотел…

— Вы же поручили мне стать Портинопским королём? — удивился Альстаф. — Как только мы вернём его обратно.

— Да, разумеется, — кивнула императрица. — Этого дурака, который бегает от одного сюзерена к другому, давно пора заменить на своего человека.

— Вот именно, — склонился перед ней Альстаф. — Но в любом случае я останусь вашим подданным.

С выходом из войны нордлигеландцев давление альбийцев на Гевершахт ослабло и начало потихоньку сходить на нет. Поэтому Луи де Кавелье смог позволить себе собрать пятидесятитысячную армию и повести её на Риволланд. Мелкие города сдавались без боя не в силах организовать оборону. Единственный крупным препятствием стал Тосондорф, жители которого попытались организовать самооборону, но после часа боя, сдались на милость победителя. Впрочем, Кавелье не стал свирепствовать. Он даже не стал казнить зачинщиков и приказал вылечить раненых тосондорфцев.

Горожане это оценили, и город даже с небольшим гарнизоном стал надёжным