Плач - Кристофер Сэнсом

– Короне, – закончил я его фразу.

– Именно! – Роуленд издал свой скрипучий смех. – Рич сможет похвастать, что накопил еще насколько сотен фунтов на траты короля.

Теперь я действительно не мог не ощутить жалости к Билкнапу.

– Кстати, о короле и его тратах, – радостно продолжал казначей. – Помните, вы обещали принять дополнительные обязанности перед инном? Ну вот, в следующем месяце будет прекрасная возможность. – Мое лицо, наверное, вытянулось, потому что он торопливо добавил: – Ничего подобного сожжению! Наоборот, это будет грандиознейшее торжество, какого в Лондоне не было много лет – говорят, со времен коронации Анны Болейн.

– Торжество в честь чего? – озадаченно спросил я.

– В честь мира с Францией. Будет грандиозное рыцарское представление. Я получил еще одно письмо от секретаря Пэджета. По всей видимости, тот самый адмирал, который командовал флотом для вторжения в прошлом году, поднимется по Темзе со свитой французских кораблей, включая те, что воевали против нас. Пышные торжества пройдут в Тауэре и Хэмптон-Корте. Соберутся тысячи людей, будут члены королевской семьи и высшая знать, представители городских гильдий и судебных иннов. Устроители хотели, чтобы от Линкольнс-Инн был сержант, и я подумал о вас. Как награда за то, менее радостное мероприятие на прошлой неделе.

Я задумчиво посмотрел на собеседника. Конечно, Роуленд знал, что я не люблю всяких церемоний. Он снова пользовался своей властью.

– На многих церемониях будут присутствовать король с королевой, – добавил казначей, – и я надеюсь, что в них впервые будет участвовать принц Эдуард.

– Одно время король был недоволен мной, – тихо сказал я. – Пожалуй, с моей стороны будет неразумно показываться ему на глаза.

– Ах, вы про йоркские дела! – махнул рукой Роуленд. – Это было много лет назад. И от вас лишь потребуется постоять среди множества прочих в своем лучшем наряде и радостно покричать, когда будет велено.

«Радостно кричать при виде адмирала д’Аннебо, командовавшего флотом вторжения в той самой битве, в которой погибла «Мэри Роуз», – подумал я. – Рыцарское благородство – странная вещь».

– Я не знаю точной даты, когда вы понадобитесь, – продолжал Роуленд, – но это будет в последней декаде августа, через месяц. Я буду держать вас в курсе.

Спорить было бесполезно, а у меня были другие неотложные дела.

– Хорошо, господин казначей, – тихо сказал я.

– Одному Богу известно, сколько это будет стоить, – рассмеялся Роуленд. – Что ж, в распоряжении короля будут деньги Билкнапа, чтобы покрыть расходы.

* * *

Я вышел в четырехугольный двор. Становилось облачно – собрались эти легкие летние облака, которые словно удерживают и усугубляют зной. Направляясь обратно в контору, я заметил неуверенно слонявшегося рядом человека, молодого, в приличном темном камзоле и широкой зеленой шляпе. Я взглянул на него, а потом присмотрелся внимательнее. Это лицо я видел всего лишь день назад в красном освещении факелов в темницах Тауэра. Тюремщик Милдмор, который как будто не ладил со своим начальником. Увидев меня, он нерешительно подошел. У него были испуганные глаза, как и тогда в Тауэре.

– Мастер Шардлейк, – проговорил он с дрожью в голосе, – мне нужно поговорить с вами с глазу на глаз. О… об одной рукописи.

Глава 21

Я отвел Милдмора к себе в контору. Барак и Скелли с любопытством посмотрели на него, когда я вел его в свой кабинет. Я предложил ему сесть, и он опустился на стул и неловко огляделся. Дружелюбным тоном, стараясь успокоить его, я спросил:

– Не желаете ли бокал пива?

– Нет, сэр, благодарю вас.

Милдмор помялся, теребя свою редкую бородку. Внешность у него была не очень внушительной, но, будучи тюремщиком в Тауэре, он наверняка видел – а возможно, и делал – страшные вещи. И вдруг он выпалил:

– Я полагаю, вы расследуете убийство печатника Армистеда Грининга.

– Да.

– Официально? – Глаза тюремщика уставились на меня в тревожном напряжении. – Говорят, вы действуете по поручению его родителей.

– Кто говорит? – мягко спросил я.

– Друзья. Они сказали мне, что приходил заслуживающий доверия человек по имени Уильям Сесил и сказал, что сотрудничать с вами безопасно. Сесил пытается выследить троих друзей Грининга, которые тоже пропали. А еще пропал его подмастерье.

Я внимательнее присмотрелся к Милдмору. Его глаза бегали и избегали встречаться с моими. Мне подумалось, что если ему известно все это, он должен быть связан с радикалами. Внезапно молодой человек прямо посмотрел на меня.

– Сэр, зачем вы вчера приходили в Тауэр?

Чуть подумав, я сказал:

– Я вам отвечу. Но сначала позвольте мне вас заверить, что ваши друзья говорили правду. Я не работаю на какого-нибудь врага реформизма.

Тюремщик пристально посмотрел на меня.

– Надо полагать, существует связь между смертью Грининга и… Тауэром?

– Скорее, он был как-то связан с Анной Эскью. Всплыло ее имя. – Я не мог упомянуть предсмертные слова Элиаса – ведь Милдмор даже не знал о смерти подмастерья.

На лбу молодого тюремщика выступила бусинка пота. Он проговорил, обращаясь и ко мне, и к себе самому:

– Значит, я должен вам довериться. Не могу понять, почему они не пришли за мной. – Он сделал паузу и добавил: – Они бы меня не пожалели. Если б разузнали про книгу.

От этих слов я остолбенел, вцепившись в подлокотники кресла и стараясь не выдать своих чувств. Надеясь, что мой тон по-прежнему звучит непринужденно, я спросил:

– Вы знали мастера Грининга?

Милдмор сцепил свои тощие руки.

– Да. Я был на нескольких встречах у него в типографии. С теми, другими людьми. – Он глубоко вздохнул, а потом дрожащим голосом сказал: – То, что я сделал в Тауэре для Анны Эскью, было совершено из жалости и по велению совести. Но к вам я пришел из страха. – Он потупился.

– Я полагаю, вы пришли сообщить мне что-то важное, любезнейший Милдмор. Не торопитесь, я вижу, что вы волнуетесь. Позвольте, я предупрежу моих сотрудников, чтобы нас не беспокоили.

Я встал, и мой посетитель кивнул. Он действительно теперь немного успокоился, как это бывает, когда человек решил раскрыть важную тайну. Я вышел в контору. Николаса так и не было. Я подошел к столу Барака и быстро написал записку лорду Парру, сообщая, что Милдмор у меня в конторе, и прося прислать несколько человек, чтобы он, по крайней мере, не убежал. Джек озадаченно посмотрел на меня, но я приложил палец к губам и прошептал:

– Ты не мог бы доставить для меня срочное сообщение в Уайтхолл? Лорду-камергеру королевы.

– Меня пустят туда? – засомневался мой помощник.

– Скажи, что я работаю в Научном совете королевы по неотложному делу для лорда Парра. Как можно скорее. – Я запечатал записку и протянул ее Джеку.