Беглец - Ильдар Биккенин

скакать на повреждённой ноге. Я так долго не протяну! Сука, сука! Я обрушил на голову и плечи снова кинувшейся твари несколько мощных ударов, которая та с лёгкостью отбила своими лапами и получил ещё один удар в шлем. Как мог я отклонился, но на излёте лапа всё же дотянулась до меня. Бам! В глазах потемнело, а в ушах неприятно зазвенело.

Тварь же утекла в сторону и лениво смещалась то влево, то вправо. Ага! Она теперь играет со мной, хотя вроде могла добить. Растягивает удовольствие, выходит. Глухая, невероятная, животная ярость всколыхнулась во мне в ответ на эту мысль. Против своей воли я утробно зарычал, прожигая своего ненавистного врага двоящимся взглядом. И неожиданно на это откликнулся меч. Красное свечение на мгновение притухло, а затем всё вокруг подсветилось мягкими белыми ореолами. Да и сам меч налился едва заметным белым светом.

Затопляющая мой мозг ярость неожиданно отступила, уступая дорогу невероятной ясности. Внезапно я словно заново в мгновение увидел всё вокруг. Замершую рядом фигуру монстра, готового к новой атаке. Каждую пластинку, жилку и каждую фасетку на трёхглазой башке. Мимолётно проскользив взглядом чуть дальше, увидел сражающихся с Огом чудовищ и самого Ога. Дела у моего синего компаньона были, видимо, плохи. Две твари поменьше уже ушли в форму, а на Оге я отметил несколько кровоточащих ран. Кровь Ога цветом походила на человеческую.

В этом состоянии ясности я отчётливо вдруг понял, как именно сейчас кинется тварь. Что она может сделать и что в ответ могу сделать я, чтобы получать как можно меньше урона, а нанести больше. А ещё я ощутил ярость. Но теперь она была другой. Сдержанной, холодной, отрезвляющий. И лёгкость. Невероятная лёгкость затопила всего меня. Я пушинка, лёгкий ветерок, паутинка, летящая по ветру.

– Итак, – подал голос я, вытянув клинок Мурамасы в её сторону. – Продолжим.

Та заскрежетала в ответ, яростно скрипнула когтями о землю и снова бросилась как таран по прямой линии, желая разорвать, растоптать, размолотить меня. Но теперь я не пытался разрывать дистанцию, изматывая себя. Очевидно, твари это только и нужно. Так, я сам загоняю себя в угол. Напротив, я подшагнул к ней, пуская тяжёлый меч, сжимаемый двумя руками в хитрый и красивый вензель.

Тварь застопорилась на месте, осыпаемая градом ударов, уколов, отсекающих блоков. В этом состоянии лёгкости и ясности я легко разгадывал нехитрые атакующие комбинации и несколькими быстрыми ударами сводил их на нет. А вот мои атакующие действия теперь были намного эффективнее. Меч то и дело находил бреши в защите, разя в места, не защищённые крайне прочной бронёй.

Мои ноги совершали почти танцевальные движения, легко перенося меня вокруг монстра. Я ощущал каждую жилку, каждую мышцу своего тела, чётко отмерял силу движения, переносил свой вес так, чтобы не подвела повреждённая нога. Уворот, поворот, нырок и удар. Тварь получив длинную рану между плечевой и спиной пластины впервые дрогнула, отскочила в сторону, бросив нерешительный взгляд в сторону своих товарок, увязших в сражении с Огом.

– Куда? Стоять, – процедил я сквозь зубы, стремительно настигая бронированного урода.

Ясность помогла заметить и чётко осознать: раны существа стали затягиваться и регенерировать медленнее. И чем больше я их наношу, тем больше замедляется этот процесс. Его ресурс этой сумасшедшей регенерации не бесконечен. Впрочем, есть путь и короче, чем пытаться остановить этот процесс окончательно.

Я свёл брови и начал реализацию длинной комбинации атак, воздух буквально застонал, рассекаемый тяжёлым клинком. Тварь уже не могла толком и атаковать в ответ, она теперь скачками пыталась разорвать дистанцию, лишь беспорядочно отмахиваясь и пытаясь блокировать пластинами мои атаки. Но любой её скачок я словно предугадывал, неотступно настигая и продолжая атаковать. Моя выносливость не безгранична, грудь вздымается, плечи наливаются свинцом, а потому тянуть не стоит. Как и опережать события. Нужен момент.

И тварь мне его дала. Прижатая к стене церкви, она отбила очередной удар, попыталась кинуться было вперёд, чтобы вырваться из неудобной позиции и тут ударил я. Не знаю, было ли это импровизацией, или удар подсказал мне сам меч. Из невероятно неудобной позиции, как бы и не предполагающей атаку, я резко повернулся вроде как, неудачно подставляясь спиной прямо под прыжок твари. Я даже услышал зарождающийся победный рык в её горле, а затем мой меч провернулся в руках, опускаясь концом вниз, и я резко ударил себе за спину не глядя. Пропустив клинок под мышкой. Едва нанося удар, когда клинок ещё не соприкоснулся с монстром, я ощутил правильность движения и краткую, радостную мысль, утоляющую ярость. «ПОПАЛ».

С хрустом клинок вошёл куда-то, я же, резко выдернув лезвие, ушёл в сторону и вбок, готовый добить тварь, если требуется. Но – нет. Монстр, тряся башкой, бился в конвульсиях у стены здания. Глубокое отверстие в месте центрального из трёх глаз, из которого фонтанам била бурая жидкость, было летальным. Несколько секунд и тварь затихла, сложившись неряшливой грудой у стены. К мечу и ко мне потянулись от тела уже знакомые красные нити. В этот раз я наблюдал за процессом более внимательно. Меч забирает явно больше, чем получаю я. Когда процесс высасывания завершился, я приблизился и в пару ударов начисто срубил башку существа, отбросил её пинком подальше. На всякий случай, а то хуй вас знает.

В теле ощущалась усталость. Хотелось сесть, прикрыть глаза. Минут пять хоть передохнуть, после этого сражения. Но даруемая мечом ясность никуда не исчезла, да и он по-прежнему отливал белизной, как бы намекая, что наши дела здесь ещё не окончены. А потому, разминая уставшие плечи, я огляделся по сторонам. Ога и тварей его атаковавших, я не увидел, хотя шум стоял такой, будто сражение шло в метре от меня. Я огляделся. Ага, вон у угла здания лежит труп одного из более мелких существ. И грохот доносятся именно с той стороны. Значит, Ог как минимум ещё жив, а как максимум, может, уже добивает последнего. В любом случае надо к нему.

Я всё ещё тяжело дыша приблизился к углу здания. Прежде чем зайти за угол, оглядел распростёртый труп. Вроде дохлый. Но на всякий башку оттяпаю. Ухватив рукой тулово, я развернул его так, чтобы не повредить при ударе лезвие и в один удар снёс башку с тулова. Вот. Так тебе идёт больше, дорогой монстр. Только после этого, дав пинка по башке, я выглянул.

Сражение Ога с тварью всё ещё продолжалось, теперь оно происходило перед лицевой стороной церкви, прямо посередине улицы. Я мимолётно отметил, что