Свобода и евреи - Шмаков Алексей Семенович

Но продолжим чтение той же главы из книги «Левит», и всё станет ясно.

«Дом, который в городе, имеющем стену, останется навсегда у купившего его, в роды его» (Ibid. ст. 30).

Как же можно говорить о национализации городских домов?

На этот счёт г. Герценштейн спокоен и за себя, и за своего патрона г. Лазаря Полякова, земельный банк которого оперирует теперь почти исключительно с залогами городских недвижимостей.

Таким образом, основы «кадетской» аграрной программы в точности соответствуют не русскому, а еврейскому «народному правосознанию».

И в этом их слабая сторона, ибо каждый человек, не потерявший способности рассуждать здраво, имел бы полное право обратиться к г. Герценштейну с тем же вопросом, с которым св. Владимир обратился к еврейским миссионерам, склонявшим его принять еврейский закон: «а где же ваше процветающее земледелие, если ваши земельные законы так хороши?». И, конечно, г. Герценштейну пришлось бы сознаться, что хотя еврейские земельные законы очень ему милы и дороги, как завет предков, но что евреи уже почти 2.000 лет, как утратили свои земли и навсегда порвали с земледельческим трудом.

Этим в глазах здравомыслящего человека был бы вполне исчерпан вопрос о действительной цене еврейских начал в аграрном вопросе.

Но увы! Где теперь здравомыслящие люди?..

Замечательно, однако, что в истории на долю евреев не раз уже выпадало выступать «реформаторами» в земельных делах.

Припомним хотя бы земельную операцию, произведённую в Египте Иосифом Прекрасным. Об этом обстоятельно рассказано в книге Бытия (гл. XLVII). Воспользовавшись голодом, Иосиф Прекрасный заставил египтян отдать Фараону за хлеб сперва серебро, потом все стада, а, наконец, когда у народа не стало ни серебра, ни скота, он сказал Иосифу: «Купи нас и земли наши за хлеб, чтобы нам быть живыми и не умереть, и чтобы не опустела земля». И купил Иосиф всю землю Египетскую для Фараона, потому что продали египтяне каждый своё поле. И досталась земля Фараону. И народ сделал он рабами от одного конца Египта до другого. И сказал Иосиф народу: «Вот я купил теперь для Фараона вас и землю вашу; вот вам семена и засеивайте землю. Когда будет жатва давайте пятую часть Фараону, а четыре части останутся вам…»

Таков опыт национализации земли, блестяще исполненный Иосифом Прекрасным, который был гораздо прямее и откровеннее г. Герценштейна и других современных наших аграрных реформаторов, руководящих Думой. Он не только не отрицал, как это сделал г. Герценштейн после речи г. Гурко, что национализация земли есть могучее орудие порабощения народа, а прямо и открыто говорил египтянам: «Я национализирую вашу землю, а вы будете рабами!..»

Иначе, конечно, и быть не может.

Кто будет распоряжаться государственными земельными фондами, тот будет владыкой, а кто будет пользоваться из этого фонда, тот будет рабом.

Даже не надо быть доцентом политической экономии, как г. Герценштейн, чтобы понимать эту простую и неотразимую истину.

Библиофил.

VIII. Англичане о нашей Государственной Думе

«Московские Ведомости», — 28 мая 1906 г., № 136.

Говоря о Думе, «Times» задаёт вопрос: «Можно ли спасти Россию?»

«Требование, высказанное демократической партией в Государственной Думе, — продолжает газета, — крайне определённо, но подобные требования не могли бы быть приняты даже в самых прогрессивных и демократических странах Европы и Америки.

«Кроме всеобщего, непосредственного, тайного голосования и равноправия женщин, они требуют также немедленного решения сложного аграрного и рабочего вопросов. И тут опять, сравнивая Россию с другими государствами, самыми цивилизованными, мы видим, что, несмотря на много лет усиленного труда, вопросы эти и там ещё не решены. Дикие и бессмысленные программы не предвещают успеха.»

Эти мнения «Times» не только разделяются большинством англичан, но вызывают ещё более пессимистические взгляды на судьбу бедной нашей родины. Особенно сильно в этом смысле пишет «National Review» за май:

«Ближайшее будущее России скрыто от нас густой завесой. С 30 (17) октября, события, с различными колебаниями, привели к совершенно новой эре. Трудно предсказать будущий ход событий, так как многие явления в народной жизни сложились в высшей степени уродливо.

Как будто какое-то злое наваждение изменило временно характер всей (?) нации. Её теперешние взгляды непоследовательны, поступки бессмысленны, её цели и стремления изменчивы. Правительство и народ, Церковь и Государство, армия и флот, политики и журналисты, делегаты и избиратели, — все играют игру недоразумений, игру в вопросы и ответы. Причём любая роль может быть взята на себя первым встречным: республиканец становится абсолютистом, а монархист переходит в ряды революционеров.

Никто не знает, что сулит завтрашний день. Лишь немногие относятся здраво к событиям дня. Это какой-то маскарад, устроенный рыцарскими баронами, беспринципными негодяями, безжалостными метальщиками бомб, тщеславными ораторами и подростками, за спиной которых находится 100 миллионов крестьян. От последних вдруг ждут, чтоб они поступали как высоко развитые люди. Но как предсказать, что может сделать такой народ в минуту необузданной ярости?

Россия уже стала революционным водоворотом. Оптимисты всё ещё надеются, что Дума превратит его в хрустальный фонтан, из которого нация будет пить воду обновления и мудрости. Так ли это? Не превратится ли сама Дума в этот водоворот, разрушив все возлагаемые на неё упования?

Понять русскую революцию невозможно, так как она единственная в своём роде. Россия пока ещё не имеет строго выраженных конституционных партий в точном смысле этого слова. Самую сильную из них составляют социал-демократы. Они владеют сплочённой, дружно работающей организацией и, подобно иезуитскому ордену и итальянским масонам, образуют олигархическое учреждение, управляемое группой немногих лиц. Но, строго говоря, они не конституционалисты, это даже не мирные агитаторы. Они отличаются от своих товарищей в других странах тем, что они вдруг очутились в союзе с революционерами. Их идеал — демократическая республика, а средства — динамит, кинжал и револьвер. Цель оправдывает средства!

Следующая группа — это социалисты-революционеры, которые также проявляют свою оппозицию правительству в самой жестокой форме. Многие из них в обычное время неспособны бросить бомбу или убить кого-нибудь. Но при настоящих условиях они убедили себя, что убийство дозволяется и не считается преступлением. Это какие-то неврастеники, у которых всякое нравственное чувство извращено. Ядро социально-революционной партии состоит из мужчин и женщин, для которых свирепые и кровавые перемены в политике имеют неотразимую прелесть.

В действительности ни одна группа не есть на самом деле такая, какой она представляется, — до того у них слово и дело расходятся, средства и цели противоречат друг другу. Например, конституционно-демократическая партия вся составлена из противоречивых элементов и страдает отсутствием определённой программы.

Все эти фракции имеют между собой одно общее — ненависть к правительству. Но аграрные реформы и автономия всех национальностей, входящих в состав Российской Империи, несомненно, внесут в жизнь Государства ещё большую смуту.

Крестьяне, которых много в Думе, готовы заключить союз с самим Сатаной, в надежде получить «побольше землицы», хотя во многих других вопросах они могут оказаться консервативными, даже реакционерами.

Либералы в своём слепом рвении, подкапываясь под правительство, старались даже помешать займу, необходимому для уплаты неотложных долгов, забывая, что этим подрывались национальный кредит и промышленность. А что русский рабочий и крестьянин умирали бы с голода, и самые необходимые реформы были бы отсрочены, до этого им дела нет. Им не достаёт политического здравого смысла. К тому же кроме самой России от неуспеха займа пострадали бы немало интересы и всей Европы.