Любимцы фортуны - Тилли Бэгшоу

— Какого черта ты так сказал? — воскликнул Хантер с силой и гневно звякнул вилкой о блюдо.

Казалось, на них обернулся весь ресторан.

— Но ведь это правда, — вяло пробормотал Макс и нервно затянулся дымом. Затем он улыбнулся как ни в чем не бывало. — Не вопи на весь ресторан! Сейчас сбегутся газетчики. И не забывай, я не почтальон, чтобы доставлять послания.

— Да, извини, — кивнул Хантер, забавно морща лоб. — Просто… мне бы не хотелось, чтобы Сиена думала…

— Что ты о ней забыл?

— Точно.

— Но разве это не так? — Макс настойчиво посмотрел Хантеру в глаза, рискуя снова вывести его из себя (что было огромной редкостью). — Ты имеешь право послать меня куда подальше, если тебе не нравится, что я лезу тебе в душу.

— Спасибо, что предупредил. Теперь я не буду чувствовать себя свиньей, если решу на тебя наорать, — улыбнулся Хантер.

— Значит, тебе важно мнение Сиены, — задумчиво сказал Макс. — Не боишься еще раз обжечься?

— Думаешь, Сиена способна меня обидеть? — удивился Хантер. — Какое странное предположение, Макс! Вы с Тиффани что, сговорились? Она тоже считает, что я слишком раним. С чего вы взяли, что я не способен о себе позаботиться? Я — зрелая личность, к вашему сведению. Неужели не ясно, что меня ранит лишь одно — невозможность общаться с единственным родным мне человеком, с Сиеной! Дураку ясно, что наш разрыв инициирован не ею! Во всем виноваты Макмаоны, это их рук дело.

— Я все знаю, — примирительно сказал Макс. — Я был свидетелем вашего разрыва, не забывай. Я не виню Сиену в том, что она оборвала контакты. Просто… вы не виделись целую вечность. Она изменилась, Хантер! Что, если теперь это совершенно другой человек? Может, новая Сиена вполне способна причинить тебе боль.

Хантер изумленно вытаращил глаза.

— Послушай, я благодарен тебе за заботу, — сказал он твердо. — Благодарен тебе и Тиффани. Вы оба волнуетесь за меня, и это трогательно. Но мне кажется, вмешалась сама судьба, понимаешь?

Макс застонал, обхватил голову руками.

— Серьезно, — продолжал Хантер настойчиво. — Когда мы с Тиффани катались на лыжах, я часто вспоминал Сиену. На каникулах няньки вывозили нас кататься на лыжах, помнишь? Все четыре дня меня преследовало дежа-вю, представляешь?

— Честно говоря, с трудом.

— Ладно. Я и не жду понимания. Просто сейчас я уверен: твоя встреча с Сиеной не случайна. Таких совпадений не бывает. Тебе никогда не понять, что для меня значит Сиена. — В голосе Хантера была горечь. — Она и сейчас мне дорога, как прежде. Даже Тиффани не понимает меня. — Он вздохнул. — Макс, я должен увидеть Сиену! Ты записал ее телефон?

— Нет… — Хантер помрачнел. — Но у меня есть номер ее агента.

Макс вынул из кармана листок и протянул другу. Хантер вцепился в бумажку, словно утопающий в проплывающую мимо доску. Пробежав листок глазами, он бережно спрятал его в бумажнике.

— Спасибо, — уже более спокойно сказал он.

— Будь осторожней, — вздохнул Макс. — Я беспокоюсь за тебя.

— Знаю. Но это совершенно лишнее. Ты только что сделал меня самым счастливым человеком на земле.

— Не может быть!

Генри Аркелл в отчаянии раз за разом пробегал глазами распечатку, лежавшую перед ним на столе. Он сидел в кабинете, напротив него в кресле устроился школьный друг Николас Франкель, который иногда помогал ему разобраться в счетах.

— Ты уверен, что все действительно так плохо? — тихо спросил Генри, потирая пальцами виски.

Ник поерзал в кресле. Он ненавидел сообщать дурные новости своим клиентам, а в данном случае речь шла еще и о близком друге. Отведя взгляд от лица Генри, Ник принялся оглядывать кабинет. Помещение было довольно тесным, вмещавшим лишь тяжелый стол-бюро, пару кресел и шкаф. Стены сплошь были увешаны старыми открытками, семейными фотографиями и вырезками из газет. Здесь же были пришпилены старые счета, письма кредиторов, извещения. Некоторые из них были настолько пыльными и скрутившимися от старости, что становилось ясно: их распечатали, едва пробежали глазами и тотчас о них позабыли. Ник подумал, что подобное пренебрежение к счетам никогда не доводит до добра. Собственно, именно это и случилось с Генри. Таким его друг был со школы — энергичным, влюбленным в свое дело, но крайне непрактичным во всем, что касалось бухгалтерии.

— Боюсь, Генри, мне нечем тебя порадовать. Положение почти безвыходное. — Николас вздохнул.

— Почти безвыходное? — переспросил Генри. — Да это настоящая катастрофа! Согласно этой распечатке, я по уши в долгах. Четыреста тысяч долга, ты представляешь? И это не считая ежегодных налогов, которые до сих пор не уплачены. Кстати, сколько я должен государству?

— Точно сказать не могу, — мрачно буркнул Ник. — Что-то вроде ста пятидесяти тысяч. Может, немного больше.

Генри захлопал глазами, словно с ним приключился нервный тик или он опасался расплакаться.

Ему безумно хотелось признаться во всем жене, но не только затем, чтобы получить поддержку и совет, нет! Для Генри была невыносима необходимость скрывать от Маффи правду. Однако было сложно представить, как выложить начистоту ужасные новости о долгах и грозящем банкротстве. До этого момента Генри полагал, что сможет выкрутиться, найдет какие-то иные источники дохода и разберется с кредиторами. Но коровье бешенство, поразившее Англию, и неурожай вследствие холодного лета только усугубляли ситуацию. Генри вкладывал деньги, которые занимал у банков, но снова терял, не приобретая ничего взамен. Если бы Маффи знала, в какую пропасть катится их семья, смогла бы она простить Генри за его авантюру с фермой? Она даже не знала о займах и кредитах!

— Неужели ничего нельзя сделать? Подскажи мне решение, Ник! — взмолился Генри. — Ты же говорил, что ситуация «почти» безвыходная. Значит, выход есть? — Он вскочил и начал ходить взад-вперед. В кабинете было очень жарко — работал обогреватель, но Генри даже не замечал, что воздух раскалился, словно в печи. — Может, в этом году будет хороший урожай, и мне удастся немного уменьшить долг и получить отсрочку?

Ник неуверенно пожал плечами.

— Расскажешь обо всем Маффи?

— Нет! Ни в коем случае. — Генри замахал руками. — Она не должна ни о чем знать!

— Тогда вот что… — Ник начал собирать со стола бумаги и складывать их в толстый портфель. — Возможно, мне удастся выторговать для тебя отсрочку в налоговом департаменте. Но с банком все обстоит куда сложнее. Тебе придется сделать им встречное предложение, которое их заинтересует. План выплат, который ты потянешь, вот о чем я говорю. И с сегодняшнего дня тебе придется экономить каждый пенс.