Повернуть судьбу вспять - Анастасия Вихарева

Тем же вечером она пошла к Вале. Ее сестра как раз была дома, собираясь обратно. Она училище давно закончила, и теперь отпуск у нее был, как у взрослого работника, чуть больше месяца. Сестра Вали обрадовалась — за каждую привезенную в училище девочку платили во-первых, затраты на билет туда и обратно на себя и на ученицу, во-вторых, командировочные, а в-третьих вознаграждение. Так что, просить денег на билет у матери не пришлось.

Через два дня Любка ехала в скором поезде «Кама».

Сестра Вали повела себя с ней как-то сухо, за сутки обмолвившись лишь несколькими словами. Но купила чай, белье, объяснила, как пользоваться туалетом и включать краны. Людей в поезде было много, и все красивые и богато одетые — Любка здорово испугалась. Она слушала стук колес, испуганными изумленными глазенками пялилась на села и города за окном, и понимала, что сделала что-то такое, отчего жизнь или пошла под откос, или вдруг наладилась.

В последнем она сильно сомневалась. Заметив Любкин чемодан, мать внезапно в тот же вечер привела отчима, позволив ему жить с ними. Она надеялась, что раз Любки не стало, отчим, наконец, успокоится и перестанет ее изводить ревностью к ее прошлому.

Понятно, что не перестанет, дело было не в ней, а в том, что он болел точно так же, как мать. И лечить его было таким же бесполезным занятием, как ее саму. Прежде чем лечиться, человек должен понять, что он болен. Любка уже не сомневалась, что однажды отчим все же ее убьет. В момент приступа силушка у него была нечеловеческая — точно так же, как у Любки. Получить телеграмму о смерти матери Любка боялась, переживая, как будто она уже ее получила. А когда это произойдет, ей придется все бросить и вернуться, чтобы взять заботу о Николке.

Во Владимире они с поезда сошли и до Иваново часа три ехали на икарусе с надписью «Золотое кольцо».

В то время, как другие спали, Любку укачало, тошнило и выворачивало. И от бензинового запаха, и от духоты, и от страха, и от монотонного покачивания. На каждой остановке она выбегала на улицу и не могла надышаться.

А потом они стояли и ждали автобус на Родники. Так назывался город, в котором было то училище. Автобус пришел маленький, точно такой, как ходил от села до райцентра. Любке в автобусе стало еще хуже.

И ехали столько же, чуть больше часа… Но по асфальту.

И вот, наконец, Любка была на месте.

Город был маленький. Их встретил маленький старый вокзал, словно они приехали не в город, а в деревню. И точно такие же желтые сельские автобусы. И одноэтажные частные домики, к тому же, без огородов. Немногие из них имели две-три сотки. Пятиэтажки располагались лишь в одном микрорайоне, который называли «микрорайон имени Гагарина».

Сначала сестра Вали привела ее в себе общежитие, сводила в душ на первом этаже, накормила. На каждом этаже рабочего общежития были кухни и туалеты, и чистенько. А в комнатах уютно. Ее соседка по комнате еще не приехала. Первую свою ночь Любка спала на ее кровати. Горел красный светильник — и жужжали тучи комаров, которые налетели за время отсутствия хозяев. Маша закрыла окно на ночь — и Любка снова задыхалась от жары, и теперь уже от пыли, задремав лишь под утро.

Наверное, она пожалела, что приехала сюда. Можно было найти такое же училище и поближе. В трех часах от райцентра располагался большой город Пермь, в котором она никогда не была, а в пяти часах Ижевск — столица Удмуртии. Там она тоже никогда не была, но многие рассказывали об Ижевске, как о городе своей мечты. Основная часть молодежи уезжала именно туда, а вторая в Пермь. Наверное, они были такими же большими, как Иваново или Владимир, которые Любке понравились. По дороге она видела Киров, он был большим, во Владимир приехали под утро, когда было еще темно — и город светился огнями, А когда проезжали Иваново, Любка видела множество магазинов, высокие дома и нарядных уверенных людей, которые праздно шатались во время рабочих часов. И она впервые подумала о том, что не стоит хвататься за первую попавшуюся соломинку.

На следующий день неразговорчивая сестра Вали отвела ее в училище.

Любку заставили заполнить анкету, посмотрели в табель с тройками и одной двойкой по физкультуре, спросили, на кого она будет учиться, перечислив все профессии. Для Любки они ровным счетом ничего не значили.

— А где больше платят? — поинтересовалась она, покраснев.

— У нее в семье положение тяжелое, — объяснила Маша, улыбнувшись. — Мать одиночка, воспитывает двоих.

Та женщина, которая принимала документы, кивнула, ничуть не удивившись.

— Ткачихи зарабатывают больше, — посоветовала она.

— Тогда я на ткачиху, — приняла решение Любка.

Женщина записала и это, куда-то позвонила, потом оформила документы для Маши и отправила ее в кассу, где ей выдали денег.

— У тебя деньги есть? — спросила она. — Стипендия еще не скоро. Но в общежитии есть столовая, там трехразовое питание. По выходным надо ходить в другую столовую, это недалеко.

Любка отрицательно качнула головой. Мать в дорогу не дала ей ни копейки, до зарплаты было еще далеко. К тому же, напоследок они поругались. Она уехала, не попрощавшись, мать видела ее, но не встала, сделав вид, что ее в доме нет.

Валина сестра отсчитала ей пять рублей и мелочь.

— Я отдам! — обрадовалась Любка.

— Не надо, забудь, — безразлично бросила Маша. Помогла вынести скарб на крыльцо училища. — Пойдешь прямо по дороге, дойдешь до площади с кинотеатром «Искра», на углу площади стоит двухэтажное здание буквой П с тополями во дворе. Это и есть общежитие. Подойди к воспитателю и назови себя. Там о тебе уже знают.

И ушла.

Сухость и безразличие Валиной сестры Любку расстроила. Такого приема она не ожидала. И напугалась еще больше. Кроме того, было стыдно за аттестат. Наверное, здесь такого и не видали. Она подхватила чемодан и пошла по указанному направлению, рассматривая высокие дома. В центре города они были каменные, но двух и трехэтажные, похожие на старинные особняки. Наверное, так оно и было. Город был старый. Танина сестра Надя рассказывала, что раньше, до революции, здесь были мануфактуры. В центре улицы шла аллея с тротуаром и скамейками. На улице было пустынно. Пока шла до площади, ни один человек не попал навстречу.

Площадь и общежитие оказались недалеко, она нашла его сразу. Но не по форме здания, сразу и не поймешь, какой оно формы, а потому что за общежитием располагалась общественная баня.

В общежитии ее встретили теплее. Выдали два комплекта постельного белья, два вафельных полотенца, проверили на вшивость, заставили принять таблетку от глистов. Потом показали где туалет, где кухня, где столовая, проинструктировали, куда и по какому вопросу обращаться, объяснили правила и распорядок общежития, попугав строгостью, а после проводили в комнату, в которой ей предстояло прожить до распределения по группам.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});