Параметры риска - Леонид Репин

— Но, по-видимому, самой опасной все же следует считать полюсную экспедицию? — спрашиваем мы.

— Да, — энергично кивает головой наш друг и тут же уточняет: — Я бы сказал, что столь же опасными были одиночные восхождения на высочайшие вершины пяти континентов, а также плавание на плоту от Перуанских Анд до Атлантики, когда я питался только бананами и пираньей. А пиранья, — хохочет Уэмура, — все ждала, когда я зазеваюсь, чтобы сожрать меня.

— Это трудно себе вообразить, — с искренним восхищением говорит Рахманов.

— То, что русские на лыжах покорили полюс, вообразить еще труднее, — не остается в долгу Уэмура.

— Почти все ваши путешествия из разряда выдающихся. Их мог совершить только очень сильный человек. Можно ли сказать, что риск стал для вас такой же потребностью, как для большинства людей чашка утреннего чая? — спрашиваем Уэмуру.

— Я отправляюсь в свои странствия вовсе не в поисках острых ощущений…

— Но все же каждый раз они вас находят…

— Если быть абсолютно точным, то не каждый. Когда мне исполнилось тридцать лет и со всех самых высоких гор я уже посмотрел вниз, а полярные штормы еще ждали впереди, мне пришло в голову пройти пешком через Японию — от ее самой северной до самой южной точки. 30 августа 1971 года я стартовал на острове Хоккайдо и спустя 52 дня финишировал в городе Кагосима. Так вот, — смеется Уэмура, — единственная опасность в том путешествии подстерегала меня в городе Саппоро, где я был по ошибке арестован местными полицейскими. На этом 3000-километровом маршруте я не стал обременять себя снаряжением, у меня не было ни зонтика, ни карты, только бумажник. В день проходил по 58 километров, ночевал и питался в деревнях и городах. Если не считать трех пар изношенных кроссовок, то никаких проблем этот переход мне не доставил.

— Давно ли вы женаты?

— С июня 1973 года. Мою жену зовут Кимико, и она, наверное, самый несчастный человек на свете. Ну, скажите, какая еще жена вынуждена так волноваться за судьбу собственного мужа, — Уэмура вновь заразительно смеется, но вдруг становится очень серьезным: — Если же говорить без шуток, то ей, бедняжке, действительно не позавидуешь. Всю жизнь ждать… Когда нахожусь в трудном маршруте, Кимико не может заставить себя уснуть.

— Сколько стоило ваше полярное путешествие?

— 400 тысяч фунтов стерлингов. Самым накладным было арендовать самолет. Ведь за шесть месяцев, что я провел во льдах океана и на Гренландском щите, самолет двенадцать раз прилетал ко мне — забрасывал продукты, снаряжение… Эти затраты были покрыты в основном частными компаниями, а также редакциями газет, журналов, телевидением, которым я обязался поставлять репортажи.

— А насколько популярны ваши странствия в Японии?

— Тираж моей последней книги, которая называется "В одиночку к Северному полюсу и по Гренландии" — 150 тысяч экземпляров. Для Японии это очень много. Но что касается государственных учреждений, то они относятся ко мне довольно прохладно — для них лучше всего, чтобы все тихо сидели по домам.

— Являются ли ваши путешествия чистым спортом?

— У них есть две стороны — научная и спортивная. Скажем, в Гренландии я активно занимался метеонаблюдениямн, через каждые 50 километров брал гидрологические пробы, делал описания ледового покрова, анализ снега. Шефом моей научной программы является университет в Нагоя.

…Уже поздно, мы явно загостились, тем более, что завтра и Наоми, и нашим ребятам предстоит принимать участие в торжественном ритуале «коронации» нового обладателя золотого венка. Уэмура к тому же должен будет согласно протоколу говорить речь.

Перед тем, как пожелать хозяину комнаты спокойной ночи, задаем ему вопрос, который волнует всех нас. Мы просто не можем об этом не спросить:

— Почему, мистер Уэмура, вы шли к полюсу в одиночестве?

— А собаки, разве они не в счет? — отвечает он без всякой улыбки. — Жизнь в коллективе, как я думаю, всегда чревата ссорами: один захочет одного, второй прямо противоположного. Эти противоречия не для меня. Собак же я не спрашиваю, чего они хотят. Они всегда рядом, и мы прекрасно ладим друг с другом.

— Надо ли это понимать так, что вы всегда будете путешествовать один?

— Всегда один! Это стиль моей жизни. Я хочу быть первым и ни с кем не делить свою славу. Если я изменю своему правилу, то только затем, чтобы проделать совместный маршрут с вами. — Похоже, что Уэмура говорит это только ради комплимента.

— Отличная идея, — подхватывает Хмелевский. — А другие планы?

— Мечтаю в одиночку взобраться зимой на Эверест. На собачьей упряжке пересечь Антарктиду.

На следующий день мы встречаемся в Гилдхолле уже как старые, добрые друзья. Однако общению здесь мешают репортеры, их десятки, они тянутся с микрофонами и к Уэмуре, и к нашим ребятам, просят интервью. Заметно, что строгий темный костюм, сорочка, галстук да и вся запротоколированная атмосфера официальной церемонии изрядно смущают Уэмуру, он явно чувствует себя не в своей тарелке. И не только он. Люди, ради которых устроено это торжество, привыкли к спортивным одеждам, походной амуниции. Один из главных соискателей приза — рекордсмен мира по нырянию в глубину Жак Майоль по привычке явился в Гилдхолл в невероятно потертых джинсах и застиранном свитере. Не тут-то было. Организаторы церемонии выловили француза у двери, отвезли в ближайший универмаг и приодели, как подобает случаю: черный костюм, светлая сорочка, галстук. 51-летний Майоль, сидя за уставленным хрусталем столиком в Гилдхолле, с изумлением посматривает на свой наряд — похоже, что такой фокус с французом проделали впервые.

Кроме него, здесь еще немало интересных личностей. Американский мотогонщик, чемпион мира Кении Роберте нашел в себе силы вновь участвовать в соревнованиях и победить после перелома позвоночника в 1978 году. Кубинский спринтер Сильвио Леонард, несмотря на преследовавшие его травмы, неизменно выходил на старт и много лет показывал блестящие результаты. Американца Дина Чинауэта знаменитым сделала смелая попытка превысить мировой рекорд скорости на воде: на катере с двигателем от австралийского бомбардировщика Б-51 он развил скорость 220 миль в час, но затем катер взорвался, а искалеченный Дин просто чудом остался жив. Французский дельтапланерист Жан-Марк Буавэн совершил единственный в своем роде полет, расправив крылья дельтаплана над вершиной К-2 в Каракоруме (7600 метров). На пути к вершине он почти потерял зрение, обморозил пальцы на руках. Восхождение заняло у него четыре месяца, а сам полет длился только 13 минут и напоминал скорее падение. Забегая вперед, скажем, что именно француз в результате голосования жюри окажется лауреатом при-за-80. Только на один голос отстанет от него полярная экспедиция газеты "Комсомольская правда".