Рожденные в пламени - Ник Кайм

в виду предстоящую операцию. — Как и все мы.

Соломус кивнул.

— И даже они?

Позади них в темноте безмолвными рядами стояли боевые сервиторы. Неподвижные глаза холодно, словно камни, поблескивали сквозь сумрак, но по команде адепта они вспыхнут яростными огнями. По мнению Восто, они служили еще и недвусмысленным напоминанием о власти Регула.

— Я сомневаюсь, чтобы они хоть что-то почувствовали.

— А мы теперь стали лакеями, брат? — спросил палач.

Курнан нахмурился, но ничего не ответил.

Обек стоял на коленях, а сзади над ним нависла массивная фигура Кронуса.

Несмотря на боль, легионер Саламандр поднял голову и взглянул на адепта:

— Откуда ты знаешь, что я могу ее открыть?

— Я и не знаю, — ответил Регул, внимательно изучая Обека сквозь оптические импланты, скрывающиеся в тени капюшона. — Я предполагаю и для проверки нуждаюсь в твоем содействии.

Носитель Огня оскалил окровавленные зубы то ли в усмешке, то ли в гримасе ярости.

— Ты не учитываешь все разнообразие вариантов, адепт…

В зале раздался звонкий перестук шагов, и Регул переместился почти вплотную к Обеку.

— Я скорее умру, чем стану тебе помогать, — прошептал тот.

Он внезапно рывком вскочил на ноги и схватил адепта там, где должно было быть горло. Пальцы сомкнулись на чем-то жилистом и жестком, холодном, словно металл, но вибрирующем в пародии живого пульса. Капюшон упал с головы адепта, и иллюзия человеческого подобия мгновенно рассеялась.

Заменяющие глаза оптические устройства полыхнули болезненной вспышкой. Две конечности, похожие на паучьи лапы, выскочили из-за спины и пронзили левую и правую грудные мышцы Обека.

Неожиданная боль вызвала крик, и воин Саламандр уставился на два клинка, пронзившие его броню.

— Ну вот, ты все видел, — произнес Регул.

Его голос в этот ужасный момент откровения казался почти человеческим. Толчком он заставил Обека снова опуститься на колени и отпустить его «горло».

— Мне не нравится, когда ко мне прикасаются, — заявил адепт. — Это слишком безвкусно, по-людски. Я предполагал, что человеческий прагматизм может толкнуть тебя к подобной реакции, что ты предпочтешь пожертвовать собой ради выживания братьев.

Он втянул лезвия, оставив на груди легионера две струйки крови. Две другие руки поправили капюшон, и Регул отступил из зоны досягаемости Обека.

— Я пришел к выводу, что допустил ошибку.

— И не последнюю, — прохрипел Носитель Огня, превозмогая боль.

— Эксперимент идет путем проб и ошибок. С тобой я совершил ошибку, легионер.

Он поднял взгляд, и следующая вспышка заключала в себе новую команду, а не отмену заранее запрограммированной.

— Что?! — успел воскликнуть Обек, когда Кронус, схватив воина механизированной конечностью за шею, развернул его к себе.

Зубцы циркулярной пилы, установленной на второй руке «Кастеллакса», завертелись и раскалились. А затем опустились и отсекли руку легионера по локоть.

Он так закричал, что в переходах отозвалось эхо, и зажал рукой обрубок. Невыносимый жар прижег рану в тот же миг, а Обек так сильно сжал зубы, что опасался их раскрошить.

— Соломусу не удалось заставить тебя кричать, но я предполагал, что мне удастся, — пояснил адепт.

— Я убью тебя! — зарычал Носитель Огня.

— Маловероятно с учетом твоего нынешнего плачевного состояния.

Регул опустил взгляд на отсеченную руку Обека. Того все еще держал Кронус, так что адепт сам поднял ее, а затем подошел к двери, на которой холодно сияла эмблема Владыки Змиев.

— Я уверен, что механизм замка изготовлен техноадептами. Подозреваю, что его подарили твоему погибшему примарху в знак дружбы между Марсом и Ноктюрном. Ты знаешь, как он работает?

Обек медленно покачал головой. Его зубы все еще были крепко сжаты, а на лице выступили капельки пота.

— Он запечатан собственным генетическим маркером Вулкана. Так что его кровь препятствует мне в буквальном смысле.

Легионер яростно кивнул:

— Даже в своей смерти он препятствует ренегатам и мятежникам.

— Тебя это успокаивает?

— Да, и ты сам это понимаешь.

— Любопытно... Но несущественно, раз уж мы оказались здесь. Вулкан живет в тебе, легионер.

Нахмурившись, Обек невольно воскликнул:

— Что?!

— Не в том духовном смысле, что способен на время уменьшить твою скорбь. Я имею в виду физические свойства. Твою кровь, твое генетическое наследие. Ключ содержится там.

Регул снова посмотрел на отсеченную руку:

— Жив он или нет, мы получим ответ.

Он вставил обрубок руки в открытую пасть эмблемы.

Ничего не произошло. Ни гудения скрытых внутри механизмов, ни вибрации земли, вызванной открытием тайны «Свершения». Только тишина и короткий всплеск разочарования адепта, выданный двоичным кодом.

Обек засмеялся. Он хохотал так громко, что снова ощутил боль недавних ран.

— Ты снова ошибся!

Регул резко обернулся. Его оптика сфокусировалась на оставшейся руке пленника.

— Эксперимент продолжается. Я мог бы заставить тебя приложить ладонь к замку, но хотел проверить, есть ли в этом необходимость. Метод проб и ошибок, — напомнил адепт и поднял взгляд на своего огромного спутника. — Кронус...

«Кастеллакс» едва успел активировать примитивный когнитивный процессор, как снаряд, ударивший в плечо, оторвал ему руку, выбив при этом сноп искр. Из гидравлических приводов, соединяющих конечность с торсом, брызнула жидкость, но машина уже разворачивала и подготавливала орудия. В этот момент второй снаряд попал в центр и взорвался.

Этот выстрел был не столь эффективным. Сила удара рассредоточилась по бронированному корпусу, а вырвавшийся дым не помешал «Кастеллаксу» занять позицию между хозяином и нападавшими.

Обек попытался встать, но покачнулся и сумел лишь обернуться.

Из сумрака к нему приближались фигуры в силовой броне. Вспышки трех болтеров помешали рассмотреть спасителей, но Носитель Огня знал, что это Саламандры.

Он едва успел крикнуть: «Вулкан жив!», и в этот миг раздался грозный рев орудия, установленного на плече Кронуса.

Свет, жар и грохот заполнили коридор. Один из наступавших упал. Взрывы снарядов отбросили его в металлическую стену, но воин оттолкнулся от нее и пробежал еще немного, когда снаряд из тяжелого болтера пробил его туловище насквозь.

Остальные продолжали приближаться, стреляя на ходу.

Один из снарядов рикошетом угодил в Регула, и его испуганный двоичный выкрик заставил Кронуса слегка повернуться. Вылетевший из темноты заряд плазмы уничтожил его наплечное орудие, а второй выстрел пробил силовую установку. Зал наполнился едкой вонью и визгом перегруженного реактора, а затем загрохотал взрыв. С потолка полетели потоки пыли и грязи. Обека швырнуло на спину, и в измученном теле вспыхнула новая волна боли.

Регулу досталось еще больше. Он барахтался на полу, стараясь