Закатная звезда Мирквуда (СИ) - Лионкурт Алира

— Наперегонки с ветром до королевских конюшен?

Едва слова слетели с губ, Рибиэлсирит встал на дыбы, красуясь, пару раз ударил передними копытами воздух и помчался вперёд, стрелой пролетая последнюю часть дороги, ведущую к мосту над Лесной. Проскакав по нему под удивлёнными взглядами стражников, он распугал всех придворных, которым не посчастливилось попасться у него на пути, и остановился уже в конюшнях, где первым, кого увидела эллет, оказался Имдир.

С напускным смущением улыбнувшись ему, она легко соскочила с коня.

— Надеюсь, вы никого не затоптали, по дороге сюда, — спокойный голос звучал строго.

Но стоило Андунээль посмотреть в его глаза, как стало ясно, что слова эти — не более чем дружеская ирония. Лучезарно улыбнувшись ему, она легко пожала плечами, на что королевский конюх тихо рассмеялся.

— Я рад, что дороги вернули вас во дворец короля Трандуила, — отсмеявшись, учтиво склонил он голову.

— Я тоже рада оказаться здесь, друг мой, — искренне выдохнула эллет. — Ты даже не представляешь насколько.

Так, делясь с Имдиром впечатлениями от путешествий и рассказывая дорожные байки, Андунээль принялась рассёдлывать коня. Когда конюх предложил ей позаботиться о Рибиэлсирите, она хотела отказаться, помня о том, настолько своенравный красавец не любил прикосновения посторонних, а потом всё же согласилась, услышав в голове спокойное: «Отдыхай с дороги, звёздочка. Так и быть, я потерплю их».

Благодарно поцеловав Стремительного Потока в нос, на что тот тут же фыркнул, она обернулась к Имдиру, собираясь поблагодарить его, и вдруг застыла. За его спиной на верхней ступени лестницы стоял Владыка. Первым, что бросилось ей в глаза, были его белоснежные волосы, в беспорядке растрепавшиеся по широким плечам, затянутым в бордово красный бархат, и отсутствие короны. Потом, столкнувшись с ним взглядом, она неосознанно сделала пару шагов вперёд, растворяясь в нежном сиянии звёзд, льющимся из голубых глаз.

Для Трандуила последние двое суток тянулись невероятно долго. Они казались почти что бесконечными. С иронией усмехаясь самому себе, он ловил мысль о том, что зима только-только началась, прошло всего несколько дней Гиритрона, а он успел за них пройти путь от отчаяния до предвкушения счастья. Сейчас, когда Андунээль, наконец-то, была здесь, перед ним, нервное возбуждение, не отпускавшее его с тех самых пор, как он увидел её возвращение чужими глазами, казалось смешным. Забывший обо всём король, он не находил себе места в собственном дворце. Метался из кабинета в свои покои, оттуда в тронный зал и обратно. Едва сдерживал себя от желания лично проверить подготовку к празднику или работу ювелира, дабы убедиться, что всё идёт своим чередом. Сомневался, что всё успеется за обозначенный им короткий срок. И в итоге встретил свою эллет в королевских конюшнях, словно неспособный держать себя в руках юнец, а не умудрённый опытом король. Но раз он уже предстал перед ней и своими подданными в неподобающем виде, то сдерживаться и дальше не имело смысла.

Стремительным шагом преодолев расстояние между ними, он осторожно, словно самую огромную драгоценность, заключил в ладони лицо Андунээль и, склонившись над ней, накрыл изумлённо приоткрытые губы нежным поцелуем. Шумный вдох, выдавший волнительный трепет, охвативший эллет, казался оглушительно громким в полной тишине, воцарившейся на несколько минут вокруг них. Наверное, ей стоило быть сдержаннее. Наверное, нужно было остановить Владыку. Но вместо этого она прильнула теснее к его груди, обвила шею руками и мягко ответила на поцелуй. Полностью отдавшись во власть ощущений и чувств, она зарылась пальцами в длинные шелковые волосы и счастливо улыбнулась, чувствуя, как Трандуил поглаживает подушечками больших пальцев скулы.

И как только она могла сомневаться в природе возникших между ними чувств? Как могла оскорбить то бесценное, что зарождалось между ними? Сейчас, когда все страхи и сомнения остались погребёнными под волнами Белегаэра, вера в то, что всё происходящее истинно и правильно, дарила крылья, на которых хотелось парить высоко над заснеженными верхушками леса.

Согретая теплом, рождаемым прикосновениями короля, она опомнилась, когда Имдир, неслышно обойдя застывшую в объятиях пару, поднял седельные сумки и приказал молодому конюху отнести их в покои эллет. Отстранившись, она мимоходом окинула взглядом королевскую конюшню и испытала облегчение, поняв, что кроме юноши и Имдира никто больше не стал свидетелем непозволительно проявления их с Владыкой чувств.

— Тебя не было так долго, душа моя, — обняв Андунээль за тонкую талию, улыбнулся король. — Так невыносимо долго.

Не желая выпускать её из рук, он коснулся лбом её виска и глубоко вздохнул, будто бы успокаиваясь. Будто бы убеждая себя, что вот она рядом — настоящая, отзывчивая, понимающая, смущенная и удивительно нежная. И теперь она никуда не убежит от него. Просто не успеет, прежде чем станет поздно.

— Всего-то полгода, — усмехнулась она, отчего Владыка выпрямился и осуждающе посмотрел в её глаза. — Что эти шесть месяцев для того, кому много тысяч лет?

— Эти без малого семь тысяч лет я не знал о тебе.

Полные укоризны горько-сладкие слова тонким хрустальным звоном отозвались в эллет. Опустив ладонь на его грудь, она уверенно пообещала:

— Теперь я никуда не уйду. — А через пару мгновений склонила голову чуть на бок и с мягкой улыбкой произнесла: — все птицы возвращаются домой.

Обещание, слетевшее с её губ, вызвало у него мягкую улыбку. Она назвала Мирквуд своим домом, местом, в которое отныне всегда будет возвращаться её душа, тем, куда её ведёт сердце. Это было почти признанием. Но всё же не им.

Впрочем, для личных разговоров вряд ли можно было найти менее подходящее место. В любой момент кто-то мог войти в конюшни. И если ему это было безразлично, то Андунээль лишние свидетели могли вспугнуть. Посему, нехотя Трандуил опустил руки и отстранился от неё.

— Тебе нужно отдохнуть с дороги, — мягко начал он, а потом уже строже добавил: — после чего за ужином мы с удовольствием послушаем о твоём странствии.

— Мы? — вскинула бровь эллет.

На это Владыка ухмыльнулся и, не скрывая лукавого блеска глаз, признал:

— Никакая сила не удержит Леголаса от встречи с тобой сегодня же. — Увидев, как она заулыбалась при упоминании аранэна, он подумал, что никто другой не полюбил бы его сына так, как это сделала она, широко открыв для него своё сердце, не ставя никаких ограничений. — А Легандир, — поморщился он, вспомнив о старом друге, — слишком любопытен, чтобы не сунуть свой нос на ужин.

— Как скажете, Владыка, — отойдя на шаг назад, Андунээль учтиво поклонилась ему, тая улыбку в уголках губ. — Увидимся за ужином.

— Я буду ждать, Андунээль, — кивнул он, отпуская её взглядом. А через пару мгновений, за которые она поторопилась войти во дворец, глядя ей в след, тихо повторил: — я буду ждать.

Глава 42

Ступая по каменным ступеням, Андунээль улыбалась в ответ на приветствия попадающихся на пути придворных и стражников, в то время как мысли её текли неспешным потоком. С каждым шагом в сердце крепла уверенность — именно теперь она вернулась домой. Что бы ни случилось в большом мире за пределами Мирквуда, здесь она будет счастлива, ибо горечи и боли было пережито уже слишком много. Кирдан был прав, твердя ей об этом. Он всегда был прав. Ни один корабль не увезёт ни её, ни Трандуила из Эннора¹.

Ароматы жасмина и кленового сиропа были первым, что она ощутила, переступив порог своих покоев. Это тут же вызвало задумчивую улыбку на красиво очерченных губах, ибо поведало о том, что пока она странствовала по Средиземью, Владыка тосковал по ней столь сильно, что приходил сюда. Смятое покрывало и подушки выдавали Трандуила с головой, обнажая его слабость, которой она стала. Сколько ночей он провёл здесь, вспоминая редкие моменты их встреч?

Жестоко было уезжать, оставляя его. Но выбор между жестокостью по отношению к нему или ею же к себе и не должен был быть простым. В этой ситуации кому-то всё равно пришлось бы чем-то жертвовать. Трандуил оказался мудрее, отпустив её. Оттого для него был так сладок миг встречи. Впрочем, Андунээль радовалась ей не меньше.