Предназначенный - Ф. Каст

Он понимал кое-что, чего не могла понять опьяненная силой Неферет: порождение Тьмы никогда не может стать настоящим союзником. У белого быка была лишь одна цель: уничтожить и поглотить черного быка. Он воспользуется чем угодно и кем угодно для достижения своей цели, так же как он разрушит все, что встанет у него на пути.

Если Неферет верила в то, что он был ее Супругом, она полностью и серьезно заблуждалась. У Белого Быка Тьмы не было Супруги — у него были покоренные.

Присутствие рассеялось и Калона облегченно вздохнул. Затем он выпрямился, раздумывая. Неферет? Поувствовал ли я и ее присутствие?

Он посмотрел на iPhone. Как долго они наблюдали за ним? Что они услышали? Что они знали?

Был ли Рефаим в опасности?

Калона встал на ноги и устремился в небо. Его сильные крылья бились в ночи по воздуху, в то время как он быстро и бесшумно мчался, направляясь на восток в предрассветный сумрак.

Он достиг вокзала за несколько секунд до восхода солнца, приземлившись на землю рядом с железнодорожными путями, достаточно далеко от главного входа, который, как объяснила ему Шони, уже не использовался. Калона ходил взад и вперед, смотря на старую металлическую решетку и мысленно проклиная тот факт, что он оставил чертов телефон на камне, когда ржавую решетку толкнули и его сын выбежал из здания.

Калона начал двигаться к нему, чувствуя облегчение от того, что мальчик был целым и невредимым, когда рот его сына открылся и он закричал — ужасный для слуха звук. Затем он увидел, как тело Рефаима задрожало, съежилось, трансформировалось, и ворон вырвался из кожи мальчика.

Руководствуясь одними инстинктами, Калона взметнулся в небо за вороном. Бессмертный держался в отдалении, высоко над городом подальше от подглядывающих взглядов, хотя по правде говоря ворон провел мало времени в городе. Вместо этого он полетел на запад, а затем на юг, следуя путем, который пролетел Калона. Через некоторое время ворон приземлился на горный хребет, выглядывающий из старого дуба, чьи ветви так хорошо прятали охотничьи домики. Там Рефаим-Ворон и остался, иногда ловя добычу, иногда взмываясь ввысь в небо, но всегда, всегда возвращаясь к горе.

Когда начал приближаться закат, птица улетела. В этот раз он не кружил над горой, а сразу же направился на восток и полетел к Талсе. Калона последовал за ним, и когда солнце начало садиться за горизонт, ворон приземлился рядом со входом в вокзал. Птица издала крик, который перешел в агонию, и затем появился Рефаим, голый, тяжело дышащий и на коленях.

Калона отступил в тень и наблюдал за тем, как его сын оделся и затем грохот металлической решетки заставил их вдвоем оглянуться.

— Ты вернулся! Да! — Красная побежала навстречу рукам его сына. Он поймал ее и прижал ближе к себе, смеясь и целуя ее. Рука в руке они вдвоем исчезли внутри здания.

Калона, внезапно ощутивший слабость в коленях и невообразимую тяжесть, сел на ржавые железнодорожные рельсы и громко сказал, обращаясь к ночи и Богине, которую олицетворяла ночь.

— Ты простила его, и ты все еще заставляешь его страдать, как чудовище. Почему? Потому что он расплачивается за мои преступления? К черту тебя, Никс. К черту.

25

Зои

Итак, я волновалась что же будет на первом уроке и что Танатос может сказать о потере родителей, особенно моей мамы, однако день начался по настоящему хорошо. В первый раз за долгое время Старк проснулся раньше меня, и поэтому я проснулась от его поцелуев, сопровождаемых словами, в которых он называл меня Спящей Красавицей. Он проглотил большую часть самой гигантской миски с хлопьями, которую я когда-либо видела, а потом на парковке дурачился с Дарием, притворяясь, будто они боксируют, пока ребята садились в автобус.

Я уже была в автобусе, наблюдая за ним из окна, уверена, на моем лице была глупая счастливая улыбка, когда Афродита появилась из вокзала. Я была удивлена видеть ее, потому что полагала, что она будет обессилена и с довольно сильным похмельем, что она определенно не пошла бы сегодня в школу. Она бегло осмотрелась и надела темные очки, не смотря на то, что было 19:30 и солнца уже не было.

— Она выглядит не очень, — сказала Крамиша с сиденья позади меня.

— Как ты смогла разглядеть это отсюда?

— Она одела туфли без каблуков и ее волосы собраны в конский хвост. Эта девчонка никогда не одевает такие туфли и ее волосы обычно выглядят как у Барби, — ответила Крамиша. — И я говорю об обычной Барби, а не о тех странных куклах типа Барби-теннисистка или Барби-спортсменка.

— Все знают, что Барби не нужно заниматься спортом, чтобы ее попка была упругой, — вставила Шони.

— Твоя правда, — воскликнула Стиви Рей.

— Что? — переспросила я, ничего не понимая.

— Просто поверь нам. Афродита выглядит не очень, — повторила Крамиша.

— Она даже не нанесла блеск для губ. Плохой знак, — сказала Эрин.

— И если на ее глазах нет теней, то в аду все официально покрылось льдом, — сказала Шони, что было интересно уже потому, что это было настолько близко к тому, как она дополняла реплику Близняшки еще несколько дней назад.

Я взглянула на Шони, которая сидела на переднем сиденье автобуса, как можно дальше от места Эрин в конце. Шони копалась в своей сумочке как-будто она не положила тюбик одной из сезонных помад МАК, которую ты покупаешь и потом влюбляешься И ЗАТЕМ ОНИ ПРЕКРАЩАЮТ ИХ ВЫПУСКАТЬ, ПОТОМУ ЧТО НА САМОМ ДЕЛЕ НЕНАВИДЯТ НАС И ХОТЯТ, ЧТОБЫ МЫ СОШЛИ С УМА.

В любом случае, я была уверена, что щеки Шони порозовели. Значит, она стеснялась того случайного комментария Близняшки, который она сделала, или была взволнована им? У меня не было много времени чтобы посмотреть, что из этого могло бы получиться, потому что Афродита взобралась в автобус и тяжело села на первое сиденье возле места водителя, которое было прямо передо мной.

— Кофе, — прохрипела она. — Я сказала Дарию, что мы должен остановить наш микроавтобус у Старбакса на площади Утика по пути. Я умру если не получу супер сладкое карамельное двойное эспрессо и гигантский кусок их пирога с черникой к кофе.

— В этом куча калорий, — сказала ей Крамиша.

— Если ты попытаешься остановить меня, я тебя убью, насмерть, — ответила Афродита.

— Мне кажется, тебе хорошо с такой прической, — сказала ей Шони.

— Что за дерьмо, мне не нужна жалость от половинки одномозговых Близняшек. Мне не так уж чертовски плохо.

Шони пронзила ее взглядом.

— Я не половинка чего-либо, и я не собираюсь тебя жалеть. Я просто говорю, что мне нравится твоя прическа, так как обычно ты не собираешь их так, но если ты так стервозна, что не примешь комплимент, то можешь трахнуть себя.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});