Лучезарная звезда - Ольга Романовская

— Не посадят. — Принцесса вытащила меч. Селина опасна, ее нужно убрать.

Колдунья отшатнулась и, путаясь ногами в длинном подоле, побежала к деревне. Девушка без труда нагнала ее, но сделать ничего не сумела: Селина успела сотворить какое-то заклинание и черной кошкой выскользнула из рук.

Искать кошку среди кустарника бесполезно, нечего и пытаться. Стелла убрала меч в ножны и тревожным взглядом окинула дорогу. Сколько у нее времени, как скоро эта тварь доберется до властей?

— Ненавижу колдунов! — в сердцах пробормотала она. — Что за ахинею она несла про Валара и великого короля? Какие-то таинственные "уши", какой-то престол… Она, что, называла его великим королем? Ладно, на островах Жанет мы посмотрим, какой он великий! Нет короля — нет войны. А потом придет черед Вильэнары — должна же эта истеричка когда-нибудь умереть по-настоящему? Ну и расплодилось здесь колдунов, сразу видно, что в Дакире давно не пахло костром.

Генры больше не появлялись, но Стелла так и не осмелилась заночевать на постоялом дворе, хотя по пути их попадалось немало. Она выбрала старый испытанный способ ночлега беглецов — стог сена. Ей повезло: давно не было дождей, и выбранная ей копна оказалась сухой.

Рядом блестели огни какого-то селения, слышался приглушенный лай собак, но девушка даже не подумала сходить за молоком, поужинав хлебом и водой. Ничего, успокаивала она себя, когда я пойму, что здесь творится, смогу поесть нормально, а пока следует вести себя предельно осторожно.

Палева хрустела сеном, а принцесса, лежа на спине, смотрела на звезды и думала, замерзнет ли она ночью. Наверное, нет, не замерзла же она в Адиласе, а тут не холоднее, во всяком случае, еще нет того пронзительного влажного осеннего холода, хотя по утрам свежо.

Наконец она забылась сном. Сон этот оказался кошмаром.

Стелла лежала на холодных камнях. Вокруг было темно и холодно, будто она была глубоко под землей. Тишина, ни единого звука, только капли воды. Они сводили с ума, но она ничего не могла с ними поделать.

Принцесса села, теперь вода стекала ей за шиворот, противная холодная вода.

— Как тебе твое новое жилище?

Она огляделась, пытаясь отыскать обладателя голоса, но вокруг было по-прежнему темно. Где он посреди этой темноты? Девушка передвигалась на ощупь, набивая синяки от соприкосновения с острыми камнями.

— Теперь ты всегда будешь жить во тьме.

Кто это решил? Она обязательно выберется отсюда, обязательно увидит солнечный свет!

— Ничего ты не увидишь! — продолжал злорадствовать голос. — Ты думаешь, ты в пещере? Как бы ни так! Там люди, спроси у них.

Где люди, какие люди, она не видит никаких людей.

И тут принцесса поняла, что под ногами у нее больше не камни, а земля, мягкая влажная земля. А рядом река, она слышала ее — но не видела! Она потерла глаза и почувствовала на ладонях что-то влажное. Не слезы. Ее охватила паника, смятение от того, что она слышит звуки, голоса людей, чувствует солнечное тепло, но ничего этого не видит. Она ослепла!

— Дошло, наконец! Ты изначально была слепа, а теперь ты и твой внутренний мир гармоничны.

То есть, она больше никогда не увидит красок мира?

Ужас расползался от сердца по горлу, вызывая непроизвольные спазмы.

— Извини, за свой выбор надо платить, я же говорил тебе. Но ты знаешь, что может быть еще хуже. — Стелла почувствовала легкое дуновение воздуха — значит, он рядом. — Паралич, — просвистел его шепот.

Память тут же воспроизвела перед мысленным взором картинку: она на мостовой Супофесты. Неужели всю оставшуюся жизнь она будет видеть только сцены прошлого?

Девушка замотала головой, пытаясь подавить подступавшие к глазам слезы, и крепко вцепилась в мешочек с Лучезарной звездой. Если потребуется, она будет зубами защищать ее.

— А ты настырная. Я думал, тебе будет страшнее. Ничего, сейчас станет страшно.

Резкая, невыносимая боль в глазах, нестерпимая, будто их выжгли каленым железом, — и свет. Она снова видела, но предпочла бы остаться слепой, чем свидетельницей этого кошмарного действа.

Стелла стояла рядом с Эвелланом и смотрела, как ее сестру ведут на эшафот. Старла была в одной рубашке, на лице, руках — следы от побоев. Гулко звякали кандалы, такие грубые, тяжелые для ее тонких исхудавших ног. Спутанные волосы, потухший взгляд…

Принцесса рванулась к ней, но невидимая сила отбросила ее назад.

— Смотри! — шипел голос.

Но она не хотела смотреть, не могла смотреть, как сестра поднимается по ступеням, останавливается перед палачом. Они даже не отрубят ей голову, они ее повесят!

— Старла, Старла! — в отчаянье кричала Стелла, безуспешно пытаясь преодолеть разделявшую их преграду. Она набивала синяки, но продолжала пытаться, в бессильной ярости скреблась о невидимую стену…

Старла обернулась к ней; девушке показалось, что она послала ей воздушный поцелуй. Палач молча указал, куда встать, хладнокровно накинул на шею веревку…

Принцесса не могла этого видеть, она закричала, упала, закрыла лицо руками.

— Отдай звезду мне — и она останется жива.

Девушка колебалась. Стоит ли жизнь сестры самоцвета?

— Не отдавай! — донесся до нее слабый голос Старлы. — Всеми богами тебя заклинаю, не отдавай ее им!

И внутри нее вдруг появился стальной стержень. Девушка встала, усмехнулась в лицо Эвеллану и одним ударом разбила разделявшую их с сестрой преграду. Она оказалась всего лишь стеклом, которое со звоном осыпалось ей под ноги.

Помост с эшафотом исчез, вместо него была пустота.

— Ничего, ты все равно отдашь ее мне, — эхом отозвались в голове слова Эвеллана, и она проснулась.

На небе влажно мерцали звезды, вставать было еще рано и, убедившись, что лошадь на месте, девушка перевернулась на другой бок, пытаясь забыть о кошмаре. Она закрыла глаза, задремала — и проснулась от собственного крика: там, в мире ее грез, прямо перед ней раскачивалось на ветру тело повешенной. Оно висело к ней спиной, но Стелла точно знала, кто это.

Лоб покрылся испариной; ее трясло, сердце учащенно билось.

Там, во сне, еще минута, и ветер развернул бы тело; она не хотела видеть это лицо.

Принцесса так и не смогла заснуть: боялась, что снова приснится кошмар, настольно реальный, что она принимала его за действительность. Это был не просто сон, в простом сне вы не чувствуете боли, вкуса собственных слез, ветра, солнца — в этом все это было. Пугающая альтернативная реальность, созданная для нее Шеком, а, может, и самим Эвелланом. Но он своего не добился — она еще больше укрепилась в решении противостоять им.

Утром, не выспавшаяся, разбитая, Стелла снова выбралась на дорогу. Умом она понимала, что в сложившейся ситуации нужно держаться подальше от дорог, но местность была ей незнакома, у нее не было никаких ориентиров, так что приходилось рисковать, держась ближе к обочине.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});