«Враги народа» за Полярным кругом (сборник) - Сергей Ларьков

Гуго Петрович Майер, 40-ка лет, земляк Э.Я.Чауна и П.А.Крастина, из Вольмарского уезда Лифляндской губернии (Латвия), из крестьянской семьи, старший машинист «Красина», на который он перешёл машинистом с ледокола «Аванс» ещё в 1922 году и ушедший на суда Балтийского пароходства судовым механиком в 1930 году. Арестован 23 марта 1938 года, на излёте «латышской операции НКВД» и обвинён в том, что «… являясь агентом латвийской разведки, занимался шпионажем в пользу Латвии…». 28 августа 1938 года Г.П.Майер «Двойкой» был приговорён к расстрелу, 6 сентября приговор приведён в исполнение.

Борис Михайлович Бачманов, 45-ти лет, потомственный моряк из Кронштадта, в 1916 году, уже послужив учеником на морских судах, окончил Петроградское училище дальнего плавания. Принят в военную службу подпоручиком по Адмиралтейству; назначен начальником станции связи (тогда ещё только недавно появившаяся на флоте служба) Аренсбург на острове Эзель и командиром катера «Абрамсъ». В августе 1917-го ранен, тяжело контужен, отравлен газами, на год комиссован от службы. С 1919 до 1922 года – вновь на военном флоте, создав и руководя гидрометеостанцией на Васильевском острове и одновременно возглавляя в Управлении морского транспорта навигационный и гидрометеорологический отделы. В 1922 году перешел на ледокольный флот, одну навигацию служил вторым помощником капитана на «Ермаке», затем до 1929-го – в разных должностях, вплоть до исполняющего обязанности капитана на «Красине». В 1928 году он – второй помощник капитана и ревизор «Красина», по мнению Самойловича [Самойлович, 1930] – один из лучших моряков Ленинградского порта, «добрый и симпатичный, но всегда небритый». В 1930-е годы Борис Михайлович вновь на военной службе – штурман дивизиона тральщиков, очищавших Балтийское море от мин Первой мировой, командир опытного судна «Микула». Всесторонне образованный, увлеченный работой, изобретательством, любящий отец четверых детей, поэт… (Сведения о биографии Б.М.Бачманова предоставлены автору его внучкой Л.Гончаровой). Из краткой справки из архивного дела по его осуждению следует, что в 1927 году он вступил в ВКП(б), но в 1935-им был из неё то ли исключён, то ли «вычищен». В августе 1937 года, за семь месяцев до ареста, демобилизован, в приёме на работу везде отказ (обычная практика тех лет). При аресте чекистами были частично уничтожены, частично изъяты (и пропали) рукописи научных трудов. В его обвинении – четыре пункта 58-й статьи: «измена родине военнослужащим» (58–1б), «подготовка вооружённого восстания» (58–2), «контрреволюционная пропаганда» (58–10) и «участие в контрреволюционной организации» (58–11), а обвинение сформулировано так: «в 1936 году был завербован в контрреволюционную офицерскую монархическую организацию, по заданию которой проводил подрывную работу в КБФ (Краснознамённый Балтийский флот – авт.) и занимался шпионажем в пользу Швеции» (ст. 58–6 – шпионаж – в перечне вменённых ему статей не указана – авт.). По воспоминаниям его дочери К.Б.Бирюковой, передачи в Арсенальной тюрьме не принимали «из-за плохого поведения», даже папиросы. Его сокамерник позже рассказывал, что Бориса Михайловича жестоко избивали, выбили зубы, в камеру его приносили, там ему давали лучшее место, где прохладнее. 28 августа 1938 года всё той же «Двойкой» он был осуждён к расстрелу, приговор приведён в исполнение 6-го сентября, как и приговор Г.П.Мейеру.

Б.М.Бачманов. Фото 1917 г. [Из архива Л.Гончаровой]

Иван Павлович Панов, 53-х лет, повар на «Красине», в 1938 году – «руководящий повар» (так в деле) Ленинградского Военно-Морского учебного пункта, обвинение – «шпионаж» и «участие в контрреволюционной организации». Из обвинительного заключения: «… среди личного состава Ленинградского Военно-Морского пункта проводил контрреволюционную пропаганду. С 1923 года являлся агентом немецкой разведки на территории СССР…». Вообще у автора блюд, которыми отъедались изголодавшиеся итальянцы, судьба бурная: крестьянский сын из Тверской губернии, он дважды – в 1923 и 1933 годах – исключался из партии (вступил в неё в 1918 году, восстановлен в 1928 году). После возвращения «Красина» из похода принят вольнонаёмным на линкор «Парижская коммуна», но в 1933-м был арестован по обвинению в растрате трёх тысяч рублей (при этом обвинён по статье 58–7: «Подрыв государственной промышленности, транспорта, торговли, денежного обращения…») и дело вел Особый отдел ОГПУ Морских сил Балтийского моря, через месяц, впрочем, его прекративший. В 1936 году Панов все-таки осуждён «за растрату» на два года, из которых отсидел четырнадцать месяцев, был освобождён, но 14 июня 1938 года вновь арестован. 27 октября, когда уже в НКВД (но в Москве) повеяло новыми ветрами – ослаблением репрессий – Особой Тройкой (были и такие) УНКВД Ленинградской области И.П.Панов приговорён к расстрелу, приговор привёден в исполнение 31 октября 1938 года.

Уже «в условиях военного времени» замечен был в «контрреволюционной агитации и пропаганде» 49-летний уроженец Тульской губернии, бывший кочегар «Красина» (по другим сведениям – старшина котлов) Аким Тихонович Алимов, награждённый за поход грамотой ЦК Союза водников. Он с 1913 года служил на Балтийском флоте, демобилизовался в 1924-м и сразу поступил на «Красин», участвовал в Карских операциях, после пятилетней (до 1929 года) работы в Ленинградском торговом порту вновь в Арктике, на ледоколе «Сталин», в начале войны добровольно поступил на воинскую службу и был зачислен главным старшиной в Балтийский флотский полуэкипаж. 18 сентября 1941-го года он был арестован и через четыре дня трибуналом Ленинградского военно-морского гарнизона приговорён к расстрелу. 27 сентября он обращается с заявлением о помиловании к М.И.Калинину, но особисты плевать хотели на мнение «всесоюзного старосты» и 3 октября, когда ответ из Москвы никак ещё не мог быть доставлен в блокированный Ленинград, привели расстрельный приговор в исполнение.

А.Т.Алимов, тюремная фотография 1941 г. [Управление ФСБ РФ по Тульской области]

Разумеется, все упоминаемые нами здесь люди были реабилитированы в 1955–1995 годах.

Сделаем попытку анализа скорбного «красинского» списка, тем более, что по хронологии репрессий он весьма характерен (1931–1941 гг.), а социальный состав экспедиции близок к социальному составу промышленной части советского общества, лишь в силу специфики «производства» завышен процент «интеллигенции» (руководство экспедиции, лётчики, журналисты, комсостав корабля). «Интеллигентов» на «Красине» 24 человека, специалистов среднего звена – 40 человек, «пролетариата» (матросы, кочегары, уборщики) – 70 человек. По странному совпадению, в каждой группе репрессировано по шесть человек, но среди «интеллигентов» это каждый четвёртый, среди «техников» – каждый седьмой, среди «пролетариата» – каждый двенадцатый, десятеро из репрессированных – члены машинной команды, своим непосильным трудом обеспечившие успех экспедиции. Национальный состав репрессированных – восемь русских, один еврей, один прибалтийский немец, два эстонца и шесть латышей. Уроженцев Прибалтики среди репрессированных много не только потому, что их вообще много было в составе команд судов Балтийского пароходства, но и потому, что в годы «Большого террора» проводились т. н. «национальные операции НКВД», одной из самых масштабных была «литовская». По возрастному составу: к моменту репрессии в возрастном интервале 21–30 лет – один человек, 31–40 – трое, 41–50 – восьмеро и 51–60 лет – шестеро. Из восемнадцати человек, приговоры которым известны, расстреляны одиннадцать, один приговорён к десяти годам заключения, двое – к восьми, двое – к пяти, двое были сосланы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});