Дикий Порт (Райские птицы) - Ольга Онойко

Гостья выглядит моложе своих лет, но старше, чем могла бы с помощью пластика и косметолога; не излёт полуденной зрелости, тихое начало вечера. По всей видимости, ровесница Рихарда. Не чурается своей седины, даже морщины заметны, только руки — белые, крепкие, молодые.

Пустые слова. Как описание музыки.

…несколько секунд длятся попытки найти определение, и вот рождается столь же сухое: «перед корректором скептиков не бывает». Максимально точная формулировка, какую может предложить деловой человек.

Рихард делает шаг вперёд.

Смотрит в глаза местре Надеждиной, Алентипалне, третьему триумвиру Урала.

Ясные серые глаза.

Невероятно ясные.

Глава десятая

Заклятие крейсера

— Понимаешь, — сказал Свен, — они охотятся.

— То есть как?

Свен уставился на собственные ботинки. Пожевал губы. Адъютант командира мобильной армии, офицерскую академию закончил с отличием, прослушал трёхмесячные курсы военных ксенологов, командовал взводом на DRF-77/7, был на «Леди Лу» во время последнего славного рейда. Свен имел практический опыт. Попросту знал.

Он наступил на гигантскую, с ладонь, глянцевито-чёрную многоножку. Со вкусом, с хрустом, раздавил. Из многоножки потекло содержимое, обляпало ботинок. Свен проворчал ругательство, полез в куст вроде лопуха, от души рванул. Вытер обувь большим бархатистым листом.

— Охотятся, — повторил он.

Ксенология — предмет скользкий. Тут надо либо говорить коротко и по существу, а потом отдавать приказ, либо объяснять с самого начала, долго и подробно, пересказывая чуть не весь курс лекций. Свен мог и объяснить, но делать этого не любил. Раза три честно пробовал и выдыхался на полпути. Впрочем, преподаватели курсов предупреждали, что так оно и будет. Уступая просьбам, Свен всякий раз корил себя за идеализм. Нормальные люди, воспитанные нормальными людьми и потомками нормальных людей, они просто физически не могли уяснить себе чуждую манеру мышления. Организм отторгал. Нельзя, невозможно принять и поверить, что кто-то, обладающий разумом, действительно может так поступать и руководствоваться такими мотивами.

«Врёшь», — говорили ему. «Да чушь это всё!» — говорили ему. «Нет», — говорили ему и предлагали свой вариант, правильный, удобный, логичный. Порой Свену невыносимо хотелось согласиться и отправить умных нормальных людей действовать в соответствии с их представлениями о рритской логике. Но изуродованные трупы несогласных и самостоятельно мыслящих — слишком высокая цена за победу в споре.

Ррит, кстати, так не считают.

— Чего-то я не пойму, — сказал Джек Лэнгсон.

Свен опечалился. Объяснить Счастливчику боевую задачу и при этом уйти от детального рассказа о психике ррит — трудненько будет.

— Я знаю, что они охотятся, — Лакки поморщился. Шрамы на лице задвигались странно и неприятно.

Свен ждал.

— Я понимаю, — рассудительно продолжал Джек, сплюнув, — когда охотится, скажем, цйирхта с «малой свитой». Или даже ай-аххар. Я сам видел, как эвакуировали Первую Терру.

«При многократном превосходстве сил противника следует ожидать, что слабые, не способные к сопротивлению цели не привлекут внимания ррит», — поползли в свеновой голове строчки из учебного пособия. На скорую руку слепленные учебники, трёхмесячные курсы, липовые стратегические консультанты… Экстрим-операторов, куда ни ткни, не хватает, а настоящих мастеров-ксенологов поменее наберётся, чем воинственных тёток с ручными ящерицами. Они, мастера, в штабах сидят, а не с мобильными армиями по поверхностям ползают. Риверу бы сюда. Или ту бабу кирпичнорожую, местру Унруэ. Как же. Думай, Хольм.

Итак, при многократном превосходстве сил противника… Ррит не охотятся на мелкую дичь, вот что. Мелкая дичь — для детей, так у них в подкорке забито. А беззубая дичь — или для вчерашних сосунков, или когда просто жрать хочется. На весёлой танцульке, которой они воспринимают эту войну, неприлично рвать всё подряд.

Боевые корабли гарнизона Первой Терры не могли противостать рритскому флоту. Они могли только оттянуть на себя огонь. Ррит не понимают, что значит «гражданское население», у них такового просто нет, но они, развлекаясь стрельбой, позволили бы работягам Терры спастись на беззащитных грузовозах.

Кораблям отдали приказ уходить.

Флот сберегали на будущее.

А ррит, подошедшим к колонии, было скучно. Давно не выпадало случая пострелять. И ксенологическое «авось» не сработало.

Эвакуация шла под огнём.

— С-суки… — то ли прошипел, то ли просвистел Лакки, и страшный тик скособочил его, исказил лицо в жуткой гримасе.

Свинцовый холод скрутил свеновы кишки. Потёк к горлу.

Первая Терра.

Свен видел только отчёты и короткие фрагменты съёмки, которые успели передать по галактической связи.

…Когда «Кхимрай Х’йарна» разметал третью линию обороны и вышел к Земле, ведя за собой сильно прореженную, но по-прежнему мощную «свиту», настал самый страшный час за всю историю человечества. Свен, в числе чудом спасшихся с «Леди Лу», был тогда дома, в отпуске, и ждал нового назначения. Память отказалась хранить случившееся, как тело отказывается принимать кровь чуждой группы. Осталось лишь эхо непереносимого, неописуемого, предельного ужаса.

Тогда несколько тысяч человек умерло от страха. Кто-то — от инфарктов и инсультов; обезумевшие выбрасывались из окон; парализованные ужасом не справлялись с управлением аэромобилей. Кто-то умер из-за ошибок врачей, из-за того, что у медсестёр опускались руки. В разных странах разные люди внезапно хватали оружие и расстреливали прохожих, сослуживцев, родных.

Рритский крейсер ещё не успел выстрелить по планете, а жертвы уже были.

Система космической обороны сработала идеально. Ни один земной мегаполис не узнал кошмара орбитальной бомбардировки. Поверхности достигли только два залпа, погибших непосредственно от огня ррит было немного. Но страха человечество вкусило сполна.

Это случилось с Землёй. Это помнили все.

Мало кто из живых видел эвакуацию Первой Терры.

— А кем ты там? — спросил Свен. Мелькнула мысль, что если сержант там был и видел это, то придётся рассказывать, о чём попросит. Просто из уважения.

— Я? — сержант глянул на него, помолчал. — Тебе важно?

…тысячи жителей колонии нельзя сравнить с миллиардами землян, и фиксация событий не в пример хуже была налажена. Когда единственный местный канал закончился, остались только уличные камеры наблюдения, передававшие кадры на спутник. Потом спутник тоже кончился. Документальных сведений почти не сохранилось, только воспоминания очевидцев.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});