Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что за предложение?
– Она обычный курьер ООП, к тому же не очень хороший, и в ее теперешнем состоянии она опасна и является потенциальной угрозой: евреям и ЦРУ будет легко переманить ее на свою сторону и использовать против нас. Как добрые феллахи мы должны сеять зерна везде, где в будущем можно собрать урожай. – Сулейман улыбнулся. – Вы – мудрый феллах, ваше превосходительство. Мое предложение состоит в следующем: я скажу ей, что ей пора возвращаться в Бейрут, что мы, два человека, которые застали ее за актом распутства, хотим теперь, чтобы она работала на нас там. Мы позволим ей случайно подслушать наш разговор – и притворимся, что входим в ячейку христианских ополченцев с юга Ливана и работаем по приказу израильтян на их хозяев из ЦРУ. – Он тихо рассмеялся, увидев изумление на лице своего работодателя.
– А потом?
– Эта женщина из палестинских коптов с едва теплящейся неприязнью к израильтянам превратится в незнающее усталости, фанатичное исчадие ада, помышляющее только о мести.
– Что?
– Скажем, кто-то из тех же самых «христианских ополченцев, работающих по приказу израильтян на их хозяев из ЦРУ», злобно и открыто причинит боль ее ребенку, серьезно покалечит его за день до ее возвращения, потом исчезнет – разве это не сделает ее на всю жизнь непримиримым врагом наших врагов?
Хашеми закурил сигарету, чтобы скрыть свое отвращение.
– Я согласен только с тем, что она исчерпала свою полезность, – сказал он и заметил промелькнувшее на лице ливанца раздражение.
– Какую ценность имеет ее ребенок и какое будущее его ждет? – с презрением спросил Сулейман. – С такой матерью и живя с родственниками-христианами, он останется христианином и отправится в ад.
– Израиль – наш союзник. Не лезь в ближневосточные дела, или они сожрут тебя с потрохами. Я запрещаю!
– Если вы говорите «запрещено», значит, запрещено. – Сулейман поклонился и кивнул в знак согласия. – Клянусь жизнью моих детей.
– Хорошо. Сегодня ты отлично поработал. Спасибо. – Хашеми прошел к сейфу и взял пачку потрепанных долларов из тех, что там лежали. Он увидел, как загорелись глаза Сулеймана. – Это небольшая премия для тебя и твоих людей.
– Благодарю вас, благодарю вас, ваше превосходительство, да хранит вас Аллах! Этот Армстронг, считайте, что он уже покойник. – С большой благодарностью Сулейман поклонился и вышел.
Оставшись один, Хашеми отпер ящик стола и налил себе виски. Тысяча долларов – целое состояние для Сулеймана и трех его людей, но это разумное капиталовложение, удовлетворенно думал он. О да. Я рад, что принял решение по поводу Роберта. Роберт знает слишком много, подозревает слишком много – разве не он дал имена моим командам?
– Команды «группы четыре» должны служить добру, а не злу, Хашеми, – говорил он тогда этим своим тоном всезнайки. – Я просто предупреждаю тебя, их могущество может ударить в голову и обернуться против тебя. Вспомни Горного Старца. А?
Хашеми тогда расхохотался, чтобы скрыть свой шок: Армстронг сумел заглянуть в самую глубину его сердца.
– Какое отношение аль-Саббах и его ассасины могут иметь ко мне? Мы живем в двадцатом веке, и я не религиозный фанатик. И что еще важнее, Роберт, у меня нет замка Аламут!
– Ну, гашиш-то есть, и много всего еще получше гашиша.
– Мне не нужны наркоманы или ассасины, мне нужны просто люди, которым я могу доверять.
Слово «ассасины» произошло от слова «гашишины», те, кто принимают гашиш. Согласно легенде, в одиннадцатом веке в Аламуте, неприступной крепости Хасана ибн аль-Саббаха в горах Казвина, он развел тайные сады, созданные по точному подобию райских садов, описанных в Коране, где текли фонтаны меда и вина и возлежали прекрасные и послушные девы. Сюда тайком приводили опьяненных гашишем приверженцев, которым предлагалось вкусить от обещанного вечного эротического блаженства, которое ожидало их в раю после смерти. Потом, через день, два или три, «благословенного» возвращали с небес на землю, гарантируя беспрепятственное возвращение в рай – в обмен на абсолютное подчинение воле Горного Старца.
Из Аламута беспрекословно подчинявшаяся Хасану ибн аль-Саббаху банда простодушных, одурманенных гашишем фанатиков – ассасинов – терроризировала всю Персию, и вскоре на Ближнем Востоке осталось не много мест, куда не дотягивалась бы рука Горного Старца. Это продолжалось без малого два столетия.
До 1256 года, когда внук Чингисхана Хулугу-хан вступил в Персию и бросил свои орды на Аламут, камень за камнем разметал крепость, стоявшую на вершине горы, и втоптал ассасинов в грязь.
Губы Хашеми вытянулись в тонкую линию. Ах, Роберт, как тебе удалось угадать мой тайный план: реализовать идею аль-Саббаха на современный лад; осуществить ее после бегства шаха и начавшихся в стране беспорядков было легко при таком обилии галлюциногенных и психотомиметических препаратов и неиссякаемом запасе недалеких фанатиков, уже опоенных желанием мученичества, которых нужно было просто организовать и повернуть в нужном направлении – устранять любого, кого я назову. Как, например, Джанана и Талбота. Как тебя!
Но с какой же падалью мне приходится иметь дело к вящей славе моего феода. Как люди могут быть такими жестокими? Как они могут так открыто наслаждаться столь разнузданной жестокостью: отрезать человеку гениталии, помышлять о том, чтобы искалечить ребенка? Потому ли все это, что родились они на Ближнем Востоке, всю жизнь живут на Ближнем Востоке и в любом другом месте чувствуют себя чужими? Как ужасно, что они не могут учиться у нас, не могут приобщиться к благодатному наследию нашей древней цивилизации. Империя Кира и Дария должна вновь возродиться, клянусь Аллахом – в этом шах был прав. Мои ассасины проложат дорогу вперед, вплоть до самого Иерусалима.
Он сделал еще глоток виски, очень довольный плодами сегодняшних трудов. Вкус у напитка был превосходен. Он предпочитал пить его безо льда.
ЧЕТВЕРГ
1 марта
ГЛАВА 55
Деревня недалеко от северной границы. 05.30. При свете еще не взошедшего солнца Эрикки натянул ботинки. Теперь – летная куртка, мягкая, изрядно потертая кожа тихо шелестела, пока он ее надевал; нож вынут из ножен и спрятан в рукав. Он осторожно приоткрыл дверь лачуги. Деревня спала под снежным покрывалом. Никого из охранников он не заметил. Под навесом, где стоял вертолет, тоже было тихо, но он знал, что его охраняют слишком хорошо, чтобы попытаться улететь. Он экспериментировал, несколько раз подходя к машине в разное время дня и ночи. Всякий раз охранники в салоне и в кабине пилота только улыбались ему, всегда бдительные и вежливые. Ему ни за что не удастся силой пробиться через них троих. Его единственный шанс – спастись бегством, и он продумывал побег с того самого момента, когда позавчера у него вышло столкновение с шейхом Баязидом.
- Огненный скит - Юрий Любопытнов - Исторические приключения
- Гайдзин. Том 1 - Джеймс Клавелл - Исторические приключения
- Гайдзин - Джеймс Клавелл - Исторические приключения
- Сёгун - Клавелл Джеймс - Исторические приключения
- Непобедимые скифы. Подвиги наших предков - Наталья Павлищева - Исторические приключения
- Доисторическая история - Светлана Найцева - Исторические приключения
- Пункт назначения – Прага - Александр Валерьевич Усовский - Исторические приключения / О войне / Периодические издания
- Секретный концлагерь - Александр Александрович Тамоников - Боевик / Исторические приключения
- В древнем царстве Урарту - Клара Моисеева - Исторические приключения
- Крестовые походы - Михаил Абрамович Заборов - Исторические приключения / История