Секреты мироздания - А Смирнова

Вскоре после этого Пушкин был отправлен на Юг, а оттуда, через четыре года, в псковскую деревню, что и было вторичною ссылкою. Как же ему, человеку крайне впечатлительному, было не ожидать и не бояться конца предсказания, которое дотоле исполнялось с такой буквальной точностью??? После этого удивительно ли и то, о чем рассказывал Бартеневу Павел Федорович Нащокин? Прибавлю следующее: я как-то изъявил свое удивление Пушкину о том, что он отстранился от масонства, в которое был принят, и что он не принадлежал ни к какому другому тайному обществу. «Это все-таки вследствие предсказания о белой голове, — отвечал мне Пушкин. — Разве ты не знаешь, что все филантропические и гуманитарные общества, даже и самое масонство, получили от Адама Вейсгаупта направление, подозрительное и враждебное существующим государственным порядкам? Как же мне было приставать к ним? Weisshopf, Weisshaupt — одно и то же [и означает «белая голова»]».

В добавление к сказанному, приведем воспоминания Н. И. Куликова («Русский архив», 1881, № 8): «Был уже час одиннадцатый ночи, в это время приехал Гончаров, брат жены Пушкина.

Нащокин, не дав сесть гостю, закидал его вопросами: что? что? нет ли какого приятного известия? будет ли жив? не смертельна ли рана? Гончаров ответил, что судя по последнему письму, где описывают заботы доктора, особенно Арнда, присланного самим государем, можно надеяться на благополучный исход…

Нащокин вдруг перебил его:

— Ты знаешь Дантеса?

— Да.

— Какой цвет волос у него?

— Белокурый.

— Конец! Конец! Надежды нет! Александр Сергеевич умрет от раны!.. Никакие арнды не помогут. Умрет непременно!

Мы в недоумении спрашивали: как? почему? какое отношение имеют белокурые волосы Дантеса к смерти его соперника?

— А вот какое: ему предсказана такая смерть. Это страшная, непостижимая, даже — как и мы тогда думали — невероятная вещь… а вот теперь оказывается вероятной!..

…Убитый горем Павел Воинович с совершенной уверенностью прибавил: «Вот увидите, что скоро придет известие о его смерти!

Бедный, несчастный друг! Знаете ли, что из всех своих заблуждений молодости, даже воспетых им стихами, он за одно только укорял себя, с душевным, искренним покаянием проклинал одно свое противорелигиозное стихотворение. «Клянусь Богом, — часто говорил он мне, — я с радостью отдал бы полжизни, если бы мог уничтожить существование этого мерзкого богохульства!» И вот ровно полжизни отдает по воле Провидения! Будем же, друзья, молиться; да простит Бог заблуждения поэта!» И мы, почти уверенные в скорой смерти Пушкина, грустные, безнадежные расстались с другом его».

Всю жизнь Пушкин пытался угадать «белую голову». Желание избежать предсказанного не покидало его. Как-то он собрался ехать в Польшу, где правительственные войска вели войну с повстанцами. Однако, узнав, что имя одного из деятелей восстания Вейскопф («белая голова»), решил не искушать судьбу и остался в Москве.

Но… все попытки избежать предначертанного так и не удались: в назначенный судьбой день и час на его жизненном пути появился «белый человек» с «белой головой». Им был белокурый в белом мундире Жорж Шарль Дантес. Он и убил поэта. Гибель Пушкина на 37-м году жизни от руки «белого человека» была предсказана ему за много лет до того дня, когда на Черной речке раздался роковой выстрел.

А вот пророчество для советского политического деятеля Н. И. Бухарина, опубликованное журналом «Огонек» со слов его жены Лариной А. М. «Летом 1918 года Николай Иванович находился в Берлине. Его командировали для подготовки документов, связанных с мирным Брестским договором. Затем он рассказывал дома, что однажды услышал рассказ об удивительной гадалке, предсказывающей судьбу. Любопытства ради вместе с Г. Я. Сокольниковым они решили посетить обитавшую на окраине города предсказательницу. То, что наворожила ему прорицательница, было поразительно: «Вы будете казнены в своей стране». Бухарин оторопел. Ему показалось, что он ослышался, и переспросил: «Вы считаете, что советская власть погибнет?»

«При какой власти погибнете — сказать не могу, но обязательно в России». Через двадцать лет Бухарин был казнен сталинской инквизицией.

Удивительной точностью обладали предсказания американки Джейн Диксон. В 1945 г. она предрекла Уинстону Черчиллю поражение на предстоящих выборах. «Английский народ никогда не отвергнет меня!» — возразил он. Но через полгода Черчилль проиграл выборы. Диксон напророчила президентство Трумэну и Эйзенхауэру; Неру она назвала имя человека, который унаследует его пост премьер-министра; махатму Ганди предупредила, что он будет убит и назвала день и час этой трагедии. После смерти Сталина Диксон описала американскому послу в Москве внешность каждого из лидеров СССР, которые взойдут на вершину политического Олимпа: Маленкова, Булганина, Хрущева… Как-то в 1968 г. один из гостей Джейн Диксон заговорил о Мартине Лютере Кинге, возглавившем марш в Вашингтон. «Мартин не придет в Вашингтон, — сказала Джейн, — он будет убит выстрелом в шею.

Но предстоит еще одна смерть. Следующим будет Роберт Кеннеди». Через несколько месяцев предсказательница выступала в отеле «Амбассадор». Ее слова о кончине Роберта Кеннеди к этому времени были уже известны многим. Однако кто-то из присутствующих все-таки поинтересовался, станет ли Роберт президентом?

«Нет, — ответила Джейн, — он никогда не будет президентом США. Этому помешает трагедия, которая произойдет именно в этом отеле». Роковое предсказание сбылось: ровно через неделю Роберт Кеннеди был убит в отеле «Амбассадор».

Вот, что рассказывает о судьбе Дома Романовых в России Ю. В. Росциус в очерке «Синдром Кассандры», опубликованном в книге «Невозможная цивилизация» (1996). Герой его повествования — монах Авель (1757–1841) из Тульской губернии, обладавший поразительным даром предвидения. Многое претерпел Авель за этот дар. Его бросали в тюрьмы, отправляли в ссылки и, в конце концов, делали все, чтобы деяния и имя его были преданы полному забвению. Даже через 60 лет после смерти Авеля появляется циркуляр цензуры, запрещающий допускать в печати любые сообщения о его пророчествах и упоминать имя монаха. «Авель, — пишет Росциус, — даром своим, делами и писаниями своими, воздействовал на жизнь людей, никогда его не встречавших, родившихся после его смерти, привлекал к себе их мысли, лишая сна, терзая дух и тело предсказаниями своими, серьезность коих доходила до сознания особенно хорошо тогда, когда они начинали сбываться. А сбывались они всегда!

Есть все основания полагать, что и через 77 лет после смерти Авеля, то есть в середине июля 1918 года, пребывая в стенах Ипатьевского особняка в Екатеринбурге, последний из императоров российских Николай Второй и его супруга Александра Федоровна не раз и не два не без основания вспоминали монаха Авеля, быть может, неотступно думали о нем…»

На первых шагах своей провидческой деятельности Авель в годы царствования Екатерины Второй написал первую «Зело престрашную книгу», в которой, в частности, говорилось «в каком году, в каком месяце, в какой день и час… и какой смертью умрет царица!» Книга попала к главе сената — генералу Самойлову.

«Самойлов, раскрыв присланную ему книгу, сразу узрел в ней крамольную запись о том, что Императрица Екатерина Вторая вскорости лишится жизни! И что смерть ее будет скоропостижная и тому подобное… Генерал с криком «Како ты злая глава, смела писать такие титлы на земного бога!» троекратно ударил беднягу по лицу, при сем вопрошая: «Кто научил его такие секреты писать и зачем он стал такую книгу составлять!»

Стерпел Авель и смиренно ответил генералу, что-де «…меня научил писать эту книгу Тот, Кто сотворил небо и землю, и вся иже в них. Тот же повелел мне и все секреты составлять!»

Самойлов же воспринял поведение Авеля за юродство и приказал его посадить под секрет в тайную, а сам донес о происшедшем Государыне.

Поинтересовалась Императрица, кто же такой Авель есть и откуда? И приказала отправить его в Шлиссельбургскую крепость, где быть ему «до смерти живота своего», то есть пожизненно.

А случилось это в феврале — марте 1796 года… И было по сему исполнено! Ладно, да не совсем!

Шло неумолимое время, истекали последние месяцы, затем недели, дни… наконец — последние часы жизни Екатерины Второй.

Пятого ноября 1796 года фрейлины Императрицы нашли ее без чувств на полу покоя… Императрицу поразил удар! Она скончалась на следующий день — 6 ноября 1796 года, как утверждают, в полном соответствии с записью в «Зело престрашной книге», сделанной примерно за год до того!»

6 ноября 1796 года на трон взошел Павел Петрович — сын императрицы. Императору показали извлеченную из секретных дел Сената «Зело престрашную книгу» Авеля. Павел повелел отыскать монаха Авеля и привезти его к лицу Императора. В беседе с Авелем Павел спросил, что ему предстоит в будущем? Авель «открыл Императору ужасные подробности, уготованные ему судьбой. Внимание, уделявшееся Павлом пророчествам Авеля, несомненно, усугублялось, стимулировалось тем, что предыдущее его предсказание сбылось с поразительной, как утверждают, точностью, во всех деталях. В 1796 году Авеля высылают в Валаамский монастырь, где он пишет свои очередные прорицательные тетради, а с 1798 года он был посажен в каземат равелина Петропавловской крепости.