Великая тайна Великой Отечественной. Глаза открыты - Александр Осокин

Граждане и гражданки Советского Союза!

Советское правительство и его глава товарищ Сталин поручили мне сделать следующее заявление:

Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города – Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие, причем убито и ранено более двухсот человек. Налеты вражеских самолетов и артиллерийский обстрел были совершены также с румынской и финляндской территории.

Это неслыханное нападение на нашу страну является беспримерным в истории цивилизованных народов вероломством. Нападение на нашу страну произведено, несмотря на то, что между СССР и Германией заключен договор о ненападении, и Советское правительство со всей добросовестностью выполняло все условия этого договора. Нападение на нашу страну совершено, несмотря на то, что за все время действия этого договора германское правительство ни разу не могло предъявить ни одной претензии к Советскому Союзу по выполнению договора. Вся ответственность за это разбойничье нападение на Советский Союз целиком и полностью падает на германских фашистских правителей.

Уже после совершившегося нападения германский посол в Москве Шуленбург в 5 часов 30 минут утра сделал мне, как народному комиссару иностранных дел, заявление от имени своего правительства о том, что Германское правительство решило выступить с войной против Советского Союза в связи с сосредоточением частей Красной Армии у восточной германской границы.

В ответ на это мною от имени Советского правительства было заявлено, что до последней минуты Германское правительство не предъявляло никаких претензий к Советскому правительству, что Германия совершила нападение на Советский Союз, несмотря на миролюбивую позицию Советского Союза, и что тем самым фашистская Германия является нападающей стороной.

По поручению Правительства Советского Союза я должен также заявить, что ни в одном пункте наши войска и наша авиация не допустили нарушения границы и поэтому сделанное сегодня утром заявление румынского радио, что якобы советская авиация обстреляла румынские аэродромы, является сплошной ложью и провокацией. Такой же ложью и провокацией является вся сегодняшняя декларация Гитлера, пытающегося задним числом состряпать обвинительный материал насчет несоблюдения Советским Союзом советско-германского пакта.

Теперь, когда нападение на Советский Союз уже совершилось, Советским правительством дан нашим войскам приказ – отбить разбойничье нападение и изгнать германские войска с территории нашей родины.

Эта война навязана нам не германским народом, не германскими рабочими, крестьянами и интеллигенцией, страдания которых мы хорошо понимаем, а кликой кровожадных фашистских правителей Германии, поработивших французов, чехов, поляков, сербов, Норвегию, Бельгию, Данию, Голландию, Грецию и другие народы.

Правительство Советского Союза выражает непоколебимую уверенность в том, что наши доблестные армия и флот и смелые соколы Советской авиации с честью выполнят долг перед родиной, перед советским народом, и нанесут сокрушительный удар агрессору.

Не первый раз нашему народу приходится иметь дело с нападающим зазнавшимся врагом. В свое время на поход Наполеона в Россию наш народ ответил отечественной войной и Наполеон потерпел поражение, пришел к своему краху. То же будет и с зазнавшимся Гитлером, объявившим новый поход против нашей страны. Красная Армия и весь наш народ вновь поведут победоносную отечественную войну за Родину, за честь, за свободу. Правительство Советского Союза выражает твердую уверенность в том, что все население нашей страны, все рабочие, крестьяне и интеллигенция, мужчины и женщины отнесутся с должным сознанием к своим обязанностям, к своему труду. Весь наш народ теперь должен быть сплочен и един, как никогда. Каждый из нас должен требовать от себя и от других дисциплины, организованности, самоотверженности, достойной настоящего советского патриота, чтобы обеспечить все нужды Красной Армии, флота и авиации, чтобы обеспечить победу над врагом.

Правительство призывает вас, граждане и гражданки Советского Союза, еще теснее сплотить свои ряды вокруг нашей славной большевистской партии, вокруг нашего Советского правительства, вокруг нашего великого вождя товарища Сталина.

Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами.

(Текст из «Правды» за 24 июня 1941 г., уточненный по аудиозаписи речи Молотова)

Один архивный листок может сто книг перетянуть

Иногда один листок, найденный в архиве, переворачивает укоренившиеся представления и позволяет увидеть многое в совершенно новом свете. Такой листок был обнаружен мною и доставил мне немало волнений. Если быть точным, впервые я увидел его не в архиве, а в вышедшей в 2010 г. книге «Сталин. Июнь 1941 – май 1945» [79. С. 35], в предисловии к которой говорилось, что это «попытка рассказать о деятельности Сталина в годы войны через архивные документы».

Напечатанный на пишущей машинке текст «Сводки Главного Командования Красной Армии за 22 июня 1941 года» с пометкой «Для ТАСС» имеет несколько исправлений от руки, сделанных жирным красным карандашом сталинским почерком. Прочитав его, я отправился в РГАСПИ и нашел эту сводку в газете «Правда» за 23 июня 1941 г., напечатанную с учетом всех изменений, внесенных вождем. Это было как гром средь ясного дня – ведь до сего времени не обнаружено ни одного документа, написанного, правленного или хотя бы подписанного рукой Сталина 21–22 июня 1941 г., с полным доказательством того, что это было сделано не до или после указанных дней.

Хотя личная подпись-виза вождя ранее была обнаружена на некоторых документах, вышедших в те дни, но это все были заранее готовившиеся материалы, которые он мог подписать и за несколько дней до того, как документ был окончательно оформлен и получил номер и дату. Ведь до сих пор считалось и считается, что в первые дни после нападения гитлеровских войск Сталин находился в шоке или глубокой депрессии, удалился от дел, никого не принимал. Указываются разные сроки такого его состояния – от двух дней, когда отсутствовал прием в его кабинете (29 и 30 июня) до одиннадцати, по прошествии которых он выступил по радио 3 июля. Были слухи, что он болел (жестокая ангина), что его нет в Москве, что он уединился на «ближней» даче в Волынском. Некоторые зарубежные историки считают, что он 19–20 июня уехал в отпуск в Сочи вместе со Ждановым. Его молчание по радио с 22 июня по 3 июля 1941 г., а также катастрофические поражения Красной Армии в этот период такое мнение подтверждают.

Открытые в период перестройки архивные документы, показали, что Сталин не принял участие в составлении важнейших документов начала войны (во всяком случае, не оставил никаких следов своей руки): в загадочном «секретном» решении Политбюро от 21 июня 1941 г., в Директивах наркома обороны о начале боевых действий 22 июня 1941 г. № 1 (0 час.30 мин.), № 2 (7 час.15 мин.) и № 3 (21 час.15 мин.)[122]; в тексте выступления Молотова по радио 22 июня (12.15), а также на трех Указах Президиума Верховного Совета от 22 июня 1941 г. о начале войны: «О мобилизации военнообязанных…», «Об объявлении в отдельных областях СССР военного положения» и «О военном положении» (см. с. 466–467).

И вдруг – в тот же день, 22 июня, он скрупулезно правит сводку о положении на фронте! Неужели в тот момент она была для него самым важным документом?

Я внимательно рассмотрел все его правки на этом документе. Первая же меня поразила: Сталин вычеркнул слово «атаковали» и заменил его все тем же… «атаковали». Остальные правки были не более серьезными: «на всем фронте» он сократил до «на фронте», «и только со второй половины дня» убавил до «со второй половины дня», а также заменил одну запятую на точку, начав следующее предложение с большой буквы. Зато в конце он дописал целую фразу: «В боях с противником сбито…», затем зачеркнул ее и написал гораздо более сильную: «Нами сбито 65 самолетов противника» (количество уничтоженных в этот день наших самолетов – 1 200 – он указывать не стал, возможно, еще и не знал об этом). Вот и все. И на это вождь не пожалел сил и времени в первый день войны после вероломного нападения врага[123].

Все это дважды невероятно: во-первых, из-за абсолютной малозначимости сталинской правки, свидетельствующей, пожалуй, только о том, что ему в тот момент нечем было заняться, а во-вторых, из-за отсутствия следов его руки на самых главных и важных документах первого дня войны, о которых было сказано выше. Для меня лично это был еще один удар. Ведь после долгих размышлений в двух своих книгах [62. С. 149–167; 63. С. 205–209] я пришел к выводу, что, скорее всего, с 20 июня по 3 июля 1941 г. Сталина не было в Москве, так как он уехал в отпуск в Сочи вместе со Ждановым. Листок с текстом военной сводки и его правкой 22 июня разрушал все мои построения на этот счет.