Некромант, держи меня ближе (ЛП) - Лиш МакБрайд

Блицкриг на танцплощадке [59]

У меня над губой выступил пот, пока я пытался сохранить хоть какой-то контроль над ситуацией. Но с моей капающей на пол кровью и энергией, которая ослабевала от нарастающего напряжения, я не думал, что смогу делать это достаточно долго.

Дуглас продолжил что-то бормотать и разбрызгивать мою кровь. Я не мог видеть все, что он делает, но мне не очень-то и хотелось. Мне не нужно было видеть, как он завершает заклинание. Я чувствовал, как сила заклинания давила на мои веки. Я вздрогнул, когда заклинание поползло по моей коже. Оно чувствовалось жирным и грязным.

Сила заклинания резко увеличилась, и я понял, что Дуглас почти закончил. Если бы у меня были припрятаны какие-то трюки, то сейчас было самое время использовать их.

Когда он потянулся, чтобы нарисовать символ мне на лбу, я вырвал правую руку из манжета и заехал кулаком ему в глаз. Мои костяшки дотронулись до его щеки и брови, и я почувствовал его удивление. Он отшатнулся назад, а я схватился за нож. Моя ладонь обернулась вокруг верхней части лезвия, которое врезалось в нежную плоть моей руки. Мне удалось ухватиться несколькими пальцами за рукоять. Сжав челюсть, я вырвал из руки Дугласа нож, от такого давления лезвие еще больнее врезалось в мою руку.

Дуглас сделал выпад, его рот искривил зловещий оскал. Я взял нож поудобнее и сделал выброс рукой, приложив как можно больше силы, чтобы суметь заколоть его.

Мир замедлился, когда нож врезался ему в горло. Звуки борьбы вокруг меня стихли. В новой тишине, я услышал мокрый звук, такой можно услышать, когда лезвие разрезает кожу. Рукоять торчала из его горла, моя рука удерживала нож на месте. Я хотел держать его там вечно, будто лишь моя рука держала его на месте пригвожденным. Глаза Дугласа расширились от ужаса. Гнев сменился удивлением и страхом, во мне кипели эмоции. Он не думал, что я способен на такое. Он сильно недооценил меня, и я почувствовал, как он осознал это. Я мог буквально ощутить его боль. Как он мог убивать столько раз, если это ощущалось так ужасно?

Мы замерли вот так, оба пораженные. Образ умирающего, истекающего кровью Дугласа, моей руки на рукояти ножа, надолго останется у меня в голове. Наверное, до конца моих дней.

Он отшатнулся от меня, вытаскивая нож из своей шеи. Кровь полилась фонтаном, забрызгав мне лицо. Я, должно быть, попал в артерию. Его кровь попала мне на язык: вязкая, соленая тяжесть. Мое сердце пропустило удар. Нет, не мое. Сердце Дугласа.

Мы завершили заклинание.

Сила побежала сквозь меня мощнее, чем обычно. Мое тело содрогнулось, но я не выронил ножа. Дуглас упал на колени, и еще одна волна настигла меня. Что-то древнее и сильное всколыхнулось у меня в груди. Мое сердце трепетало, привязавшись к неравномерному стуку сердца Дугласа. Я почувствовал, как ритм его сердцебиений сделал паузу и замедлился.

Я почувствовал, как он умер.

В тот же момент я учуял еще одну смерть, как легкое движение, мерцающие в стороне от поля моего зрения. Мои глаза остались на Дугласе, но в уме я мог видеть Брайд. Ее лицо и руки были в крови, ее бледная фигура возвышалась над безжизненной фигурой Майкла. Она отомстила, хотя и не выглядела счастливой. Она не плакала, но она выглядела опечаленной произошедшим, тем, что ей пришлось убить кого-то из своего рода.

Брайд была единственным пятном спокойствия в море движения. Все остальные вокруг нее боролись с мертвецами. Но Брайд не пыталась помочь им. Вместо этого она наблюдала, как кровь Майкла стекала по его горлу.

Я наблюдал вместе с ней. Я почувствовал, как красная лужица появилась у ее ног.

И этого я не смог выдержать.

Я закричал, в моем крике прозвучал бесконечный звон мучений. Боль была мучительным, но одновременно замечательным ощущением. Я чувствовал каждый нерв в своей руке, каждый порез на моей спине; каждое ощущение росло, пока линия между добром и злом не размылась и не превратилась во что-то чудесное, ужасное, поэтому мне пришлось открыть рот и выпустить все на свободу.

Я почувствовал, как комната замерла, все вокруг зависло от этого крика. Я не мог справиться с ним. В уме я хватался за него, пытался найти его край, но не находил. Сила вцепилась в мои внутренности, пытаясь выбраться наружу.

Мой дар разрывал меня на части.

Я уже охрип, но кричать не перестал. Я никогда не думал, что крик может так сильно навредить горлу. Но мне было плевать на это. Я продолжал кричать, потому что только на это был способен.

Брайд схватила меня за лицо. Она выглядела уставшей и изнуренной. Я и не осознавал насколько горят у меня щеки, пока не почувствовал ее прохладные. Я смутно вспомнил, что раньше руки Брайд были горячими, в отличие от моих. Неужели все так плохо?

Я заглянул ей в глаза, ожидая увидеть там ужас. Ужас из-за того, что только что произошло и что я наделал. Но я не увидел этого. Брайд смотрела на меня так, будто хотела, чтобы я вслушался в ее слова.

Я перестал кричать. Я ухватился за ее запястье свободной рукой и не отпускал ее.

— Верни их обратно, — прошептала она.

Шептала ли она, или я просто плохо слышал? Я видел ее губы и то, что они двигались. Она хотела, чтобы я что-то вернул. Подождите... не что-то, а кого-то. Она хотела, чтобы я их вернул. Но я забыл, кого или что.

Брайд, наверное, заметила мое замешательство.

— Мертвецы. Верни их обратно, — она четко выговорила каждое слово. Ее волосы блестели на свету, цветные пряди переплелись с остальными волосами. Она потрясла меня за лицо, пытаясь привлечь мое внимание. — Верни мертвецов обратно в землю, Сэм, прямо сейчас!

А, ну, да. Мертвецы были разбросаны, как игрушки, которые я должен был убрать. Покусанные, неживые игрушки. Я поежился от холода, исходящего от ее рук, и кивнул. Мне даже не пришлось пытаться найти их. Духи были, как на ладони.

- Идите, - сказал я им. – Все кончено.

Я почувствовал как один за другим они возвращаются в землю. Сила уходила вместе с ними, но она не исчезла полностью. Я почувствовал, как ее часть свернулась калачиком у меня в груди, как спящий кот. Стол вздрогнул, когда пол вернулся в прежнюю форму. Я не видел этого. Я смотрел в глаза Брайд, пока она не сказала мне, что я все сделал.

После этого я ничего не помню.

30

Возвращение во тьму [60]

Впервые за всю неделю я проснулся в каком-то приятном месте. Ладно, больничную кровать тяжело назвать приятным местом, но никто не надирал мне задницу и не бросал меня в клетку, так что в целом все было замечательно. Комната была светлой и свежей, а одеяла – мягкими. Удобная кровать смягчила тот факт, что все мое тело болело. Но, честно говоря, я удивился, что остался в живых, поэтому я не имел права жаловаться на боль.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});