Хорошая девочка. Версия 2.0 - Дора Шабанн

адекватный отец, остановил. Уже адекватный, ибо я сильно в этом сомневалась, когда ослик принес новый паспорт, полученный объединенными усилиями Реваза Равильевича и Лейлы. Вернее, ее связей в полиции, что появились со времен эпопеи с Диной.

Так вот, как самый вменяемый в семье, Влад вывез нас в уютный семейный итальянский ресторанчик на углу Московского проспекта и Благодатной улицы, куда весь предыдущий год периодически водил меня на свидания.

Как совершенно неговорящий на итальянском языке Владимир Львович и практически не знающий русского (английский с трудом и переводчиком) владелец ресторана Гвидо понимали друг друга — я не знаю. Но, тем не менее мы уже давно были «особыми гостями хозяина» с личным столиком.

Устроившись в любимом уголке, на полукруглом диване, я умиротворенно ожидала крем-суп с морепродуктами и телятину под вишневым соусом. Чтобы не скучать, пока Влад с Русланом и Гвидо удалились куда-то в сторону винного погреба, я потягивала приличное красное сухое из Вальполичеллы.

Жизнь казалась мне восхитительной, а все происходящее — прекрасным, полезным и правильным.

Казалось.

Пока передо мной на стул не приземлился Миронов.

Пресвятые Просветители, за что? Как? Почему?

— Руслан поделился радостью и сказал, где вы отмечать будете, — пояснил моим выпученным глазам Александр Михайлович. — Здравствуй, Рита.

— Добрый вечер. Не ожидала тебя увидеть.

Я невежлива. Я в шоке.

Александр хмыкнул:

— По-прежнему внезапна и непосредственна.

С его точки зрения — он мне комплимент отвесил? Так не нуждаюсь.

Или это завуалированное порицание? Тогда мимо — с чего мне переживать о мнении бывшего мужа?

Как и все последние лет пять с Александром Михайловичем — ничего не понятно.

Но да Кирилл и Мефодий с ним. Я счастлива и довольна без него.

— Саша, чего тебе не живется спокойно?

— Ритуля, девочка моя…

Как водой из проруби окатил.

— Тормози. Я давно не твоя, не будем создавать проблемы на пустом месте. Ты Руслана поздравил?

Саша мягко улыбнулся. Так снисходительно, что сразу взбесил меня. Сильно.

— Поздравил. А ты не права, сама знаешь, поэтому так и нервничаешь. Этот мальчик твой — временное явление. Ты же понимаешь, что на самом деле моя, Льдинка. Так было и будет. А это все — проходящее. Я подожду, милая.

— Не знаю, на каких препаратах ты сейчас, Саша, но я со времен нашего развода, вспоминала о тебе только у психотерапевта, — выдохнула медленно и поняла, что вино вполне годное, а выплескивать его в это самодовольное лицо — моветон. Да и жаль. Вино.

— Но ты вспоминала обо мне, дорогая.

— Пресвятые Просветители! Естественно! Я с тобой десять лет прожила, у меня сын растет. Ежедневно перед глазами напоминание.

— Это все отговорки, Ритуля, — и руку ко мне протянул. Ну, он нормальный?

— Саша, излагай, что там у тебя, и я тебя не задерживаю.

Как бы его так побыстрее послать, пока там из погреба никто не вернулся?

— Чтобы ты себе сейчас ни думала, знай — я жду тебя.

Облагодетельствовал, да? К лешему!

Вдохнула, выдохнула. Еще раз.

Вспомнила, что обсуждали с терапевтом и:

— Чтобы ты себе сейчас ни думал, Саш, я тебя прощаю за финал нашего брака. Я благодарна тебе за сына. И желаю тебе счастья. Без меня. Спасибо за хорошее. Я не держу на тебя обиды, живи спокойно.

Саша встал, я поднялась следом. Надо проводить его, а то сейчас вернутся Влад, Рус и Гвидо и ой, что будет.

Нет, здешние итальянцы, понятное дело, придут в восторг. Не сомневаюсь. Что вы, такие страсти и прямо у них⁈

Саша подхватил меня под руку и повел на выход. Есть все же у человека понимание.

На улице, у крыльца, прижал меня к себе и горячо зашептал в висок:

— Ритуля, возвращайся. Все будет, как захочешь. Я для тебя сделаю, что скажешь. Не могу больше, так без тебя пусто. Хоть сдохни.

Вздрогнула. Морозные мурашки промаршировали по спине от копчика до макушки.

Нет-нет-нет.

Я простила его, но помню, каково это — быть резиновой куклой.

Что нужно этому мужчине?

О, нарисовала перспективу:

— Зачем тебе я? Ты сейчас свободный, самодостаточный, шикарный мужик в самом расцвете сил. Вокруг полно умниц, красавиц, юных стройняшек, которые хорошо готовят и будут искренне восхищаться прекрасным тобой. У тебя впереди счастливая жизнь, как ты и хотел. Сплошной восторг.

На лице Саши отразилось невероятное изумление:

— Кому нужны эти безграмотные безмозглые малолетние идиотки?

Очень неприятно, но против истории не попрешь:

— Ну, у тебя уже была одна грамотная я. С мозгами. При этом ты завел себе такую, как сам сейчас описал. И что? Зачем снова лезть на те же грабли? — сколько можно об одном и том же, а?

— Рита, милая, я все понял. Я все осознал. Я сделаю, как ты хочешь, — свят-свят, да ни за что.

С усилием высвободила руки из железной хватки Александра.

За то время, что мы не виделись, он поседел окончательно, морщины проступили явственнее. Все так же сухощав, пострижен стильно, одет с иголочки. Хорош, безусловно.

Никак не могла понять — а здесь-то он что делает?

— Саш, этот разговор не имеет смысла: я счастливо замужем.

Кривая ухмылка и мне прилетело ядовитое:

— Я буду ждать тебя, моя Льдинка. Вспомни об этом, когда твой молодой красавчик решит разнообразить свою жизнь.

— Идите с богом, Александр Михайлович, — было очень трудно сдержаться, но я старалась изо всех сил.

Саша внезапно прижал мои руки к губам и ушел.

Скатертью дорога. Топай с миром и не оглядывайся.

Не успела я выдохнуть, как оказалась прижата к тренированному горячему телу.

М-м-м, кедр, бергамот, пачули.

— И что это вы тут делали, а? — Влад вроде прозвучал мирно, но в такой ситуации, я бы не стала рассчитывать на его спокойствие.

— Александр Михайлович приезжал поздравить Руслана с поступлением, — пробормотала тихо.

— Это понятно. Неясно, что он около тебя делал? И за руки, вон, хватал, и горы золотые сулил, ловелас плешивый.

Выдохнула.

— Милый, ты же понимаешь, что любые его предложения не имеют смысла? Я люблю тебя. И это не изменится, пока я тебе нужна.

Разворот, и вот мы уже глаза в глаза.

— Что? Ты планируешь к нему вернуться после того, как я уйду?

Обалдеть. Как работают эти гениальные мозги? Никогда мне не понять.

— Ты куда собрался?

— Ну, все мы смертны.

Это