Георгий Иванов - Ирина Одоевцева - Роман Гуль: Тройственный союз. Переписка 1953-1958 годов - Георгий Иванов

Ну, кончаю, думаю, что ответил на все, но не уверен, но уже надо бежать. Попробую к<ак>-н<ибудь> написать ч<то>- н<ибудь> более приемлемое с точки зрения эпистолярной литературы 20 века — в субботу, во едину от суббот. Вишняку передал. Он был оч<ень> доволен и несколько удивлен.

Ауфвидерзеен, херр доктор!

 Софочка, телеграфуй!

Цалую ручки Ир. Вл. Искренне Ваш

<Роман Гуль>

140. Георгий Иванов - Роману Гулю. 9 сентября 1957. Йер.

9 сентября 1957. (Обратной почтой).

Beau-Sejour

Нуeres

Var

Дорогой Роман Борисович,

Отвечаю, как видите, «стремительно», не то что Вы. Ваше письмо, кроме моей неизбывной дружеской страсти к Вам, требует по своему содержанию срочного ответа. Вы меня просто поразили: «Книга давно была бы выпущена, если бы...» Что это значит? Вы знаете, как я хочу, чтобы моя книга была Вами издана. Но могу представить Ваши письма: Вы писали так неопределенно и потом так скисло насчет этой возможности, что я стал считать это — законно — несбывшейся надеждой. Опять-таки, дорогой друг, насчет переписки стихов. Опять-таки могу представить Ваши письма в пору, когда о книге говорилось: пришлете на пишмаши все стихи, какие Вам недостает из Нов. Журнала. Для Вашего сведения, эта (моя) пишмашь была Вам послана для писания Вашей прекрасной статьи (за которую вечно благодарен) вместе с печатными сборниками — сборники Вы мне вернули, но пишмашью, естественно, по написании статьи подтерлись. У меня же нет № № Нового Журнала, кроме тех, которые вышли, когда мы уже жили в Hyeres'e. Все, что было в период Монморанси и Парижа — погибло в период нашего переезда сюда — и осталась только пишмашь — которая и была послана Вам для статьи. Как же быть? Мне нужны стихи с 25 № Нов. Журнала до (включая) того «Дневника», в котором было 17 или 18 стихотворений и который пришел еще в Париж. Без Вашей помощи не могу нигде его достать. Но № 25 Вы можете достать за 1 доллар в конторе «Нового Русского Слова»: «Распродажа книг за полцены. Список № 10. Цена 1 доллар». Купите, будьте ангелом, хоть за мой счет и вырвите все 20 стихотворений. Но остальные иначе как Вами просмотренные по и переписанные, я не могу никак достать. Так что если «клейте макет» — реальное предложение, никак не могу обойтись без Вашего содействия в этом случае. Там - т. е. в №№ после 25 (периода, начиная с Вашей рецензии о «Пет. Зимах», приблизительно, есть порядочно «шедевров» моей поэзии и как же без них обойтись. Так что будьте благодетелем, пришлите 20 стих. «за 1 доллар» и пишмашью остальные. Склею и пришлю моментально.

Теперь о Вашей статье — вступлении. Я Вам много раз писал, что очень хочу ее в качестве предисловия. Это лучшее, что обо мне до сих пор написано. Только переделать «убийство» на самоубийство. Тем более, что Вам как члену редакции Н. Ж. более чем уместно рекомендовать своего автора. Прошу Вас, не ломайтесь в этом вопросе, «как маца на пасху» — ведь если размер статьи типографски велик, то Вы можете умелой рукой и посократить, напр., убрать кое-какие цитаты и пр. Очень рассчитываю на Вас в этом смысле, если книга будет издана. И, поверьте, хлопочу не из-за «потертого кресла» [965] и пр. лестностей, но из-за сути статьи, которая мне очень дорога, «проникновением в глубь». Кстати, в «Опытах» № 8 будет статья обо мне Маркова [966] — очень интересую<сь> Вашим мнением. Она во многом совпадает с Вами, но в «другом ключе».

То, что Вы замотались и не помните «правая левая где сторона»,[967] вижу по упоминанию о моем будущем «Дневнике». «Три стихотворения маловато». Не три, а пять у Вас моих стишков. Два были посланы давно и, Вы писали, пойдут в сентябрьской книжке. М. б., еще дошлете «Бредет старик на рыбный рынок» и другое, насчет Успенского и Волкова и ступеней Исаакия.[968]Еще Вы милостиво благодарили за «замечательные стихи» и вот те на, г-н редактор, изволили забыть! Даже обидно автору. И три прислал недавно. Итого пять. Конечно, если не сдохну, подпишу до декабрьского № еще чего-нибудь такого особенного. Под первые стихо еще бы прислали мне желанный ледерплякс. Очень благодарю, если выслали второй и если он, как и первый, прийдет без пошлины. Денег у нас патологически нет. Поэтому будем очень и очень польщены, если Вы, вычтя из моих 5 плюс длинное Одоевцевой, вычтя из этого, т. е. гонорара стихов, ледерплякс и его пересылку,пришлете мне хоть какой выйдет чек в ам<ериканских> долларах, которые у нас растут в цене со сказочной быстротой, впрочем, как и цены на все.

Ну насчет Сухово-Кобылина я не совсем согласен. Вот он-то укокал свою француженку и послал за это на каторгу мужиков,[969] а я, хотя и во многом грешен, но людей отродясь не резал, и отходить в вечность с этакой репутацией ни за что ни про что «как-то обидно».

Книгу Вишняка [970] прочел и перечел со всех сторон. И опять скажу: не даром Зинаида, которая на всех фыркала, говорила: Люблю Вишняка за органическую порядочность. Это правильно сказано.

И. В. Вам нежно кланяется и просит поблагодарить Ольгу Андреевну за будущие тряпки. Целую ее ручки. Извините за грязь и ответьте поскорее насчет книги и пр. Устал (стал как черт уставать).

Ваш очень искренне

<Г.И.>

141. Роман Гуль - Георгию Иванову. 16 сентября 1957. Нью-Йорк.

16 сент. 1957

Дорогой Георгий Владимирович, — вырываю среди работы двадцать минут — и отвечаю героически, и стремительно. Но отвечаю все же вкратце. Сжато. Экономно во времени. Но очаровательно в стиле. Итак. Вы мне пишмаш не присылали. Пишмаш был только наклеен на некоторые страницы «Портр<ета> без сходства»». Я, как джентельмен, все вернул. Итак, будем делать пишмаш в Н. Ж., попрошу нашу милую секретаршу. Но послезавтра привезут номер, и неделя пройдет в рассылке его. Хотя это не имеет никакого значения, ибо без М. М. все равно дело издания книги не может двинуться с места. Он приедет в конце октября. Я думаю, что он и изыщет к<акие>-н<ибудь> средства на это дело. Но я подумал, т. к. средств часто бывает получаемо мало, то, м. б., устроить ее издание во Франции (что значительно дешевле), и, ст<ало> быть, — дело будет еще реальнее. И под Вашим присмотром. Но тут есть гигантская опасность — Вы пропьете деньги на издание — и человечество будет лишено сладости Вашей поэзии. Это, конечно, вопрос главнеющий, и тут надо все обдумать: как упасти деньги от Вас (лично) и сохранить их для человечества. Итак, этот вопрос исперчен. Стихи будут переписаны. М. М. будем ждать. Ах, да? Моя статья, как предисл. Но тут вопрос убийства и самоубийства — для меня убийство романтичнее (для Вас, увы, нет), для меня самоубийство банальнее[971] (что за Гаршин, что за Клейст и Есенин с Маяковским?[972]). Но все это музыка будущего. М. б., придется вообще отказаться от всякого предисла (по соображениям экономии, все-таки 20 стр. или даже больше стоят денег, а сколько их будет, неизвестно). Итак, это откладываем ад календас грекам[973] (так, кажется, я не Вяч. Иванов и, м. б., напутал, хоть и был классиком, но забыл).

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});