Лунные капли во флаконе - Кэрри Гринберг

   Как я ее ненавижу! И в то же время не могу написать о ней ничего дурного, словно вся моя ненависть разом испарилась с ее исчезновением, а осталась лишь пустота. Я должна быть счастлива, но не испытываю ровным счетом ничего, душа опустела. Последние недели моя жизнь была наполнена только лишь мыслями о Элинор, и я страстно желала, чтобы она никогда не появлялась в моей жизни, а теперь я больше не знаю, что делать и о чем думать. Я пытаюсь думать о вышивании, о саде и даже о Ричарде, но мысли уплывают от меня, и я не могу поймать их.

   Мне страшно. Но теперь я боюсь не призрачного отражения в зеркале, а мира, который простирается за дверью моей комнаты. Я встану, оденусь и спущусь вниз, но буду чужой среди них. Разве хоть кто-нибудь сможет меня понять? Я рассказала Ричарду всю правду без утайки, а он отвернулся от меня. Я пыталась донести до доктора причину своей болезни, но и он, кажется, не поверил. Отец ненавидит меня, и даже слуги смотрят с презрением.

   Что мне теперь делать? Элинор сказала, что я должна быть сильной, но насколько хватит моей силы? Я свободна от ее уз, весь мир лежит перед моими ногами, и все, что мне требуется - лишь взять его.

   Я победила.

   Я стала сильнее Элинор.

   Теперь мне надо стать сильнее самой себя, и тогда они увидят, какая я на самом деле!"

Глава 13

      - Я знаю мисс Амелию с самого рождения. Она всегда была тихим и послушным ребенком, никогда не капризничала, росла благонравной девочкой, ведь ее воспитывали как настоящую леди. Но в последнее время она изменилась, стала более...

   - Какой же, миссис Уильямс?

   - Беспокойной. Тревожной, - экономка старательно подбирала слова. - Ей часто снились кошмары, от которых она с криком просыпалась по ночам. Это еще в Лондоне началось. Она всегда была очень чувствительной, ее любая мелочь могла расстроить так, что она после этого по нескольку дней в себя приходила. Помню, когда ей было лет двенадцать, прямо перед домом кот поймал малиновку, а мисс Амелия как раз возвращалась с прогулки и увидела на газоне растерзанную птицу. Ее еще убрать не успели. Так с девочкой настоящая истерика случилась, и после этого целые сутки ее не могли заставить хоть чего-нибудь поесть, она только и могла, что лежать на кровати и плакать, бедняжка. И то, заснула только после того, как ей дали снотворное, - Миссис Уильямс вздохнула. - А уж то, что вчера случилось... Я бы ни за что не поверила, что наша мисс такое сделает.

   - Расскажите, пожалуйста, об этом вчерашнем происшествии.

   Она пожала плечами.

   - Я была на кухне - мы с миссис Гиффорд после ужина проверяли продукты. И вдруг слышим этот страшный грохот! Я поспешила в холл, и увидела мисс Амелию всю в крови, сидящую в груде осколков. Я бросилась к ней, думала, что бедняжка до смерти испугана, но когда увидела ее улыбку, то мне стало не по себе. Меня нелегко напугать или вывести из равновесия, это вам любой подтвердит, но у нее был такой вид... А потом ноги подкосились, так что мы с мистером Гласфорсом, нашим дворецким, едва успели ее подхватить. И она все повторяла, что победила кого-то, как будто кто-то ушел, и все такое прочее. Сказать по правде, мне стало страшно. Она даже не замечала, что порезалась, и что у нее кровь течет.

   - Хм, - доктор Хопкинсон сделал несколько пометок в блокноте, который держал наготове. - А раньше, до этого, вы замечали что-нибудь особенное в поведении мисс Черрингтон? Может быть, она говорила что-то необычное?

   - Нет, пожалуй. - Уильямс покачала головой. - Но несколько раз я кое-что видела, и каждый раз это было ночью. Однажды, поздно вечером, когда я закончила гасить лампы на втором этаже и уже возвращалась в свою комнату, то в коридоре увидела нашу молодую мисс.

   - Она что-нибудь сказала вам?

   - Мне показалось, она меня вовсе не заметила, хотя прошла совсем близко. Я подумала было, что она ходит во сне, даже окликнула ее, но она не отозвалась. Я заметила, что ее глаза были широко открыты, и она бормотала что-то - я не разобрала, что. Как будто говорила с кем-то.

   Доктор снова что-то записал.

   - А вы уверены, что там больше никого не было? Может быть, кто-то из горничных?

   - Нет-нет, было уже за полночь, а в это время горничные уже всегда в своей комнате, ведь им нужно подняться в пять. В такой час я последняя обхожу все комнаты, проверяю замки, окна и лампы. Я этим и в Лондоне занималась - уже много лет это моя обязанность, а уж после переезда сюда на это стало уходить куда больше времени. Знаете, ведь хорошая экономка должна все видеть и знать обо всем, что происходит в доме.

   - Значит, вы заметили, куда направлялась мисс Черрингтон?

   - Я видела, как она вошла в ванную комнату в конце коридора. Знаете, она шла с таким видом, как будто ее кто-то звал.

   - Любопытно, что ей могло там понадобиться.

   - Не могу сказать, но пробыла там недолго. Я дождалась, пока она не вернулась в свою комнату, и только потом пошла к себе. - Она помолчала. - Надеюсь, доктор, что вы сможете ей помочь!

   - Сделаю все, что в моих силах.

   ***

   - Сэр, я тут не так давно работаю, но мисс Черрингтон я каждый день прислуживала. Меня ведь потому в этот дом и взяли, что предыдущая горничная скончалась. По правде, я была рада поступить сюда на службу, потому как раньше я в таких больших домах не работала. А уж прислуживать молодой мисс - это такая честь, потому что это почти все равно что работать настоящей камеристкой, и я всегда очень старалась, чтобы понравиться мисс Амелии. Только вот теперь я боюсь, что не справлюсь, ведь мисс стала такой странной! Иной раз и прикрикнуть может, и ругает ни за что. Ведь разве я виновата, что у нее такие длинные волосы, что пока их все подколешь, кучу шпилек изведешь. А она уже несколько раз кричала на меня, что я слишком долго вожусь, - Конни слегка надула губы. - А иногда как будто специально не замечала, точно меня и вовсе в комнате нет. Но ведь это все из-за ее болезни, да? - она вопросительно посмотрела на мистера Хопкинсона.

   - Вероятно, да. Но не могли бы вы пояснить, что вы имели в виду, говоря, что мисс Амелия стала странной?

   - Ох, ну как вам сказать, сэр! Вроде бы она сама по себе хорошая и добрая, ведь не всегда так было, что она ругалась. Бывало, что она шутила и смеялась, и даже как-то спросила меня, что я думаю о молодом господине Харви! Ой, не нужно мне было этого вам говорить, не мое это дело...

   - Уверяю вас, мисс Рид, что весь наш разговор останется между нами, - успокаивающе улыбнулся доктор. - Мне лишь нужно узнать о мисс Черрингтон все, что может помочь мне ее вылечить.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});