Шепчущие никелевые идолы - Глен Кук

– Когда ты появилась в городе? – спросил я.

– М-м… много месяцев назад. Сразу после того, как закончилась война.

Настоящий ребенок. Дети не обращают внимания ни на что, центром чего являются не они. Мои слова основаны на личном опыте – я и сам бывал ребенком.

– Выходит, люди А-Лафа явились сюда уже после тебя. Может, они тебя и искали?

– Нет. Они не знали обо мне, они считали, что Удача была уничтожена. Они так ничего бы и не обнаружили, если бы я не попалась, когда шпионила за ними.

– Так кого же ты боишься? Меня? Или моего партнера? – спросил я, видя, что она начала расслабляться, и решив, что она не будет против переменить тему.

Тинни, как я заметил, весьма интересовало, что ответит девочка. Ее подозрения пребывают в мире, чрезвычайно далеком от моего. Она считает, что любая особа женского пола, оказавшаяся от меня на расстоянии броска камня, немедленно поддается моему очарованию.

Что ж… Так оно и есть.

Говорят, богатое воображение – хорошая вещь. И снова: да, это правда.

– Ничего, Тинни всегда будет рядом, готовая, если что, прыгнуть между нами..

Этим я заслужил гневный взгляд от своей милашки.

– Ты здесь ни при чем. Я научилась обращаться с мужчинами еще в храме.

– Приятно слышать, – (Тинни немного расслабилась.)-Но тогда зачем же волноваться из-за моего компаньона? Может быть, Дин понарассказывал тебе невесть чего? Он это умеет! Старый Мешок с костями совершенно безвреден. Не больше чем большой старый плюшевый мишка.

Тинни удалось сохранить серьезное лицо, но Пенни все равно не купилась.

– Я знаю, кто он.

Я подумал, не пообещать ли ей, что Покойник не станет входить к ней в голову без приглашения – но ведь он уже пытался сделать это.

– Какие могут быть секреты у девочки твоего возраста, чтобы смутить четырехсотпятидесятилетнего логхира? Что ты теряешь? Если это как-то касается твоих странных котят, то он все равно уже все знает.

Впрочем, если это и было так, то мне он об этом не сказал.

– Э-э… нет. Просто это слишком интимно. Это все равно что изнасилование.

Я никогда не чувствовал ничего подобного. И. большинство людей не чувствуют. Однако все может быть.

– Ну, как бы то ни было, твой отец находится в моем доме, и не очень похоже, что он покинет его в ближайшее время.

Можно было наблюдать, как в ней борются чувства. Впрочем, старый циник Гаррет не был уверен, не играет ли девочка роль. Старый циник Гаррет подозревал, что Пенни больше нет нужды связываться с Чодо. Ее проблемы с A-Лафом были разрешены – по крайней мере на данный момент. Блок с Релвеем никогда не позволят служителям культа возобновить свои зловредные деяния в Танфере – особенно теперь, когда стало известно, что они работали на преступную организацию.

Я сказал Тинни:

– Поговори с ней. Она не поверит ничему, что скажу я.

– О чем?

– Насчет того, чтобы она потолковала с моим партнером. Полковнику Блоку и директору Релвею понадобится любая помощь, какую они только смогут получить, когда друзья Терсайзов вступятся за них и за их друзей-иммигрантов.

У Терсайзов были большие связи, выкованные на протяжении нескольких поколений пока длилась война. Так же как и у Тейтов. Но Тейты нашли для себя новые, законные способы делать деньги. Малая часть этих способов помогала моему кораблю держаться на волнах.

– Оставь нас, – сказала Тинни. – Мы поговорим.

– Не рассказывай ей обо мне слишком много сказок.

Я обогнул кровать. Мне предоставлялась возможность за время моего изгнания устроить налет на кухню.

Тинни прочла мои мысли, но немного по-своему.

– Только оставайся здесь, в коридоре. Я не хочу, чтобы ты крутился вокруг Розы или Кайры.

Роза – это ее злая кузина. Черная овца в семье. Я не видел ее уже какое-то время и не сказал бы, что мне ее недоставало.

Я выскользнул в коридор и для развлечения принялся решать сложные математические задачи. Дважды два – четыре. Четырежды четыре… э-э… шестнадцать! А шестнадцатью шестнадцать… м-м… ладно, хватит этой чепухи!

Позже, когда я уже стоял на краю некоего огромного интеллектуального озарения, наконец пришло избавление. Тинни крикнула мне:

– Гаррет! Тащи свою сюда свою симпатичную задницу!

Я притащил. Длительное раздумье пугает меня.

– Мы договорились. Сейчас я оденусь, и мы пойдем к тебе.

– Ты уверена? Ты готова к этому?

– Да.

– Ох, боже мой! Выпусти мои пальцы, и я помогу тебе.

– Вон в коридор, мечтатель! Мне поможет Пенни, мы еще разговариваем.

Я снова вышел – пытаясь вспомнить, что у меня было за великое озарение, несколько беспокоясь насчет состояния здоровья Тинни и недоумевая, чем же ей удалось прошибить эту девчонку.

Глава 69

Я вошел первым, неся с собой послание Тинни. Послание заключалось в том, что она хотела прийти потолковать насчет необходимости оставить голову Пенни в покое, если та придет к нам в гости.

Покойник был не против. Он был согласен удовлетворить все ее желания еще до того, как Тинни закончила излагать условия. Это было подозрительно. Я знаю, чем кончаются такие сказки.

Чодо явно перехватил у дьякона почетный титул излюбленного места отдыха кошачьего населения. Он собрал на себе дюжины две котят, распространившихся по всей его поверхности, – и казался довольным. В отличие от дьякона он улыбался – по крайней мере, это было похоже на улыбку. Его глаза следили за происходящим. Его мозг был активен. Он даже сумел достаточно явно выразить одобрение моему выбору женщин, когда Тинни вошла в комнату, – хотя, по-видимому, был не в состоянии двинуть какой-либо другой частью тела.

– Есть какой-нибудь прогресс? – спросил я Покойника.

«Некоторый. Но саблезубый тигр всегда остается тигром».

– Дьякон, кажется, покорен.

«Он в состоянии наведенной комы. Это сильный и упрямый человек, он отказывается признать поражение. Он продолжает бороться, даже несмотря на то что ему больше нечего защищать».

– И какие же великие тайны тебе удалось разнюхать?

Чодо смотрел, как я двигаюсь по комнате. Смотрел он и на Тинни – жадно, зловеще. Она поежилась.

«Не много такого, что годится для непосредственного использования. Его соотечественники хотели завоевать мир, якобы для вящей славы их бога, но в действительности потому, что им правится быть правителями, а не теми, кем правят. До того как обратиться, он был мерзавцем и мошенником; мерзавцем и мошенником он остается и посейчас. Фактически он являлся одним из наиболее значительных партнеров мистера Контагью внутри культа А-Лафа. В настоящий момент каждый из них с радостью продаст душу другого, чтобы выйти из этого дома».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});