Портрет кудесника в юности - Евгений Лукин

– Говорите…

– Здравствуйте, Глеб Кондратьевич! – радостно приветствовал молодого кудесника незнакомый мужской голос.

– А кто это?

– Лютый на связи! – возликовал собеседник. – Толь Толич Лютый!

– Кто-кто?

В трубке онемели от обиды. Секунды на полторы.

– Ка-ак? – чуть ли не с возмущением выдохнул незнакомец. – Вы что, не помните меня, Глеб Кондратьевич? Участковый! Я же вас два года назад с поличным брал! Ну, на том складе, который вы с дружком со своим взломали…

Теперь уже онемел Портнягин.

– Вы, говорят, у самого Ефрема Нехорошева в учениках, – бодро, будто ни в чём не бывало, сыпал словами участковый. – Я, как услышал, честное слово, порадовался! Надо же, думаю, каких людей задерживать доводилось… Вы слушаете, Глеб Кондратьевич?

– Слушаю, – несколько деревянным голосом отозвался тот.

– Да вот проблемка тут у меня… К кому попало обращаться как-то, знаете, неловко, а вы мне вроде бы уже и не чужой…

Пробегавшая мимо девчушка нечаянно взглянула в лицо Глеба – и едва не поскользнулась. Надо полагать, страшен был в этот миг Глеб Портнягин. Сколько раз, отбывая срок, представлял он в мельчайших подробностях, как выйдет на волю, разыщет того козла участкового и отвернёт ему нос по самые причиндалы!

– Что за проблема? – скрипуче осведомился Глеб.

Собеседник смешался.

– Да тут, видите, Глеб Кондратьевич, какое дело… По телефону как-то… Может, пересечься удастся где-нибудь… в нейтральной точке…

– Хорошо, – отрывисто известил ученик колдуна. – Через час в «Старом барабашке». Только в штатском! А то там обычно народ такой… погон не любит…

– Эх… – с горечью сказал вдруг Толь Толич. – Какие уж там погоны, Глеб Кондратьич! Конечно, в штатском…

***

Нет, но каков наглец! А ещё говорят, что молодёжь сейчас без комплексов. Куда там молодёжи! Лохом Портнягин никогда не был, поэтому с великим сожалением отказал себе в удовольствии послать представителя силовых структур прямо по телефону, хотя от этого, говорят, и карма улучшается, а по верованиям некоторых старообрядческих сект, разом снимается семьдесят семь грехов.

Честно сказать, он ещё не знал, как ему поступить с Толь Толичем, но сама уже мысль о том, что чувырло, чьими стараниями ты оказался когда-то в местах не столь отдалённых, к тебе же и приползло просить помощи, приятно щекотала самолюбие. «Какие уж там погоны!» Не иначе ретивого блюстителя правопорядка наконец-то попёрли из органов.

Воля ваша, а есть что-то утонченно извращённое в оказывании услуг врагу. Недаром же учит Павел: «Делая сие, соберёшь ему на голову горящие уголья». Апостолу вторит Великий Нгуен, выворачивая, правда, ту же идею наизнанку: «Ненавидя врага, проявляешь к нему уважение».

Очутившись в облепленном мокрым снегом стеклянном кубике «Старого барабашки», Глеб Портнягин обосновался за привычным столиком, но ничего заказывать не стал. Клиент закажет. А чтобы не тратить времени зря, питомец чародея смежил веки и без какой бы то ни было определённой цели вышел прогуляться в астрал, откуда его быстро и незаметно вынесло в Форгаранд (Даниил Андреев ошибочно именует данный эфирный слой Фонгарандой, но это он, как часто с ним случалось, просто недослышал).

Именно здесь, в пятимерном пространстве, пребывают, растут и движутся, приближаясь к облику просветлённых стихиалей, души великих творений архитектуры, а также зданий, без которых человечество перестаёт быть человечеством. Миновав лучистую стрельчатую громаду Нотр-Дам и обогнув целёхонький Колизей, Глеб остановился перед духовным образчиком отделения милиции. «Так вот какое ты на самом деле…» – с чувством, похожим на благоговение, в который раз подумалось ему.

Внутрь заходить не стал. Там вполне могли обитать фотороботы, созданные разгулявшимся воображением потерпевших. Хотя эти негативные энергетические сущности не имеют, да и не имели никогда материальных оболочек (в чём легко убедиться, сравнив любого задержанного с портретом, по которому его ловили), тем не менее встреча с ними в астрале всегда бывает достаточно опасна…

– Здравствуйте, Глеб Кондратьевич!

Мигом вернувшись в физическое тело, ученик чародея открыл глаза. Несмотря на обезображенное улыбкой лицо, внешне участковый Лютый не изменился нисколько: всё тот же крепенький мужичонка с проволочным ёжиком волос над приплюснутым заботами лбом. Единственное отличие: вроде бы слегка уменьшился Толь Толич в размерах. Подобное ощущение возникает обычно, когда, повзрослев, вернёшься в родные края, где прошло твоё детство, и даже не сразу сообразишь, что дом-то – прежний, и школа – прежняя, просто сам ты стал повыше. Однако в росте, следует заметить, Портнягин за последние два года не прибавил ни сантиметра. Стало быть, вырос духовно.

– Присаживайся, Толь Толич…

Тот присел, попутно подтвердив наилучшие подозрения Глеба. Известно, что ширина расставленности колен в сидячем положении прямо пропорциональна социальному статусу. Так вот, колени Лютый свёл почти вплотную.

– Ну и как оно ничего, Глеб Кондратьич? – с натужной, почти истерической жизнерадостностью полюбопытствовал он.

– Колдуем помаленьку… – уклончиво отозвался Глеб.

Лютый прикинул – и решил соблюсти этикет до конца:

– А дружок ваш как поживает? Тоже, слышно, в гору пошёл – в политику ударился…

Лучше бы он этого не говорил. Уязвил, что называется, в самое сердце. К бывшему своему корешу, подначившему взломать тот треклятый склад, Глеб Портнягин относился теперь не лучше, чем к задержавшему их участковому. Лицо колдуна, правда, не дрогнуло, однако, обладая сверхъестественным ментовским чутьём, Лютый мигом уловил запах гари.

– Вы, как его встретите, Глеб Кондратьич, – глазом не моргнув, продолжал лебезить он, – скажите, пусть не обижается! Я ж не со зла его тогда дубинкой огрел – служба…

– За что погнали? – холодно спросил Глеб, прерывая светскую беседу.

Приувял участковый.

– За правду, – со вздохом соврал он, причём так натурально, что Портнягин, сам того не желая, взглянул на него с уважением.

– А подробнее?

– По службе решил малёхо подрости… – с запоздалым раскаянием признался Толь Толич Лютый. – Подал заявление. Взяли меня в сто сорок шестой отдел…

Глеб кивнул. Чем конкретно занимается сто сорок шестой отдел, он, естественно, понятия не имел, но само по себе наличие номера, да ещё и трёхзначного, уже говорило о многом. Несомненно, данная часть известного ведомства специализировалась на внутренних расследованиях.

В незапамятные времена (кажется, ещё до обретения Сусловской областью независимости) отдел по борьбе со служебными злоупотреблениями был единственным в своём роде и поэтому в порядковом номере не нуждался. Однако по мере углубления в ситуацию, когда выяснилось, что львиная доля всех преступлений совершается именно работниками правоохранительных органов, коллектив борцов с коррупцией расширили, пополнили, разветвили и пронумеровали. Но вскоре начали поступать сигналы, будто и сами борцы далеко не безгрешны. Пришлось организовывать надзор за надзирателями – и так несколько раз.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});