Глубже - Родерик Гордон

Из туннеля вылетел камешек и упал прямо перед ними, цокая по земле, пока не остановился в глине у ног Дрейка. Это был тот самый камень, который так эффектно сбил Честер.

Из тьмы раздался скрипучий, шепелявый голос, от которого словно бы вдруг потянуло какой-то вонью.

— Да тут у нас небольшое представление, да, Дрейки?

Уилл быстро взглянул на Дрейка, который настороженно всматривался в темноту, держа наготове ружье. Он не угрожал и не защищался, но Уилл успел заметить убийственную решимость в его лице за секунду до того, как Дрейк опустил линзу на правый глаз.

— Что ты здесь делаешь? Ты же помнишь Правило, Кокс, не так ли? Отщепенцы держатся на расстоянии или наказываются, — громко сказал Дрейк.

— А ты разве соблюдал Правило, когда пробуравил насквозь бедного старого Ллойда, так ведь? И забрал ту девчонку.

В дальнем конце туннеля появилось аморфное пятно — уродливая, горбатая фигура, освещенная фонариками мальчишек.

— А-а, я слышу, что с тобой новички, красавчики. Свежее мясцо.

Существо кашлянуло и продолжило движение вперед, будто плывя над землей. Уилл разглядел, что это мужчина, одетый в нечто вроде накидки, коричневой и очень грязной, покрывающей голову и плечи, как у крестьянки. Он неестественно сгибался, словно получил серьезную травму. Остановившись перед Дрейком с мальчиками, поднял голову. Вид у него был ужасный. Лоб с одной стороны сильно выпирал, как будто под ним выросла небольшая дыня, и в этом месте был очищен от грязи, так что можно было разглядеть сероватую кожу, пронизанную сеткой вздувшихся голубых вен. На черных, потрескавшихся губах виднелся нарост поменьше, отчего рот был постоянно растянут в форме буквы «О». Непрестанно стекавшая с нижней губы липкая, белесая слюна спускалась по подбородку, где повисала, как жидкая козлиная бородка.

Но страшнее всего были глаза. Совершенно белые, словно только что очищенные вареные яйца, без всяких радужек и зрачков. Единственный светлый участок на всем теле, что пугало больше всего.

Из-под накидки высунулась скрюченная рука, похожая на высушенную корягу, описывая в воздухе круг, пока он говорил.

— Есть что-нибудь для старого землекопа? — громко прошепелявил Кокс, разбрызгивая слюну. — Для бедного старика, который научил тебя всему? Может, кто-то из этих юнцов?

— Я тебе ничего не должен. Оставь нас, — холодно ответил Дрейк. — А не то я…

— Это этих мальчишек угри ищут, а? Где ты их прячешь, Дрейки?

Словно кобра перед броском, он подался головой вперед, белые невидящие глаза скользнули по Уиллу и Кэлу, а перепуганный Честер притаился позади. Уилл заметил широкие темные шрамы, по одному над каждым глазом, и множество других, сероватой сеткой покрывавших угольно-черные щеки.

— Запах молодых тел, — Кокс быстро вытер нос узловатой рукой, — красивых и чистых.

— Ты слишком много времени провел здесь… Похоже, недолго тебе осталось, Кокс. Хочешь, помогу? — сухо сказал Дрейк, поднимая ружье.

Человечек быстро обернулся к нему:

— Не надо, Дрейки, так со старыми друзьями не поступают.

И, церемонно поклонившись, отступил в тень. Честер и Кэл не сводили глаз с того места, где он стоял, но Уилл смотрел на Дрейка. Он не мог не заметить, что Дрейк так крепко сжимал ружье, что костяшки пальцев у него побелели.

Он обернулся к мальчикам:

— Этого очаровашку зовут Том Кокс. Уж лучше со стигийцами водиться, чем с этим извращенным подобием человека. Внутри он не здоровее, чем снаружи.

Дрейк судорожно вздохнул.

— Если бы мы с Эллиот первыми не нашли вас, вы вполне бы могли попасть в его лапы.

Взгляд Дрейка упал на огневое ружье, и он, будто удивившись, что до сих пор держит его наизготовку, опустил оружие.

— Вот почему нельзя надолго оставаться на равнине — из-за Кокса и ему подобных. И вы сами видите, что может сделать с вами радиация.

Он вставил огневое ружье обратно в обойму на бедре.

— Нам давно пора идти.

Мотнув головой в ту сторону, где стоял Том Кокс, он вдруг задержал свой взгляд, словно увидел какие-то тени, которые мальчики и вообразить себе не могли. Потом повел их прочь, все время оглядываясь, чтобы убедиться, что Кокс не идет следом.

Как-то ночью Уилл беспокойно спал, время от времени проваливаясь в забытье. В очередной раз отключившись, он внезапно проснулся от доносившегося из коридора голоса Эллиот. Звук был настолько слабым и неправдоподобным, что Уилл с трудом мог сказать, в действительности слышит его или во сне. Только мальчик сел в кровати, как в комнату, еле передвигая ноги, вошел Честер. С него текла вода — судя по всему, он только что проплыл через «пруд».

— Все в порядке, Уилл? — спросил он.

— Вроде бы да, — сонным голосом отозвался Уилл. — С обхода?

— Да… только вернулись. Там все тихо. Без происшествий, — весело сказал Честер, снимая ботинки.

Он говорил непринужденным, по-военному будничным тоном, словно делал лишь то, что велел ему долг — причем с усердием.

Уилла неожиданно поразила мысль, насколько изменилась их дружба за прошедшие два месяца, словно встреча Кэла со смертью в «сахарной ловушке» и знакомство с Дрейком и Эллиот, особенно с ней, как-то сместили геометрию их отношений, все их привязанности. Мальчик снова лег, положив руки под голову, и стал вспоминать, какой была их прежняя дружба с Честером. Погружаясь в сон, Уилл с благодарностью отдался теплой дремоте, убеждая себя, что ничего не изменилось. Он слушал, как Честер снимал мокрую одежду, и чувствовал, что может сказать ему все что угодно.

— Смешно, — тихо произнес Уилл, чтобы не разбудить брата.

— Что? — спросил Честер, складывая брюки, словно он готовил на завтра школьную форму.

— Сон один видел.

— А, — рассеянно сказал Честер, вешая мокрые носки на гвозди, торчавшие из стены, чтобы просушить.

— Правда странный. Я был в каком-то теплом, солнечном месте, — не спеша рассказывал Уилл, стараясь вспомнить сон, который уже начал забываться. — Ничего не происходило, никаких особых событий. И еще там девушка была. Какая-то незнакомая, но я знал, что она нам друг.

Уилл на секунду замолк.

— Такая красивая… даже сейчас, когда глаза закрываю, ее лицо стоит перед глазами, спокойное и такое… такое совершенное. Мы лежали на траве — как будто устроили пикник на лугу или где еще. Нас обоих, кажется, клонило в сон. Но я знал, что мы были там, где задумано, в том месте, которому мы оба принадлежали. И хотя мы не двигались, казалось, что мы плывем на кровати из мягкой травы, нас окружала такая мирная зелень, а над головами было чистейшее голубое небо. Мы были счастливы, очень счастливы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});