Соколов. Дилогия (СИ) - Хай Алекс

Глава 14

Лысый препод изменился в лице.

– В смысле перебьют? Кто, абитуриенты? А куда кураторы смотрят?

Студентик вытер окровавленную щеку тыльной стороной ладони и шагнул к преподавателю.

– Ваше превосходительство, – он взглянул на нас и понизил голос. – Там все на Полигоне с ума посходили. Вообще все. И абитуриенты, и кураторы, и охрана… Там побоище. И я не понимаю, что случилось. Пытался докричаться, но они словно меня не слышат. Вот, “Косой” прилетело. От преподавателя, от Виктории Федоровны!

– Тише! – Цыкнул на студента препод и потащил в сторону, подальше от нас.

Я сделал вид, что у меня развязался шнурок на ботинке и приблизился на пару шагов, поставил ногу на низкую оградку клумбы и, нарочито медленно завязывая узлы, превратился в одно большое ухо.

– Евгений Петрович, – на ходу тараторил студент, – нужно что‑то делать, пока они не вырвались с Полигона! Здесь полно абитуриентов, и если они…

– Не нужно меня стращать, – резко прервал студента Лысый. – Сейчас соберем группу. Кто поднял тревогу?

– Я. Сперва до охраны добежал. И еще неизвестно, что на Восточном Полигоне. Я пытался связаться с их кураторами, но не смог. Блокировка…

Лысый по‑отечески похлопал его по плечу.

– Молодец, Сеня. Свое дело ты сделал, теперь оставайся здесь. Дальше мы сами разберемся. Впрочем, лучше бы вам и отсюда убраться. Выведи группы служебной тропой, и старайтесь никому не попадаться на глаза. Если кто‑то нападет, защищай детей. Я даю разрешение.

– Понял, ваше превосходительство.

Услышав достаточно, я вернулся к своей команде. Сперанский был бледен от ужаса.

– Там ведь… Там Поля и Боря, – шепнул он. – На одном из Полигонов. Им по рангу ведь положено сейчас там быть. На испытаниях…

Я кивнул.

– И Ирине. Надеюсь, они бьются не друг против друга.

– Да. – Коля крепко схватил меня за запястье. – Нужно им помочь. Вытащить как‑нибудь. Мы должны!

– Мы не знаем, что с ними случилось, – тихо проговорила Грасс, потирая больную ногу. – В нашем состоянии идти на преподавателей просто самоубийственно. Мы не то что никого не отобьем, но и сами ляжем.

Она была права. Нашу команду потрепало сильнее, чем противников. Некоторые почти полностью исчерпали резерв Благодати. Да и будь он полон, что сделают салаги‑абитуриенты против высококвалифицированных мастеров? Ну может еще бы что‑то получилось у меня или у Алексеевой… Но и мы бы продержались недолго.

Коля думал иначе. Вернее, думалка у него в этот момент и вовсе отключилась.

– Там мои брат и сестра, – тихо, но решительно заявил он. – Я ни за что их не брошу. Заставлять вас помогать мне я не вправе. Отправлюсь за ними один.

– Лекарь, не кипятись, – шикнул на него Афанасьев. – И говори тише. Как бы нас сейчас вообще не заперли… От греха подальше.

А я, кажется, начал догадываться, что имел в виду Радамант, когда сказал, что я еще могу успеть посмотреть представление, которое устроят остальные команды. Значит, он что‑то сделал с их разумами. Насильно заставил биться друг с другом? Но, черт возьми, зачем?

Опять демонстрация могущества? Хочет показать, насколько опасны вышедшие из‑под контроля одаренные? Но зачем именно?

А я ведь даже не мог рассказать о встрече с косоликим сотрудникам Аудиториума, не рискуя вызвать подозрений в причастности к инциденту. Как я им объясню? Моя осведомленность о его планах только подольет масла в огонь. И еще неизвестно, что хуже – попасть в лапы дознавателям Тайного отделения или в руки колдунам Аудиториума…

Лучше не попадаться никому.

И все же у меня оставались два человека, которые могли помочь.

“Матильда, вы меня слышите?” – я воззвал к наставнице, тщательно сосредоточившись на мысли. Фон Аудиториума и вой сирены ужасно мешали и сбивали концентрацию. – “Прошу, ответьте. Срочно!”

“Что стряслось, Михаил?”

Ее голос звучал глухо, отдаленно. Словно пробивался сквозь толщу воды.

“На Полигоне ЧП”.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

“Что‑что на Полигоне?”

“Чрезвычайное положение. Новый инцидент. Радамант был здесь, я видел его. Свяжитесь с Корфом. Немедленно. Он нужен”.

“Что именно случилось?”

“Один из преподавателей убит Радамантом. Убита. И, кажется, он каким‑то образом внушил мысли всем испытуемым и преподавателям, заставляя сражаться друг с другом. Возможно, воздействие аналогично тому, что он сделал с Ирэн. Здесь побоище. Будет паника. Нужны менталисты, чтобы их усмирить, пока они друг друга не поубивали”.

“Поняла”, – отозвалась Матильда. – “Где Ирэн? Где Сперанские?”

“Не знаю. Мы сражались с другой командой. Возможно, они как раз там”.

Баронесса выдержала паузу.

“Проклятье. Ладно. Спрячьтесь и постарайтесь не попасть под удар. Я достану кого нужно”.

“Но…”.

“Никаких “но”! Прячьтесь и не вылезайте. Если возможно, постарайтесь вообще убраться с территории”.

Связь оборвалась. Я попробовал снова достучаться до баронессы, но наткнулся на едва уловимый блок. Возможно, она в этот момент уже связывалась с Пистолетычем. Впрочем, наверняка кто‑то из его людей был сейчас здесь. Одна беда – я не знал сотрудников Тайного отделения в лицо. Да и вряд ли бы они стали со мной разговаривать.

Тем временем подоспели другие сотрудники – судя по белым халатам, специалисты медицинской службы. Быстро уложили тело Воронцовой на носилки и мелкими перебежками, словно были под обстрелом, понесли жертву в сторону корпусов.

Лысый препод подвел к нам студентика.

– Арсений Игнатьевич, присмотрите, пожалуйста, за этими двумя группами., – приказал он. – Постарайтесь вывести их к выходу. И не угодите в давку. Мы разберемся.

– Слушаюсь, Евгений Петрович.

Его превосходительство кивнул.

– Благодарю.

Студент взглянул на нас и нервно сглотнул.

– Арсений Горчаков, студент третьего курса, – торопливо представился он. – Я должен вас эвакуировать.

– Я никуда не пойду! – огрызнулся Коля. – Там мои брат и сестра. Без них я…

– Нельзя! Вам нельзя туда! Вы не представляете, что там творится…

О, я, кажется, прекрасно представлял. Я хотел отвести Колю в сторону, попробовать вразумить или хотя бы успокоить. Он‑то как раз совсем выдохся. Толку от него не будет – весь резерв потратил на раны Грасс. Но в этот момент от команды наших бывших противников отделилась темновласка Лопухина и подошла к Горчакову.

Встретившись со мной глазами, она едва заметно кивнула.

– Там моя старшая сестра, – сказала Темновласка. – Татьяна Лопухина. Она артефактор, шестой ранг. Третий год поступает…

Студент покачал головой.

– Не могу, господа. Не пущу. Своей шкурой за вас отвечаю. – Он перегородил нам дорогу, расставив руки в сторону. Его ладони охватило зеленое сияние. А студент‑то был непрост. – Пожалуйста, не противьтесь приказу. О неповиновении я буду вынужден доложить, и у вас возникнут проблемы с дальнейшим прохождением испытаний.

Лопухина сжала кулаки.

– Ваше сиятельство, что мы можем сделать? Как можем помочь?

Коля рыпнулся, чтобы обойти Горчакова, но я вовремя ухватил его за шиворот и оттащил назад.

– Сперанский, включи голову! – прошипел я. – Студент дело говорит.

– Поля… Она же совсем слабенькая… Она не сможет себя защитить.

– С ней Борис. Успокойся. Он не даст ее в обиду.

Коля уставился на меня горящими от гнева глазами.

– Ирину ты тоже бросишь на произвол судьбы?

– Она может за себя постоять.

Надеюсь.

В конце концов даже Матильда, одержимая безопасностью своей племянницы, велела нам не высовываться. А баронесса была рисковой дамой и кого угодно бы пустила на амбразуры ради спасения Ирки. И если даже она запретила нам лезть…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Студент оглянулся по сторонам, затем сделал несколько шагов в сторону корпусов и осторожно выглянул из‑за угла.

– Пока чисто, – сказал он и махнул нам рукой. – Бегом за мной, я вас выведу. Пойдем служебным ходом. Держитесь кучно.