Прайд (СИ) - Анатолий Махавкин

Шарах продолжал беззвучно разевать рот, и я жестом дал ему понять, что он понапрасну надрывает глотку. Потом махнул рукой, и Галя поволокла Баджару наружу.

О, чудо! Народ отшатнулся, и волна безмолвия покатилась во все стороны, охватывая всё большее число присутствующих. Пока мы добирались до помоста, площадь охватило поголовное молчание. Больше ста тысяч человек молча смотрели на нас. Слышалось лишь возбуждённое дыхание тысяч глоток, сопение множества носов и прочие, ещё менее приятные звуки. Все напряжённо рассматривали Баджару, словно им явился самый опасный хищник на свете. Глупцы! Он был такой же добычей, как и все они.

Впрочем, было кое что, поинтереснее. Когда пленник начал подниматься по ступеням, он замер на какую-то долю секунды и молниеносно кивнул. Чего-то подобного я и ожидал, поэтому мне не составило особого труда проследить за направлением взгляда узника. Там мелькнуло знакомое лицо. Знакомое женское лицо. Зутра неотрывно глядела на своего возлюбленного, внимая словам рослого бородача в плоской чалме чёрного цвета. Такие головные уборы, насколько мне было известно, носили люди Фараха. Перед нападением на очередной караван, чалма легко превращалась в маску, скрывающую лицо нападающего. С другой стороны моей милой убийцы, неподвижно замерла женщина, чьё лицо скрывал глубокий чёрный капюшон. Хм, если Ольга на помосте, то кто это?

Заинтересовавшись, я пробежался взглядом по толпе, отмечая людей с аксессуаром, подобным Фараховскому. Ого! Сам Фарах почтил нас своим присутствием, расположившись в окружениии пары десятков своих людей, недалеко от помоста. Вот только вместо чалмы он нацепил плащ с капюшоном, опустив тот на своё запоминающееся лицо, испещрённое множеством шрамов. Эти отметины оставил палач папаши нынешнего падишаха. А всего в многотысячной толпе присутствовало не меньше пяти десятков головорезов в чёрных чалмах. Похоже, кроме официальной части готовилось ещё одно, незапланированое мероприятие. Тем лучше. Веселее будет.

Толпа вновь зашумела; то ли приветствуя поднявшегося Баджару, то ли проклиная его. Впрочем, они могли шуметь и просто так. Точно гул прибоя волна человеческих голосов навалилась со всех сторон, усилившись до прежней громкости.

Окружённый этим грохотом я проследовал к возвышению и легко взбежал наверх, встреченный слабым наклоном Илюхиной головы. Падишах не удостоил меня даже косым взглядом, а Ольга и её собеседник одновременно повернули головы, пристально глядя на меня.

Я ласково улыбнулся обоим и послал кошке воздушный поцелуй. На её смуглом лице проступило что-то подобное усмешки. Только так улыбается сама смерть. Или тот, кто готов встретиться с ней. Ну значит к предстоящему аттракциону готовы все. Вот только…Я ещё раз взглянул на провинившуюся львицу и заметил тень усталого отчаяния в тёмных глазах.

Пришло ощущение лёгкого недоумения, когда я понял, что и вблизи не могу сообразить, как же выглядит таинственное приспособление Ильи. Странную штуковину словно скрывал стелющийся туман, постоянно оплывающий, как сосулька под солнцем, вот только, никак, не убавляющийся. Временами он напоминал контуры человеческого тела, потом становился подобен странному животному, а после вообще ни на что не походил. А если я смотрел на машину слишком долго, у меня начинала кружиться голова, словно это была пропасть, не имеющая дна. Ещё немного, и я рухнул бы в её туманную бездну. Я мотнул головой, прогоняя наваждение и подошёл к Илье, который всё так же угрюмо гипнотизировал толпу.

– Ну, изобретатель, всё готово? – прокричал я ему в ухо.

Он кивнул, повернувшись ко мне и вопросительно ткнул пальцем в сторону машины. Я покачал головой. Предстояло сделать определённые приготовления.

Галя успела поставить Баджару у края помомоста и два рослых солдата нерешительно топтались рядом не зная, как им поступить. Сейчас узнают. Я посмотрел вниз и обнаружил, что чёрные пятна людей Фараха начали приближаться к нам, будто кто-то включил мощный магнит, притягивающий их. Зутру я, в этот раз, не увидел, но она несомненно была где-то рядом. Ну хорошо, начнём наше шоу.

Одним прыжком я переместился к трону и, ухватив правителя за ворот красочного халата, швырнул к его закадычному врагу. Баджаре пришлось слегка подвинуться, чтобы новосёл не свалил его на доски пола. Казалось, он не был особо удивлён. Про остальных я такого сказать не мог.

Охрана падишаха озадаченно вращала многочисленными головами, пытаясь сообразить, куда же исчез их подопечный. Толпа на площади, яростно заревела и взволновалась, затаптывая самых слабых. Крики о помощи и вопли боли смешались с возгласами изумления, а потом тишина вновь охватила, заполненную до отказа площадь. Ещё бы! Такого они ещё никогда не видели: правитель очумело вращающий отбитой головой, и его злейший враг стояли рядом, словно два заурядных преступника.

– Поставь на колени и второго! – скомандовал я Гале, – если кто-то вмешается – прикончи.

После этого я прыгнул назад, к Илье. Позади нас переливалась серебристым светом и потрескивала загадочная машина, а перед нами замерла в изумлении многотысячная толпа. И два человека – два правителя здешних мест стояли на коленях передо мной! Вот он – момент откровения!

Солдаты, топтавшиеся рядом с Галей, сделали пару неуверенных шагов в её сторону и мгновенно покинули наше общество, улетев прочь. Только теперь телохранители падишаха сообразили, откуда дует ветер и попытались отвоевать тушку правителя. Не тут то было. Илья небрежно взмахнул рукой и его амазонки молниеносно набросились на атакующих стражей. Тишина сменилась лязгом сталкивающего оружия и воплями раненых.

В окаменевшей толпе тоже назревали перемены: Люди Фараха соединились в единый плотный клин и скрыв лица за масками, начали прорываться к помосту. Периметр обороняли солдаты, стоящие спиной к нам и им было невдомёк, какой переворот произошёл за их спинами. Естественно, они начали отражать нападение неизвестных и внизу вспыхнула не менее ожесточённая схватка. Люди не принимавшие участия в начавшемся веселье, пытались вырваться из кровавого водоворота и жалобно кричали, попадая под удары сабель, пик и кинжалов. Толпа сделала попытку сбежать с этого сумасшедшего торжества и солдаты оцепления, получившие чёткий приказ сохранить кворум, просто открыли огонь из арбалетов. Если до этого мне казалось, будто я вот-вот оглохну, то теперь понял, что потерял слух окончательно – такой стоял рёв.

Пытаться что-то услышать в этом бардаке было задачей невыполнимой, посему приходилось полагаться только на глаза. И зрение меня не подвело, указав в бурлящем океане неиствующей толпы, микроскопическую частицу, целеустремлённо двигающуюся в нашем направлении.

Один из солдат, попытавшихся остановить Зутру (а это была именно она) мгновенно исчез из виду, словно его поглотила бешеная круговерть человеческого водоворота. Красивая мордашка на миг замерла, стрельнув взглядом в сторону возлюбленного, и настойчивая девица продолжила сокращать расстояние до цели.

Ухмыляясь я наблюдал, как её любовник неотрывно следит за этим продвижением, и его физиономия отражает целую гамму тревожных переживаний. Он даже попытался вскочить, но Галя спокойно поставила ногу на его спину и усадила обратно. Падишах, в отличие от соседа, сидел смирно, понуро глядя в пол и не проявлял признаков строптивости. Похоже, переход от положения всесильного владыки к состоянию ничтожного пленника, окончательно его добил. Илья, внимательно изучающий сладкую парочку улыбнулся и повернувшись ко мне, поднял вверх большой палец. Ну вот, хоть кто-то оценил усилия, затраченные мной.

Тем временем амазонки практически закончили свой нелёгкий труд и начали сбрасывать трупы телохранителей вниз, с помоста. Правда им тоже досталось – уцелело всего шестеро прелестных девушек, с ног до головы забрызганных кровью. И кто у нас остался? Шестеро амазонок со своим хозяином; Галя с парочкой подопечных; кто ещё? Ах да – Ольга с бравым генералом. А почему это наш солдатик никак не реагирует? Да и Ольга как-то непривычно пассивна…

Стоило мне повернуться к упомянутым персонажам и в воздухе промелькнуло стремительное тело, обрушившееся в самую гущу человеческого муравейника. Оля ещё в полёте окуталась аурой своей охотничьей формы. Больше кошка не нуждалась в прикосновениях к человеческому телу. Как и во дворце Сен-Харадского наместника львица неторопливо двигалась вперёд, словно горячий нож резал кусок плотного масла. Вопящие люди мгновенно замолкали, падая на камни площади.

Она перемещалась так прямо, словно стремилась к какой-то определённой цели неизвестной мне. И тут я понял: ей навстречу, так же неторопливо и целеустремлённо шагала Зутра. В смуглой руке я заметил знакомый блеск прозрачного, в солнечном свете, треспа. Илья заинтересованно ткнул пальцем в татуированную девицу, и я согласно кивнул. Льву ещё не приходилось любоваться стервой, проковырявшей во мне отверстие. Пусть посмотрит, пока та ещё жива. Однако, чего же добивается Ольга? Следы заметать уже поздновато…