Между жизнью и честью. Книга II и III - Нина Федоровна Войтенок

22 кг, за третьим — опорная плита в 23 кг весом. В расчёт включались подносчики мин, ездовой и командир.

Всё это было приспособлено на лодки-волокуши, поставленные на лыжи. Расчёту выдавали три лодки на лыжах. В первую укладывали ствол и лафет, во вторую — опорную плиту и инструмент, в третью — снаряды. Сами все на лыжах с твёрдым креплением.

В Калачинске мы готовились воевать: учились укладывать миномёты в лодки, тащить за собой волокуши, хорошо ходить на лыжах.

В январе отправились на фронт. Со станции Ефремово в полном снаряжении тронулись в путь к передовой линии. Немцы нас всё время подвергали бомбёжке.

Однажды, очень устав, мы свернули в лесок, что недалеко от Севска, решили передохнуть. За нами двигалась наша конница, немцы их заметили. Кавалеристы свернули к нам. Фашисты моментально налетели на этот лесок и забросали нас бомбами. Кругом взрывы, всё горело. Спастись не было никаких шансов. Это был настоящий ад.

Немцы отбомбились, улетели. Многие наши товарищи остались лежать в этом лесочке. А бригада с горечью двигалась вперёд, совершая за сутки многокилометровые марш-броски. Шли мы, таща за собой волокуши, шли без отдыха и сна. Продукты питания были на исходе.

Прибыв в Севск, где уже шли бои, мы заняли оборону на окраине. Вскоре заметили, что на нас идут вражеские танки, а за ними пехота.

Мы посылали снаряд за снарядом. Но и противник посылал из жерл своих орудий шквал пушечного огня. В эти минуты я потерял своего друга и земляка Мясникова Александра Васильевича. Вскоре и меня окровавленного подползшие санитары уложили на сани и увезли в санчасть. Ранение оказалось серьёзным, и меня отправили в тыловой госпиталь.

Я вылечился, но попал уже в другую часть, потому что наша бригада в апреле 1943 из-за больших потерь была расформирована.

ШУХОВ МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ: В 30 отдельной лыжной бригаде я был во взводе автоматчиков во второй роте 2-го батальона. В нашем отделении (10 чел.) было двое казахов, и один хант. У нас было много отличных спортсменов и таёжных охотников, привыкших спать на снегу, не бояться морозов. Нам приходилось трудновато в этом смысле. Но уделялось большое внимание физической закалке воина. Осенью, часами находясь в окопах, мы изучали мат. часть техники, а когда начались морозы, каждое утро, раздетые по пояс, во дворе делали зарядку, обтирались снегом. На лыжах устраивали марш-броски с ночёвкой в лесу. Не разрешали разводить костров, согреваться.

На стрельбах наш хант всегда занимал первые места, поэтому был назначен снайпером батальона.

Зимой нас отправили на фронт. Вместе с нами шли эшелоны 28, 29 лыжных бригад, дальневосточные пограничники и моряки. Немало их было и в нашем соединении.

На станции Ефремово нас выгрузили. Ещё добавили по 10 снарядов к выданным ранее 40 снарядам. Это было крайне не достаточно.

Было приказано двигаться по указанному маршруту как можно быстрее. Мы двигались по ночам, но иногда не успевали до рассвета дойти до населённого пункта, тогда немецкие самолёты засекали нас и бомбили.

Мы сильно уставали, часто спали на ходу. Удерживали нас в строю лямки, которые протягивались от солдата к солдату. Командир шёл сбоку, поэтому иногда уходил в сторону. Увидевший это кто-то из нас, окликал или подбегал к нему и возвращал в строй.

Мы отступили из Н-Северска в район г. Севска, потому что в бою быстро были израсходованы мины, и наши расчёты стали недееспособны. Немцы были оснащены снарядами гораздо лучше.

Нас, миномётчиков, было свыше 100 человек и только два миномёта, остальные в обозе…

Ребят полегло, страшно вспоминать и больно! Я тоже был ранен. Бригада наша, считай, погибла вся. Остатки её вошли в другие части…

Гибель 106 кавалерийской дивизии

(Как безоружных казахов бросили на танки и пулемёты)

Еще одним белым пятном истории Второй мировой войны стало меньше: нашлись ценные сведения о 106-й Акмолинской кавалерийской дивизии. Она состояла в подавляющем большинстве из казахов; плохо обученные и почти никак не вооруженные эти солдаты были брошены в горнило войны, использованы как пушечное мясо в окружении под Харьковом.

Командный состав 106-й Акмолинской казахской кавалерийской дивизии. Фото с персональной страницы Макки Каражановой, руководителя казахского землячества Харькова, на сайте «Наследники славы».

Во время трагических весенних боев 1942 года под Харьковом погибли сотни тысяч советских солдат. Полностью уничтоженной оказалась и 106-я Казахская национальная кавалерийская дивизия. Официально факт существования подразделения и его участие в боях опровергался, однако среди красноармейцев, участников тех боев, ходили слухи о казахах, атаковавших немецкие танки с шашками наголо.

Справка. В архивах удалось отыскать Акт передачи 106-й дивизии, что является неоспоримым доказательством существования подразделения и его нахождения на фронте. Документ составлен 9 мая 1942 года и в нём говорится, что под Харьков на железнодорожную станцию Савинцы прибыло подкрепление в виде полной кавалерийской дивизии, которая была отправлена из Акмолинска (современная Астана). Первый эшелон вышел (из Казахстана) 13 апреля 1942 года, а последний эшелон прибыл сюда 12 мая. Десять эшелонов прибывали в Харьков один за другим беспрерывно. Численность подразделения — 4091 человек и на их вооружении числилось всего 102 винтовки, 68 минометов и 3100 шашек.

Примечание. Это свидетельствует о том, что даже в мае 1942 года в Красной армии не хватало и винтовок, и шашек, не говоря уже об автоматическом оружии. Одной из причин нехватки вооружения явилось то, что в самом начале войны оно досталось врагу, либо было уничтожено.