Плюшевые самураи (сборник) - Евгений Гаркушев

– Отпустите… Что вам надо?

– Плохого тебе не сделаю. Я только прогнал жука, – заявил мужчина. – Ты понимаешь, что купилась на уловку обычного жука-паразита? Он запугал тебя. Хотел сбросить на камни. Упиться твоим страхом и предсмертной агонией. И даже пальцем к тебе не притронулся. Ты делала все сама.

Действительно, как все просто! Жук… Это же надо, какое изящное и хорошее объяснение! Знать бы еще, кто такие эти жуки!

Оксана расхохоталась истерически. Пальцы ее царапали камни, ногти с красивым маникюром ломались один за другим.

– Истерика? Он уже высосал твой разум?

– Нет. Не понимаю, – всхлипывая, ответила девушка. – Кто такой жук?

– Зачем тебе? Всех врагов никогда не изучишь. А жуки не так опасны – если уметь с ними бороться.

– Сам ты кто? Чем отличаешься от него? Ты прилетел сюда? По воздуху?

– Тебе знать не надо. У жуков своя магия, у меня – своя…

– Но ты меня спас? Ты хороший?

Длинноносый засмеялся – словно закаркал.

– Я – хороший? Не знаю…

Оксана вздрогнула. На душе опять стало тоскливо.

– Спасать тебя не было моей главной целью. Я прогнал жука. Не дал ему размножиться. Тебе повезло. И довольно с тебя. Ступай домой.

– Значит, он все-таки хотел…

– Жуки размножаются не так, как люди. Гораздо более неприятно…

Оксана вгляделась в лицо мужчины. Он выглядел абсолютно равнодушным. Словно каждый день только тем и занимался, что гонял жутких, гипнотизирующих людей жуков в развалинах недостроенных домов. Как ни странно, девушке стало легче. Она поверила, что длинноносый пришелец не причинит ей вреда.

– Проводи меня… Пожалуйста!

Мужчина усмехнулся.

– Один уже тебя проводил… Почти.

– Слушай, скажи, что тебе надо? Все деньги тебе отдам. Вещи. Что тебе еще надо? Меня?

– Не надо так легко предлагать себя, – сурово заявил длинноносый. – Разные существа могут понять под этим совершенно разные вещи. А ты мне не нужна. Главное, что ты не стала добычей жука. Что будет с тобой дальше – мне безразлично.

Оксана поднялась на ноги. Коленки дрожали. Руки тряслись. На улице лаяли собаки – правда, без прежнего остервенения. Ругались какие-то темные личности.

– Собак натравливал он?

– Он только внушил тебе, что собак больше, и лают они громче… Они это умеют – имитировать картинку, звуки, запахи… Чувствовать страх. Обычные жучьи уловки…

Девушка дрожащей рукой поправила волосы. С удивлением обнаружила, что так и не выпустила из рук сумочку.

– Значит, не проводишь?

– Мне от тебя ничего не надо.

– Но там, внизу, злые, отвратительные люди.

– Люди… Люди совсем не страшны, детка… Они могут только убить тебя. Может быть, помучить перед этим. Ты избегла куда более жуткой участи. Неужели тебя это не радует?

Девушка не ответила. Крадучись, она пошла к выходу из дома. Главное, не вести себя по-людски. Спрятаться в мокрой, вонючей канаве и переждать там пару часов. Ползти в кустах, где ее никто не найдет. Намазать лицо грязью – чтобы не белело в лунном свете. Выломать острый сук, который при случае можно вогнать врагу в глаз. Найти обломок трубы, острый камень!

Собаки – жалкие твари. Любой из них она порвет глотку. Зубами и ногтями. Да и жука она теперь раздавит без труда. Только не одни жуки выползают при свете луны. Оксана уже поняла это…

Острое решение

Механизатор Зюзиков брел по раскисшей земле, с трудом сохраняя равновесие. Земля была скользкой, под ватник задувал холодный ветер, но Паше все равно было хорошо. Он отлично потрудился и славно отдохнул.

Коровник остался позади, свинарник словно бы промелькнул в тумане – а ведь длинный, зараза! Легко идти, когда на душе спокойно, когда сердцу весело. Даже встреча с Зинкой Зюзикова не пугала. Где он, а где Зинка? Идти еще, и идти…

Карман приятно согревали триста рублей. Пусть Зинка подавится. Не будет ныть, что сожитель – никчема, не в состоянии зашибить копейку. Вот она – копейка! И ни одна, а даже… Сколько в трехстах рублях копеек? Зюзиков остановился, напряженно задумавшись. Три миллиона? Или три тысячи? Если в килограмме – тысяча граммов, когда продавщица Манька не обвешивает, если в центнере – сто кило, а в литре – две поллитровки, или десять полноценных стопок, сколько копеек в трех розовых бумажках? Эх, задачка на сообразительность!

Стоять на месте было тяжело. Все время бросало в разные стороны. Механизатор отошел с дороги к огромной, еще прошлогодней скирде из посеревшей от солнца и дождей соломы и попытался на нее опереться. Да только скирда – не стенка. Паша долго приноравливался, потом ухватился за свисающую откуда-то сверху веревку.

Тонко пискнуло. Зюзиков не боялся мышей, и только проворчал себе под нос:

– Но-но, нечего тут пищать! Человек думает! Человек – это звучит гордо, тварь дрожащая!

Громогласная тирада далась Зюзикову нелегко. Он даже запыхался.

– Я не пищу, – отозвался тонкий голосок. – Я пытаюсь привлечь ваше внимание, повелитель!

Зюзиков заорал пронзительно. Так, что было слышно на другом конце деревни. Правда, крик оборвался быстро – непривычные к экстремальным нагрузкам голосовые связки отказались повиноваться. Ведь Паша не пел в хоре, не занимался китайской дыхательной гимнастикой, как его сосед Лопатин, и даже говорил крайне редко и, преимущественно, матом. Но, несмотря на смятенное состояние души, веревку механизатор не выпустил.

– Отпусти, повелитель, а? – попросил все тот же голосок.

Подняв глаза, Паша увидел на верхушке скирды мохнатое тельце.

– Обезьяна? Говорящая? – просипел Зюзиков.

– Да, да, – радостно согласилось мохнатое существо.

– Обезьяна – это хорошо. Обезьяны в наших краях больших денег стоят, – рассуждал Паша, отчаянно хрипя. – Я тебя сдам в зверинец. Ты-то на сколько копеек потянешь? А?

Приятно, что ничего страшного не произошло. Подумаешь, говорящая обезьяна! Паша утер пот со лба свободной рукой и подтянул обезьяну поближе к себе – рассмотреть. Та тонко запищала и взмолилась:

– Не надо меня в зверинец, повелитель!

Зюзикову было приятно, что глупая тварь зовет его повелителем. Но отпускать ее за здорово живешь? Нет уж…

– Холодно будет тебе. Зима на носу, – степенно объяснил обезьяне Зюзиков. – Тебе в зверинце лучше будет. Бананы там всякие, яблоки. Я вон, думаешь, каждый день бананы ем? А тебе все время давать будут. Вам это положено.

– Отпусти хвост, а? – обезьяна зло ощерилась.

– Смотри у меня – будешь скалиться, и по зубам недолго получить, – предупредил Паша. – За хвост я тебя удержу. А за что еще вас берут – за шкирку там, или за лапу – я не знаю. Ошейника-то у тебя нет? Вот дома я тебе ошейник прилажу…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});