Краски для Мальвины (СИ) - Ольга Мариш

нет… киваю, чем позволяю ему прикаснутся к себе ещё раз…

— Всё. — отшвыривает от меня скотч. — Встать сможешь?

Пожимаю плечом и морщусь от очередного приступа боли.

— Давай я помогу? — видит страх на моем лице и в скидывает руки — Я не обижу, обещаю. Только посажу в машину и больше не прикаснусь.

Как же хочется верить! И как же трудно это сделать…

— Малая, я понимаю, тебе страшно и сложно мне поверить, но времени у нас маловато, понимаешь? Если Ди сюда вернётся… — он замолкает.

И я вижу в каком он раздрае. Но, странное дело, не чувствую никакой опасности от него, несмотря на то что меня трясёт от страха и я совершенно точно не хочу, чтобы он меня трогал.

Подрывается и хватает со стола с инструментами что-то вроде пледа, встряхнул и накрыл меня им. После чего, очень осторожно взял на руки и перенёс на заднее сиденье машины Дианы. Усадил, несколько раз поинтересовавшись удобно ли, нормально ли мне. Положил балкон с водой, из которого давал мне пить, рядом, на сиденье.

Ощущение отвратное. Все волоски на теле встали дыбом от осознания, что все же прикаснулся…но я ещё не до конца из ума выжила, чтобы понимать, что по другому никак.

Покидаем, как я думаю, дом Давида. Все больше расслабляюсь видя за окном старые и новые частные дома, двухэтажки.

Не лес, нервно хихикает внутренний голос.

Останавливаемся недалеко от одноэтажного здания, как я понимаю, того самого, местного РОВД.

За всю дорогу ни кто из нас не проронил ни слова.

Руки Давида, сжимавшие руль так, что вот-вот вырвет, упали на колени.

— Пойдёшь туда, сделаешь, как договорились. — говорит не глядя на меня. — Говори, как есть.

Диктует адрес дома, где находится Диана и куда сам поедет. Замолкает.

— Спасибо… — шепчу, но в тишине мои слова кажутся такими громкими.

Отрицательно качает головой…

— За что она с тобой так? — тихо спросил.

— Из-за мужчины… — сделала вывод из монолог Дианы.

— Иван? — разворачивается ко мне корпусом от удивления и хмурится.

Дёргаю головой.

— Нет. Артур… — опять готова разреветься…

Он шумно выдыхает и отворачивается.

— Дура… — запускает руки в густую шевелюру. — Какая же ты, Дианка, дура…

Сколько в этих словах боли и сожаления, невозможно передать…

— Адрес запомнила?

Киваю.

Выходит из машины, и открывает мою дверь. Подаёт руку.

Вкладываю свою ладонь не сразу. Неприятно. Что ни говори, мне неприятно… Будь он хоть сто раз моим спасителем…

Я босиком. Обувь осталась в квартире. Наверное.

Смотрит на мои ноги и на путь, что мне предстоит проделать. А я, тем временем, корчась от боли, уже встала и безуспешно пытаюсь выпрямиться, выдернув свою руку, опираясь на машину.

— Точно дойдёшь? — с нажимом.

Киваю.

— До крыльца не доведу, задержат, или погнаться могут. Один фиг, тихо, как договаривались, не получится. — оправдывается.

— Я дойду. — отвечаю слабо. — И, спасибо. Езжай.

Замешкался, но все же сел в авто и уехал.

Смотрю на здание РОВД и делаю шаг… двугой… Больно. Опираюсь рукой о стену.

— Девушка, вам помоч?

Слышу за спиной и останавливаюсь. Меня нагоняют два сотрудника в форме.

— Помоч… — говорю им.

Но это и не обязательно, по мне и так видно.

С осознанием того, что весь этот кошмар закончился, понимаю, что ноги подкашиваются и тело оседает, а я сама проваливаюсь в обморок.

95

Прихожу в себя уже в окружении медиков и людей в форме, на старом диванчике.

— Очнулась. — довольно громко воскликнула пухленькая женщина в белом халате. — Ой, милая… кто ж тебя так, а? — она беззлобно причитала, осматривая мое лицо.

— Вы помните как вас зовут? — начал без прелюдий коренастый мужчина, лет сорока, в форме.

— Яна… я… Яна… — мямлю.

Судя по выражению его лица и по тому, как он судорожно полез в карман за телефоном, меня и правда искали…

Не чувствую… Я должна бы обрадоваться, а вместо этого… ничего не чувствую… Будто перекрыт доступ ко всем эмоциям, разом.

— Сень… выйди, а, осмотрю нормально. — мягко попросила его все та же женщина в халате.

— Ага… — он бросил практически на бегу, прикладывая телефон к уху.

В комнате со мной остались две женщины. Одна, та, которую я увидела сразу, как пришла в себя, осматривала меня. И, надо признать, я благодарна, что она не лезла мне в душу, а просто, очень аккуратно делала свою работу. Вторая, совсем молодая девушка, записывала то, что ей диктовали.

— Эль, мне с девушкой поговорить надо. — заглядывает в кабинет тот же мужчина в форме, как я выясниа позже, участковый местный.

— Мы закончили уже. — она отошла от меня.

Беседа вышла недолгая. За мной приехала скорая, которую, якобы, отправили из города.

Какая честь…

Те, в свою очередь не стали настаивать на повторном осмотре, удовлетварившись данными, что им предоставили.

Не вижу смысла здесь задерживаться.

В самых дверях, на выходе из здания, нос к носу сталкиваемся с Артуром…

Он в той же одежде, что и был сегодня утром… Только растрепанный, мятый весь, глаза бешено гарят…

Всё это я успела отметить про себя до того момента, пока он не обнял меня.

Наверное, я схожу с ума. В нос бьёт знакомый и, такой родной, запах любимого мужчины. Я хочу обнять его, хочу, чтобы он не отпускал и стёр, к чертям, весь этот гребаный день из моей памяти…

Но тело деревенеет и не слушается. Руки, будто на шарнирах повисли. Ничего не могу с собой сделать…

Хочется рыдать в голос, но слезы, наверное, закончились… Их больше просто не осталось… Как и меня, прежней… Меня больше нет…

Чувствую себя фарфоровой статуэткой в его руках. Бережно обнимает, но в какой-то момент до него доходит, что-то не так и отстраняется. Теперь оглядывает с головы до ног более тщательно.

Не хочу знать как именно я сейчас выгляжу, если так же погано, как и чувствую, то зрелище так себе…

Эмоции на его лице проносятся сплошным калейдоскопом. Жалость, вина, страх, злость, раскаяние, сочувствие, ярость, смятение…

Это хорошо, Артур… если ты чувствуешь, значит ты жив…

Он изьявляет желание отвезти меня, но я еду с медиками. Нет, не стоит искать в этом сакрального смысла. Просто моё тело не нуждается в его близости сейчас, а сама я… себе не хозяйка.

Не смотрю на него больше. Наверное, боюсь увидеть разочарование или что-то похуже… Глупо так думать… Но единственное, что я чувствую по отношению к собственному телу, это отвращение…

Ухожу не оборачиваясь.

Меня привезли в больницу для "судмедэкспертизы". Отказалась