Вторая мировая война 1939-1945 гг. Стратегический и тактический обзор. - Джон Фуллер

Через пять дней официально начала существовать 3–я американская армия генерала Паттона в составе 8–го, 12–го, 15–го и 20–го корпусов. Генерал—лейтенант Г. Ходжес получил 1–ю американскую армию (5–й, 7–й и 19–й корпуса). Генерала Брэдли назначили командующим 12–й группой армий. Таким образом, под командованием Монтгомери остались 1–я канадская и 2–я английская армии. Несмотря на это, он до сентября продолжал действовать в качестве представителя Эйзенхауэра при сухопутных силах.

По плану, вслед за овладением Кутансом 3–я армия должна была устремиться на юг, прорваться через Авранш и Бретань и захватить район Ренн, фужер. Оттуда ей предстояло повернуть на запад и овладеть городами Сен—Мало и Брестом. В это время 1–я армия должна была наступать на юг и занять район Мортен, Вир. Одновременно 2–й армии предстояло прорваться в район Комона. На этот раз Эйзенхауэр решил, невзирая ни на какие условия погоды, «без колебаний бросить все силы в наступление и, если потребуется, отказаться от осторожности».[397] Конечно, было уже давно пора действовать смелее, учитывая, что у него было абсолютное превосходство в воздухе, по меньшей мере двойное превосходство в живой силе и почти тройное превосходство в танках и артиллерии.

29 июля головные танковые части Паттона пересекли реку Сьенн южнее Кутанса, а через 2 дня вступили в Авранш. «Теперь между нами и Бретанью, — пишет Эйзенхауэр, — нет ни одного серьезного барьера, и мои надежды на создание открытого фланга уже осуществились. Противник был в состоянии полнейшей дезорганизации[398]…». Тем временем Монтгомери нанес удар на юг от Комона. Этому удару «предшествовала новая сокрушительная бомбардировка», в которой участвовало 1200 самолетов. 4 августа юго—западнее Кана штурмом были взяты Эвреси и Эскэ, а на следующий день занят Виллер—Бокаж.

После занятия Гранвиля и Авранша Паттон встречал лишь незначительное сопротивление. 2 августа американцы вступили в Ренн и прошли мимо Сен—Мало. К 6 августа линия реки Вилен находилась в руках американцев от Ренна до моря, и, таким образом, полуостров Бретань был полностью отрезан. 10 августа пал город Нант, и в этот же день 6–я танковая дивизия США уже стояла под Брестом.

Таким образом, величайшее в истории вторжение с моря закончилось решающей победой. Окончательная победа на будущее была обеспечена независимо от того, что могло случиться на том или другом фронте. Победа, одержанная при вторжении, явилась своего рода революцией, разбившей вековые основы обороны побережья. Она убедительно показала, что теперь при наличии необходимых промышленных и технических ресурсов, никакое побережье, будь то континентальной или островной державы, даже упорно обороняемое, не является неприступным. Было доказано, что если бы Гитлер уделил хоть часть имевшихся у него в 1933–1939 гг. ресурсов для разрешения проблемы Ла—Манша, он выиграл бы войну. Победа показала также, что никакой будущий хозяин Европы, если только он в своем уме, никогда уже не повторит ошибки Гитлера

В самой операции наиболее важным фактором являлась авиация, ее использование и ошибки, допущенные при этом. Подавляющее превосходство в воздухе позволяет наступающему, когда он пользуется им стратегически, мешать передвижениям противника. Но в то же время попытки использовать господство в воздухе, для того чтобы ускорить тактические действия путем разрушительных бомбардировок, приводят к колоссальной напрасной трате сил.

Причина заключается в том, что бомбометание, несмотря на сложные прицелы, может быть точным все еще только по неподвижным целям. Таким образом, «воспрещение» движения по французским и бельгийским железным дорогам было успешным потому, что железнодорожное полотно, депо, мосты, систему связи и сигналов нельзя передвинуть с места на место. Наоборот, попытки «воспретить» войскам противника действия в поле обычно кончались неудачей, ибо войска подвижны.

Вопрос о неточности бомбометания настолько важен и так мало учитывался тактиками, что мы приведем несколько примеров, чтобы разобраться в нем как следует.

Алан Морхед заявляет, что в одном из наступлений в Нормандии он видел, «как взорвался большой груз бомб, сброшенных в расположении наших войск на глубине 5 или 6 миль».[399] То же самое, по—видимому, случилось 25 июля, когда был убит генерал Макнейр.[400]

Алан Мелвил 8 августа был очевидцем бомбежки канадцев самолетами 8–й американской воздушной армии. Он говорит: «Дорога назад в Кан была непроходима из—за горящих автомашин».[401]

Д'Арси—Доусон также был свидетелем этого несчастья и так описывает случившееся.

«Прошла первая волна самолетов и сбросила бомбы как раз за пригородами Кана. Я протер глаза и снова посмотрел туда. Да, я не ошибся. Линия разрывов была на добрых четыре мили дальше, чем следовало. Но худшее было впереди, так как… следующие самолеты сбросили свои тысячефунтовки в районе расположения наших резервов и попали в наш огромный резервный склад боеприпасов; произошел взрыв, и склад с грохотом взлетел на воздух… Так продолжалось до тех пор, пока наша тыловая зона не превратилась в сплошную массу огня и дыма от рвущихся бомб и горящих автомашин… Все выскочили, чтобы посмотреть на приближающиеся бомбардировщики. Когда они находились в 7 милях позади переднего края, никто не думал, что американцы ошибутся в определении линии бомбометания… Штаб одной канадской дивизии, участвовавшей в наступлении, прямым попаданием был выведен из строя… известно, что бомбардировка самолетов, оказывающих непосредственную поддержку наземным войскам, неточна, но отклонение на 7 миль — это потрясающая ошибка»[[402]

Позднее в этом же бою снова повторилось то же самое. На этот раз ошибку сделали английские бомбардировщики, шедшие на высоте 10 тыс. футов. В этом случае бомбы отклонились от цели только на 3 мили. Снова пострадал штаб той же канадской дивизии, на который сбросили бомбы американские самолеты.

Если планирование операции союзниками, само вторжение, использование господства в воздухе, для того чтобы препятствовать передвижениям немцев, были блестящими, то упорство в попытках обеспечить тактическую подвижность посредством «колоссальных ударов» авиации являлось глупостью. Кроме того, оно было совершенно ненужным, потому что генералы Эйзенхауэр и Монтгомери имели в свеем распоряжении совершенное тактическое средство, применение которого почти наверное разрешило бы все их проблемы. Таким средством являлись так называемые прожекторные танки, оборудованные мощными прожекторами и специально предназначенные для молниеносных военных действий под покровом темноты.[403] Почему это новое и мощное Оружие не использовали, не известно. По нашему мнению, это оружие разрешило бы проблему тактики, которая редко решалась удовлетворительно при помощи «колоссальных ударов» авиации. Разрешив проблему тактики, это оружие сократило бы войну на месяцы.

6. Русская летняя кампания 1944 г.

На таком огромном театре военных действий, как Россия, где непрерывность фронта является недостижимой, инициатива, то есть свобода движения от обеспеченной базы, зависит от двух главных факторов: хороших рокадных коммуникаций и достаточных резервов. При наличии их тактические разрывы в самом фронте могут и не оказаться слабыми местами. Если противник пытается использовать разрывы, то, подтянув резервы по рокадным дорогам, можно атаковать его во фланг и заставить сражаться в невыгодных условиях. Коммуникации противника в таком случае будут проходить параллельно направлению его движения. Напротив, если коммуникаций, идущих вдоль фронта, мало, а резервы слабы или если и тех и других нет совсем, тогда разрывы дадут противнику много шансов на успех операций по типу Канн и последовательного овладения теми секторами фронта, которые заняты войск? ми.

В таком незавидном положении оказались немцы с приближением лета. Их резервы были скованы во Франции, Италии и в других оккупированных странах, а те резервы, которыми они располагали в России, уже израсходованы. Немцы потеряли большую часть коммуникаций, идущих параллельно фронту; особенно это можно сказать о южном секторе фронта. Здесь. Группа армий фон Манштейна оказалась разрезанной пополам. Ее левое крыло под командованием самого Манштейна было отброшено к северу от Карпат и там прикрывало Львов и подступы к Силезии. Правое же крыло, под командованием фон Клейста, русские отбросили в Румынию, где оно выполняло задачу не допускать русских к Нижнему Дунаю. Сообщения между обоими крыльями находились в таком состоянии, что стратегически крылья были отделены друг от друга, и поэтому о тактическом взаимодействии не могло быть речи.