Лабиринты забытых дорог - Иван Казаков

— Слышали?! Мечи наголо! Вперёд!

Гвардейцы серебристой стальной волной двинулись вперёд и через минуту они были на руинах дома Хеверада, похожие на полчища серебристых муравьёв.

***

— Все, замурованы – глухо сказал один из парней, поглядывая наверх – трясти перестало. Кхе кхе… пыли‑то… дышать нечем. Дверь откроется? Не перекосило?

— Нормально – Имар резко чихнул – раз, два – неловко вытер нос, придерживая тело Санды, потом аккуратно снял её с плеча и передал старшему парню — держи! Аккуратнее, не урони!

— Да чего уж я… держу, не бойтесь! Красавица какая… – выдохнул парень.

— Нечего заглядываться – криво ухмыльнулся Имар – а то Нед оторвёт чего нибудь.

— Нед может – ухмыльнулся Хаген – но я так, чисто из преклонения перед красотой! Ну правда же красивая девчонка!

— Кому девчонка, а кому королева Санда – раздражённо буркнул его отец – хватит болтать лишнего! Прислушивайтесь, что вокруг происходит. На всякий случай.

— А чего тут прислушиваться? – пожал плечами Наскар – засыпало нас. Дядя Имар, как там с дверью? Получается? Не хотелось бы сдохнуть под руинами… глядя на злобного папку!

— Нормально всё – натужно выдавил из себя Имар и рванул засов, отказывающийся подчиняться рукам атрока – сейчас поколдую… перекосило гада!

— Дай я! – рявкнул Жересар – Наскар, держи Нулана! Ну что ты какой хилый?! В нем весу‑то!

— Ага, весу‑то! Ты погляди, какой здоровенный хряк! – придушенно простонал парень – чуть спина не треснула.

— Нельзя так про своего короля! – хохотнул Жересар – Имар, пусти, я попробую. Ты отжимай пружины, а я дёрну. Ну, давай!

Лекарь взялся за тяжёлый засов, который нельзя было открыть ни магией, ни другими способами – Имар позаботился об этом – и рванул что есть силы так, что затрещали суставы. Засов медленно вытянулся из зацепов, стальная дверь дрогнула, и слегка приоткрылась, впустив струю холодного, свежего воздуха. Имар облегчённо вздохнул и покачал головой, с усмешкой глядя на Жересара:

— Ты мог бы вместо лошади тянуть фургон. Не пробовал?

— Тянуть – нет. А поднимать – поднимал – вздохнул лекарь, потряхивая руками – чуть жилы не порвались. Прижало видать, земля осела. Ну что, пошли…

— Пошли… – неопределённо сказал Имар, но не тронулся с места и застыл, как изваяние.

— Ты чего? – удивился Жересар – идти надо!

— Пошли, дядя Имар! – взмолились парни – королева‑то ещё ничего, но вот генерал… король – я уже еле держу этого … хммм… в общем того и гляди уроню!

— Парни – бесцветно сказал атрок – положите груз вон туда, к стене. Рядышком. Кладите, аккуратно. Вот так. Теперь достали мечи… и приготовились.

— Ты что, Имар? – озабоченно переспросил лекарь – что случилось?

— Я что‑то чувствую за дверью – так же бесцветно пояснил атрок – снимите куртки. Накройте спящих. Ну, скорее! Подложите под спину. Вот так. Я выйду первым. Потом вы.

— Что чувствуешь? Точнее! – потребовал лекарь.

— Не знаю. Это неуловимо. Смерть. Нас ждут. Я выхожу.

Имар осторожно растворил дверь, перешагнул высокий стальной порог, и оказался на недлинном широком спуске, ведущем на площадку над подземной рекой. Тут царила темнота, и не такая, как где‑то на поверхности земли, когда достаточно присмотреться, и ты будешь видеть все, что тебе надо – пусть и без особых подробностей и цветовой передачи. Нет, тут была Тьма, настоящая, концентрированная, это был мир Тьмы, который никогда не видел солнечного света.

Атрок встал неподвижно, повернул голову направо и налево, и вдруг выкрикнув какие‑то слова выпустил в тьму огненный шар, окружённый искрами–светляками! Шар понёсся вперёд и с грохотом вонзился в толпу бойцов в чёрной одежде, стоявших на площадке неподвижной толпой.

Несколько человек разнесло на куски, часть обожгло, остальные с рёвом бросились на старика, с шелестом выхватившего клинки Ширдуан.

Над головами загорелся магический светильник, зажжённый кем‑то из нападавших, и он отхватил у Тьмы территорию, на которой уместились все – и несколько десятков бойцов, несущихся на Имара, и вход в тоннель, который когда‑то шёл в дом Хеверада, и спутников старика, выпрыгивающих из прохода.

— Ко мне, парни! – взревел атрок, побежал вперёд, чтобы встретиться в нападавшими в самом широком месте пещеры и не позволить задавить себя массой. В него полетели огненные шары, но не попали, а когда набежали бойцы стрелять по Имару было уже опасно – велика вероятность попасть по своим.

Шары–молнии, которые не попали в атрока, врезались над дверью, и каменный свод, расшатанный землетрясением рухнул, едва не завалив Жересара, выбравшегося из тоннеля последним.

Выход бы отрезан, и атрок подумал о том, что скорее всего. Санда и Хеверад погибли, придавленные массой земли. А ещё – он подумал о том – случайно ли то, что их ждали у выхода в подземелье? Неужели так совпало? Вряд ли, конечно.

Кроме этого он не успел подумать ничего. Некогда было.

Первые налетевшие на него бойцы тоже не успели ничего подумать – одному сразу стало нечем думать. Он лишился головы.

Второй тоже не смог подумать, убитый в глазницу коротким скупым выпадом.

Трое следующих легли так же быстро, как и предыдущие, разрубленные и проколотые сверкающими мечами, так, как будто они были простыми крестьянами, или взяли меч в руки первый раз в жизни.

Старый мастер, всю жизнь посвятивший боевым искусствам, разил так же верно и смертоносно, как молния, пущенная Создателем с небесного свода.

Но не эти бойцы, воинское «мясо», были целью атрока, нет. Тот, кто стоял чуть поодаль и наблюдал за ходом борьбы, посверкивая глазами из‑под надвинутого на лоб капюшона. Все остальные лишь помеха на пути Имара к этому человеку, главной цели, главному организатору и вдохновителю нападения. Именно он, скорее всего, и был организатором всего того, что происходило в последние часы – Имар был в этом уверен. Он? Или Она?

Имар не слышал того, что происходило позади. Совершенно не думая, он отражал атаки противников, отбивал пущенные в него болты арбалета и метательные ножи, отмахиваясь от них, как кот от бабочек. Атрок разил, убивая всех, кто оказывался в зоне досягаемости его мечей и шёл, шёл к тому человеку, не замечая крови, стекающей на щеку из пореза на голове, многочисленных порезов на плечах, руках – как не берегись, но в такой толпе и в сумраке пещеры все удары отразить без каких‑либо повреждений практически невозможно. Слава богам – эти раны были пока что всего лишь царапинами и не мешали ему вести бой. Последний бой в его жизни. Он чувствовал это.

Когда Имар пробился через толпу, оставив за собой широкую просеку, заваленную «стволами» порубленных «деревьев», в него тут же врезались несколько огненных шаров, а когда они не дали нужного эффекта, стекая с его обкастованного тела, как грязная вода стекает с городского нищего во время проливного дождя, противник двинулся навстречу, вытянув из‑за пояса два меча, похожих на те, что были в руках атрока.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});