Когда завидуют мертвым - Сурен Цормудян

Крысы продолжали свои атаки. Большие самцы вели за собой молодняк, обучая их убивать большого зверя. Снег под кабаном окрасился алым, который в темноте казался черной бездной. Бородавочник упал. Он уже потерял много дающей жизнь алой субстанции и теперь лежал в собственной крови, тяжело дыша и жалобно повизгивая, предчувствия скорую смерть. Крысы поняли, что настало время. Огромная лавина безжалостных грызунов ринулась со всех сторон, облепив обреченного зверя. Они рвали его шкуру, вгрызаясь в плоть, а он еще дышал… Многие крысы проникли в брюшную полость и в глотку, поедая кабана изнутри. Зверь, наконец, перестал дышать и вздрагивал он только от движения рвущей его тело на части голодной массы.

В темноте раздался похожий на раскаты грома рык, переходящий в какую-то жуткую вибрацию воздуха и протяжный вой, уходящий в сверхвысокие тона и закончившийся громким, режущим слух щелчком.

Крысы как по команде бросились в рассыпную, оставляя свою недоеденную добычу на произвол судьбы. Возможно, они были способны обескровить и то существо, которое издало этот странный и жуткий звук, но в том то и дело, что этот широкодиапазонный рык подавлял их волю и способность к организованным действиям, оставляя лишь инстинктивное желание бежать подальше.

Медленно переступая массивными толстыми лапами и злобно фыркая, выпуская из широкого носа пар, на место кровавой бани вышел огромный пси-волк. Размером он был с бурого медведя. Сверкая в темноте оранжевым блеском глаз, он осмотрелся и, клацнув зубами, впился в недоеденную тушу кабана. Из тьмы близлежащих руин показалась еще дюжина люпусов. Они были несколько меньше первого. Собравшись вокруг вожака, они стали терпеливо ждать, пока он насытится. Проявляя заботу о своих собратьях, большой люпус вырвал из туши кусок грудины вместе с парой ребер и отойдя в сторону начал жадно его поедать, перемалывая могучими челюстями кости. Его сородичи накинулись, наконец, на вожделенную тушу. Заснеженный пустырь наполнился чавкающими и хрустящими звуками, рычанием и сопением. Что-то отвлекло вожака от пищи. Он поднял голову и уставился на большой заснеженный вал. Оттуда приближалось гудение. Пси-волк угрожающе зарычал, подняв свои треугольные уши, безупречно ловившие этот звук среди звуков возни его сородичей. Какая-то огромная масса выскочила с той стороны вала и, клюнув носом, устремилась прямо на волков, перемалывая под собой снежный наст. Вожак схватил свою пищу зубами и бросился в ту сторону, откуда пришел, пересекая путь этому странному механизму. Остальные звери бросились врассыпную. Однако машина все-таки задела люпуса. Он перекувыркнулся и заскулил. Затем посмотрел в след обидчику и издал протяжный, звенящий в воздухе кличь. Удирающие сородичи резко развернулись и бросились к нему. Пси-волк отряхнулся и бросился догонять обидевший его самоходный механизм. Стая последовала его примеру. Они довольно быстро нагнали машину и продолжали ее преследование, думая, наверное, над тем, как ее остановить и уничтожить. Машина повернула резко вправо, стараясь избежать соскальзывание в огромную яму, образовавшуюся из-за провала большого участка грунта. В другом конце ямы зияла большая черная дыра, открывающая вход в столичное подземелье. Вожак замедлил бег и уставился на странные черные холмики, которыми был усыпан пологий спуск к зияющей дыре. Возможно, инстинкт и характерный запах подсказал люпусу, что это возможно те существа, которые, несмотря на свою физическую недоразвитость были невосприимчивы к гипнотическому зову пси-волков. Которые оставались безучастными к их подавляющим волю и разум кличам. Это те самые существа, из-за которых люпусы боялись спускаться в обширные подземелья города. Поскольку там их были несчетные количества и они в ярости подавляли массой любое существо, не имеющего иного оружия кроме того, что было даровано природой.

Один черный холм резко распрямился, растопырив руки, и прыгнул на замешкавшегося люпуса. Волк раскрыл пасть и поймал врага в цепкие клешни своих челюстей. Заверещавший морлок обнял голову люпуса словно намордник. И в этот момент десятки холмиков кинулись на зверя. Пси-волк понял свою ошибку и стал трясти головой, но было уже поздно. Морлок-смертник, кинувшийся на него первым, пожертвовал собой и не дал зверю позвать своих сородичей, и теперь десятки рук и зубов рвали его, поваленного на бок непобедимого вожака, на части.

Остальные пси-волки продолжали преследовать машину, но ощутили, как ослабел запах их вожака. Значит, он по какой-то причине отстал. Волки остановились и бросились назад. Их незаменимое в ночи волчье зрение уловило как жуткие, чумазые до черноты существа рвут их непобедимого лидера. Люпусы кинулись на выручку, и тут из подземелья ринулась яростная толпа морлоков. Началась поистине эпическая битва между волками-мутантами и теми, кто когда-то были людьми. Голод гнал физически слабых морлоков на смертельно опасных и сильных зверей.

– Чтоб я сдох, если видел когда-нибудь что-то подобное! – воскликнул Яхонтов, глядя в перископ, к которому умельцы конфедератов приладили танковый прицел ночного видения.

– Ночь, дружище, время зверушек! – усмехнулся Людоед.

– И это безопасный маршрут?! – Варяг уставился на Илью.

– Ну да, – развел тот руками, – Людей тут точно нет. А они, поверь мне, хуже. Много хуже.

– А если луноход сломается? Застрянет? Вот в этом зверинце. Что тогда?

– Да не очкуй, Яхонтовый ты мой. Отстреляемся. Главное в ответ никто стрелять не будет.

Луноход вдруг дернулся и встал.

– Что случилось? – Крикнул сквернослов Алексееву.

– Что-то в ходовую попало. Маховик закусил. Или камень или бревно или еще что-то. – Ответил космонавт.

– И что? – поинтересовался Варяг.

– Двигаться дальше нельзя. Гусеницу порвем. Или звездочка раскрошится. Или трансмиссию пожжем к чертям, а это хуже всего.

– Варяг, ты накаркал. – Подмигнул Яхонтову Людоед.

– Да иди ты, Крест. Юра, чего делать то теперь?

– Надо выйти посмотреть. Может, чуток назад сдам, и вытащить эту хрень можно.

– Добровольцы есть? – хмыкнул Сквернослов.

Все взглянули на Людоеда.

– Что, крайнего нашли? – оскалился Крест.

– Ну, ты же нас сюда затащил. – Ехидно улыбнулся Варяг. – Иван Сусанин.

– Да вы радуйтесь, что это камень просто. Вы его в любом районе поймать могли. И выстрел от гранатомета могли поймать в любом районе. Только не в этом. Черт с вами. Пойду, выйду, если вы такие очковые.

В этот момент в крышу лунохода что-то ударилось, и послышался скрежет и царапания.

– Только немного погодя…, – пробормотал Людоед, уставившись в потолок.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});