Сохраняйте спокойствие! - Юрий Ра

что люди понемногу отстёгивают на нужды клуба — то даже общак. Общашочек, если соизмерять количество денег с реальным общаком воровского сообщества. Пашка не в курсе, сколько нам отстегивают за охрану кооператоры, но удерживается от вопросов. Интересно, что он подумал, когда я на праздник аж три тысячи выделил? А то захочет меня свергнуть однажды, поди потом объясни, как всё работает наивному викингу. Но нет, думаю, он парень умный и благодарный. Не полезет поперек меня. Я почему про сейф заговорил — на время безобразия всё огнестрельное оружие было заперто от греха.

И на этом всё про новогоднюю ночь. Утром одни просто вставали, другие восставали из мёртвых, иные были подняты заклинанием прямо в стадии нежити. Но к вечеру все расходились. И разошлись. Я как смотрящий за бардаком уехал последний вместе с Жанной, Ярл не ушел вовсе, и все его поняли. Еда осталась недоеденная, жидкости всех видов в наличии, еще и прекрасная дева составила компанию. Видимо не у всех голова болеет о сессии, у кого-то отношение к училищу проще.

Трезвый, отдохнувший душой, выспавшийся — везу Жанну к родителям. Пусть полюбуются, как страшный Милославский опять её ни во что не втравил. Поздравил её родичей с Новым годом, заодно позвонил своим по тому же поводу. Не обеднеют люди от одного межгорода, я на прокорм их дочки больше трачу.

— Жорж, что ты думаешь о новогоднем выступлении Романова? — Марк задал вопрос из-под левой руки, не дав мне даже угнездиться на их диване.

— Выступление? Марк, мы в Замке были, там все предметы моложе восемнадцатого века были под запретом. Даже радиоприёмники, и те убрали подальше.

— Ага, и газет вы не читали?

— Какие газеты, зачем? Мы из Замка сразу к вам. Жанну показывать, конечности еёйные демонстрировать, чтоб вы не волновались. А что, пропустили что-то?

— Тогда не буду пересказывать, сам почитаешь. Тем более, зная специфику вашей службы, предположу, что не так уж внезапны лично для тебя эти новости.

— Хорошо. Но не сейчас, как-нибудь попозже почитаю.

— И спасибо, Жорж, за то предупреждение по поводу Закавказья и прочего. Там сейчас в самом деле неуютно.

— Это если мягко выражаться. А так да, задница. И уже долго не погаснет. Нечего вам там делать. И никому там сейчас лучше не шариться.

— Тебе ничего не было за то, что ты тогда настойчиво рекомендовал мне свернуть направление исследований?

— Я не докладываюсь по любому поводу. Есть личные вещи, касающиеся только меня. А есть то, что затрагивает безопасность страны. Если бы мои отношения с вами касались этого, я бы доложил. Что с Камчаткой? Всё здорово?

— Как сказать. С точки зрения наличия поля для научной работы — всё замечательно. А вот по карте сейсмической активности — беда. Впрочем, вы уже знаете, что вся карта СССР оказалась сплошным недоразумением. Почти. Сейчас мы её активно перерабатываем. В приоритете Российская Федерация. Это не декларируется, но по факту на Кавказе и в Азии невозможно работать.

— И Аральское море ушло.

— Да. Но это нам сейсмологам не интересно. Там дело исключительно в отборе воды впадающих рек.

— Помню, Сырдарья и Амударья. Люди убили море?

— Так и есть. Ирригация кормит кучу народа, но море почти высохло. Спасибо, что бережешь Жанну, Жорж.

— Ха, забавно мы совпали с вашей дочей. Мы с ней как два жука, жужжим и жалим. И да, берегу, мне не трудно.

— Можешь не рассказывать, как тебе не трудно с такой службой. Её тоже небось научил с оружием управляться. — Марк никак не походил на новогоднего расслабленного папашу. И разговор вел не новогодний.

— Знания, навыки и опыт — это тот багаж, который не давит и когда-нибудь может пригодиться. В таком случае лучше, когда он есть.

— Не дай бог, но да, пусть будет. Мы стоим на пороге чего-то страшного, ведь так, Жорж?

— Так, Марк. Ты мужчина, на тебе две женщины. И я бы тебе тоже рекомендовал брать уроки владения оружием. Просто потому, что я больной на всю голову фанат железок.

— А ты? Ты сможешь их защитить, случись что?

— С моей стороны лучше всего для вас всех, если я буду не очень близко. Но пока я рядом, я помогу. А вообще, дурацкий у нас зашел разговор, как в дрянном фильме. Это недосып и алкоголь. И то обращение к народу.

И мы в конце концов дошли до гостиной, где нас ждали диван, выпивка, закуска, сладости и женщины. Вот только с выпивкой не ко мне, я за рулём. Сам себя уважаю за такую принципиальность. Елена, мама моей девушки тоже смотрит тревожно. Чем-то их напугал на Новый год товарищ Романов.

— Дорогие хозяева, мне часто приходится говорить эту фразу в последнее время, но! Сохраняйте спокойствие. А я поеду домой, отосплюсь перед рабочим днём.

— Мам, о чём он? — Жанна тоже не читала газет сегодня.

— Я тебе потом расскажу, сама еще толком ничего не поняла. Всего доброго, Жорж. Раз собрался ехать домой, езжай. Вон и Жанночке купаться надо, костром вся провоняла как пионерка.

Точно! Я не чувствую, но наверняка мы с Жанной внесли мощную ноту первобытных ароматов в этот дом. Правильно бы было еще и вшей занести, но тут клуб реконструкции подкачал — не обзавелись. Мало того, стервецы ничего не делают в данном направлении. Хотя одну блохоловку на женском карнавальном костюме я видел — постаралась девушка с аксессуарами. Наду узнать потом, чья это была спутница, что даже «пажа» на серебряной цепочке к платью пришпилила. «Паж» — это всего лишь подвесной зажим, предназначенный, чтоб закреплять подол повыше над полом. Если дама много ходит по ступеням или танцует, без этой приблуды ей придется или постоянно держать свой подол руками, или падать периодически. Но в двадцатом веке про такую мелочь никто не помнит. Кроме меня и той девицы.

Дома первым делом закинул свои шмотки в стиралку. «Вятка-автомат» при государственной цене в пятьсот шестьдесят