Наследница (СИ) - Ростов Олег

— Слав, — простонала я, ноготками впиваясь в спину мужчины, нетерпеливо заёрзав под любимым, когда ласки его стали плавными и неторопливыми.

— Эля, — процедил мужчина, едва сдерживаясь от накала страсти, осуждая одним взглядом за спешку. — Нельзя так быстро… просто доверься мне… — Сердце выскакивало из груди, и Слав, словно почувствовав это, нагнулся к ней с явным намерением.

Едва влажный язык прошёлся по соску, хриплый всхлип самопроизвольно вырвался из груди, и мужчина резко отстранился, разглядывая меня со смесью нездорового вожделения и печали.

— Ты меня убиваешь… — некоторое мгновение Святослав медленно и ненасытно скользил по мне взглядом, а потом вдруг улыбнулся, причём так хищно, что я нервно дёрнулась.

Любимый вернулся к своему занятию, одаривая вниманием другую грудь, а потом начал плавно опускаться вниз, целуя солнечное сплетение, живот…

— Слав… нет, — испуганно прошептала я, а мои щёки запылали от стыда, когда синеглазый брюнет провёл языком между моих ног, затрагивая доселе неведанное.

Парень проигнорировал моё восклицание, лишь раздвинул ноги ещё немного и снова поцеловал в сосредоточение женственности, окуная меня в пучину стыдливого восторга и желания. Плавные, медленные движения его языка пробуждали во мне страсть и настоящий пожар, разгорающийся с каждой новой лаской. Казалось, у меня начинается лихорадка, причём не от болезни, а от бесстыдства, потому что, вместо того, чтобы остановить Святослава, мне хотелось запустить пальцы в его волосы и прижать к себе ещё теснее.

Темп движений нарастал, опуская в пучину восторга, но, когда я почувствовала, как в меня проник палец, предварительно погладив розовую влажную кожу, подумала, что душа сейчас покинет меня от чрезмерного счастья.

Всхлипывания превратились в протяжные стоны, и, встретившись глазами с возлюбленным, безотрывно наблюдающим за мной, несмотря на непрерывающиеся ласки, словно сошла с ума, прикрыв глаза и падая в пропасть.

Громкие стоны и бесконечный восторг от жара, который накапливался внизу моего живота, заняли моё сознание, выбивая все мысли и чувства, лишние сейчас. Казалось, я плыву по небу, в объятьях облаков, никак не понимая, к чему этот полёт ведёт, так как с Росом ничего подобного не испытывала. Удовольствие приходило, но оно было настолько быстрым… минутным, что кроме стыда и брезгливости к самой себе ничего не оставляло, покидая моё тело каждый раз за доли секунд. Каким окажется наслаждение со Славом, я не знала, но один процесс… дорога к оргазму стоила в миллиарды раз дороже!

Потянувшись руками к своей груди, ущипнула себя за соски, мягко обхватывая небольшие полушария, и почувствовала улыбку любимого прямо там… не желая открывать глаза, погрузилась в пучину ощущений нарастающих, как лавина, сметающих все страхи, стыд. Всё было неважно! Только я, только Святослав, только наша любовь друг к другу!

Резко открыв глаза, почувствовала, как что-то внутри меня сначала сжалось, а потом, будто взорвалось, растекаясь расплавленной лавой по телу, и закричала, так громко, что стёкла задребезжали в рамах.

Слав оказался сверху меня, сразу же заглушая мои крики своими губами, и перед глазами заплясали очередные завихрения. Я чувствовала, как парень осторожно входит в меня, замирая, когда продвижение пресеклось, достигнув преграды, и не могла отвести от него глаз, не переставая дрожать и испытывать самый настоящий оргазм, о котором столько читала у бабушки в замке Гэрриет.

Я хотела видеть, хотела убеждаться вновь и вновь, что это мой Слав, что Рос не может оказаться сейчас здесь на месте кронпринца, который через мгновение станет полноценным мужем наследницы Аквитании.

Святослав широко улыбнулся, быстро наклоняясь к моим губам, так же не закрывая глаза, внимательно следя за моими и, немного отстранившись, быстро вошёл в меня ещё, сметая все преграды на своём пути, застывая в неподвижности, будто статуя.

По мне пробегали затихающие волны от первого оргазма, но с вторжением любимого, они, словно искорки, загорелись вновь, приглушая неприятные ощущения, превращая их в ничто, и я нетерпеливо заёрзала под мужчиной, желая, требуя, надеясь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Эляяя… — застонал Слав, и его спина напряглась от моих движений, мешающей его неподвижности. — Подожди, пока боль пройдёт.

— Слааааав… мне не больно, прошу… пожалуйста… — прошептав в губы теперь уже своего мужа страстный призыв, провела пальчиками вдоль позвоночника и ноготками впилась в его ягодицы.

Парень дёрнулся, входя ещё сильнее, своим движением вырывая из моей груди ещё один стон, и зарычал, как настоящий зверь, мураша до дрожи.

Что дальше было, я не помню, просто растворившись в чувствах, встречая каждый новый оргазм в объятьях возлюбленного мужа, но момент, когда он так же, как и я, достиг своего пика, разделив со мной один из экстазов, поймала, окончательно растворяясь в любви и страсти молодого кронпринца.

— Эля, — прошептал Святослав, прижимая меня к своей груди, гладя по волосам рукой, когда бушующий ураган наслаждения постепенно отступал, оставляя пресытившиеся от ласки тела двух влюблённых, — я так люблю тебя… никому не позволю тебя обидеть! Ты только моя…

— Да. Я — твоя, Слав, а ты — мой… — улыбнулась любимому, сквозь зевок.

— Спи, принцесска, — новоявленный кронпринц ответил на мою улыбку ухмылкой, с жадностью рассматривая моё лицо. — Завтра будем разбираться с последствиями твоего незапланированного взросления… моя королева…

Уткнувшись в Святослава носом, быстро засыпая, блаженно улыбнулась, уверенная, что все последствия — просто пшик, когда рядом со мной такой надёжный и любящий мужчина.

Святослав

 Я не мог уснуть, несмотря на то, что не спал уже больше суток, сражаясь в битве за Конт, а потом эта безумная ночь. Я с любовью разглядывая свою Элю.

Вечером, как только все закончилось и я, наконец, разоблачившись от изрубленной брони, сумел залезть в горячую воду, усталость навалилась на меня неимоверным грузом, поэтому, добравшись до постели в выделенной мне комнате, был уверен, что моментально засну, когда она пришла ко мне в покои.

Это была безумная ночь… ночь, которую я запомню на всю свою жизнь, сколько бы мне не оставалось прожить. Это было что-то невероятное. Да, я познал женщину еще раньше, до Эли, и знаю, что такое «наслаждение», но то, что произошло между нами этой ночью, не шло ни в какое сравнение!

Только сейчас я понял, о чем говорил мне дядька тогда, больше пяти лет назад, когда мы шли с ним по аллее дворцового парка. У меня в голове даже зазвучал его голос: «…А это ты узнаешь в свое время. Точно так же как и то, почему Эллию так закрывают. Скажу тебе только одно, мой мальчик, это очень важно, причем важно не только для Аквитании, но и для всего мира Зеона. Вот поэтому я очень хочу, что бы в будущем, ее мужем стал именно ты… Понимаешь, Святослав, Эллия пока еще не так красива, это так. Она худовата, угловата, но это пройдет. Даже ее походка — это походка маленькой девочки. Она пытается подражать походке своей матери, пусть у нее не всегда это и получается, но поверь, пройдет совсем немного времени и она измениться! Измениться очень сильно. Она сейчас, как стебелек, на котором только-только начал формироваться бутон будущего цветка, и в один прекрасный момент этот бутон раскроется. Вот тогда, ты увидишь цветок невероятной красоты! Я знаю, что говорю…»

Только этой ночью, я понял это. Эллия — не просто принцесса. Принцесс в мире Зеона много, но такая как Эля, моя Эля — одна. Она настоящее чудо и бриллиант этого мира. Она та, которая в своей страсти награждает своего возлюбленного невероятной властью. Закрыв глаза, я вновь увидел потрясающее, завораживающее зрелище. В абсолютной темноте, светящуюся мириадами огней, закручивающуюся спираль, к которой нас с Эллией влекло неудержимо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И тут я увидел трех лисов. Один черный. Он почти сливался с чернотой, но его контур светился во тьме. Второй рыжий. Рыжих лисов мне приходилось видеть. Черные были редкостью, но их я тоже видел. В вот третий… Таких животных я никогда не видел. Он был ослепительно белый. Его розовый язык особо выделялся. И что самое поразительное — они разговаривали.